Азамат почти командовал. Я собиралась возразить, даже привстала, но Аленка запрыгала.

– Ма-ам! Ну давай останемся, а? Ну пожалуйста! Мне дядя Азамат показал спальню, где я могу переночевать! Это комната принцессы! Пожа-алуйста! Ну мамочка!

Ну вот как я могла отказаться?

Шиковский победно улыбнулся.

«Комната принцессы» выглядела так, словно ее обставляли для собственной дочки. При этом я могла поклясться, что мебель совершенно новая, нулячая, словно только что привезенная и собранная.

Розовые шкафчики, большая кровать из розового дерева с балдахином! Кружевным, красивым!

Тумбочки в цвет, радужные разводы на стенах.

Светильники в виде фей и цветов.

Это была реально комната для маленькой модницы-принцессы!

В шкафу обнаружились вещи Аленки.

Я даже спрашивать не стала – откуда они. Явно моя премудрая дочка заранее все обговорила с Азаматом. Эти двое заключили пакт, еще пока я занималась с Алифом. А может и раньше.

Возражать не хотелось.

Мы с Азаматом легли на одну постель и Шиковский доказал, как хочет меня. Так доказал, что я впервые в жизни постанывала, почти царапала его спину. Выгибалась от удовольствия и рассыпалась на тысячи восторженных кусочков.

А затем собиралась для повторения.

Это было горячо. Это было страстно. Это было, как прыжок с высоты скал в пенные воды бурного океана. Дух перехватывает, воздуха не хватает, сердце падает камнем вниз…

Ты со свистом вонзаешься в морскую гладь, а потом тебя выталкивает водой. Теплой, нежной и мягкой, как руки умелого массажиста.

И ты дышишь, дышишь, не в силах надышаться.

Вокруг простор, запах соли и специй.

И нет ничего прекрасней, восхитительней этого невероятного приключения.

От мгновения, когда ты не можешь даже глотка воздуха сделать, до момента, когда он разрывает грудь восторгом и ликованием.

Мое тело звенело, как струны под руками умелого гитариста.

Шиковский нашел столько эрогенных зон, что я сама поражалась.

И он так меня жаждал… Смотрел всякий раз как голодный тигр на сочный кусок мяса. И также действовал.

А потом мы принимали вместе душ…

Стояли под тугими струями, целовались взасос, захлебываясь от ощущений и влаги. Захлебываясь от близости друг друга.

И, наконец, уснули, обнявшись…

Мы с Тимуром никогда обнявшись не спали. Он мешал мне, раздражал. Хотелось простора. А теперь мне хотелось тепла и близости этого мужчины.

И я получила его сполна. Потому что всю ночь Шиковский так меня прижимал, словно я могла сбежать.

Азамат

Она уехала. Он увез ее домой…

Азамат не понимал, решительно не мог разобраться – как ему это вообще удалось.

Илена была такой собранной, воодушевленной. Аленка тоже лучилась радостью, а у Азамата словно нервы дергали с корнем. Прямо-таки вырывали, не скупясь на боль.

Почему ему было так трудно расстаться с ней даже на день? Почему он даже не вспомнил про накопившиеся дела на работе?

Да какая разница? Сейчас важным было другое – закрепить, приклеить Илену к жизни Шиковского. Чтобы дышать полной грудью, чтобы нормально работать, зная, что она будет ждать его дома… Чтобы жить…

А не существовать…

Всю дорогу женщины весело щебетали: делились впечатлениями и хихикали. Вспоминали бассейн, шуточки Шиковского, а ему все сильнее хотелось крутануть руль и увезти их обратно, в свой дом.

Азамат опять, как влюбленный пацан, остался возле дома Илены.

Не смог сразу же уехать.

«Ты сказал ей, что любишь?» – спросил у Азамата, что гипнотизировал окна Илены, Матвеевич.

Шиковский остекленел от этого простого вопроса. И понял… что так и не сказал…

Для него все было так четко, понятно… А для нее?

«Зря не сказал, – влет догадался Матвеевич, – Бабам это нужно».

Бабам это нужно… Эхом прозвучало в голове Шиковского.

Он сел в машину и взял телефон. Собирался позвонить Илене. Сказать! Да, бога ради! То же мне сложность!

Но в эту минуту трубка в ладони Азамата запиликала и на экране высветилось «Аня».

Тотчас вспомнились слова Алифа «Я тебя все равно переиграю!»

Затем его вчерашний звонок. Ясно кому.

События разложились в голове мозаикой.

Азамат взял трубку и уже знал, что скажет Аня.

– Слушай. Я знаю, что ты скучаешь и Илена не дотягивает до меня в постели… Азамат, я не обижена. Я все это время думала только о тебе…

Азамат не мог позволить ей и дальше обнажать перед ним душу и чувства. Потому, что все это было ему не нужно, а Аня однозначно считала иначе. Поэтому он почти грубо прервал женщину.

– Аня. Я знаю, что сказал тебе Алиф. Все это вранье. Он влюбился в Илену и поэтому ставит мне палки в колеса. Вчера я сделал Илене предложение, и она согласилась…

Он лгал. Но он не мог сказать «она согласилась подумать». Просто слова не слетали с языка. Впервые в жизни Азамату Шиковскому не хватало духа, чтобы сказать правду.

Тишина в трубке и рваное дыхание Ани дали знать – удар достиг цели. Но лучше уж сразу купировать хвост ненужных отношений, чем рубить по частям недомолвками и ложными надеждами.

Аня молчала долго. Шиковский ждал. Позволял ей все переварить. Не стремился педалировать диалог.

Давал бедной женщине очухаться после диких качелей между словами Алифа, который подарил ей веру в лучшее и правдой Азамата, который отнял ее в одно мгновение.

Наконец, Аня заговорила. Зло и желчно, как еще никогда не разговаривала с Шиковским.

– Значит и ты, и Алиф втюрились в эту… эту… Ну ладно! Вы еще пожалеете!

Она бросила трубку и Азамат не стал перезванивать. Он и подумать не мог – чем все обернется. А если бы и мог? Что он ей сказал бы? Умолял ничего не делать? Какие у него оставались аргументы, рычаги давления, воздействия?

Никаких! Женщина в отчаянии – самый страшный и непредсказуемый противник. Она прет напролом и действует как асфальтоукладчик.

Равняет все вокруг большими лепешками.

Азамат вернулся домой в паршивом настроении. И заперся у себя в комнате. Работать не получалось. Буквы в контрактах разбегались в стороны, не желая складываться в предложения.

Отчеты казались абракадаброй.

Примеры программ, которые прислали специалисты Азамата, как обычно представляя руководителю последние новинки, раздражали. Просто бесили.