– Я захватила из дома два твоих и купила тебе новый! – восторженно потрясла вещицами в воздухе Аленка.

Азамат не мог нарадоваться своей задумке.

Илена выглядела потрясенной, удивленной, но радостной.

И выхода отсюда у нее уже не было.

…Несколько часов пролетели для Азамата незаметно. Как один краткий миг какого-то совершенно нового уровня удовольствия жизнью.

Когда в груди щемит и хочется петь. Когда тело само просится в пляс. И когда изо рта вырываются дурацкие шутки, смешки, а тебе плевать, как глупо и нелепо все это выглядит.

Пле-вать! Потому что тебе хорошо, как еще никогда не было! И ничто уже не может это разрушить!

Веселая Аленка то и дело звала плавать наперегонки.

Играла с Шиковским в мячик. И он, как мальчишка, ей подыгрывал!

Да нет, пожалуй, все же не как мальчишка. Как отец…

Илена в купальнике… Это было особое зрелище, после которого Азамату казалось, что бассейн закипит от его возбуждения.

Он не вылезал из воды, пока эффект хоть немного не спадет, чтобы не шокировать дочку… дочку Илены… Которую он почему-то мысленно называл просто дочкой.

Почему-то вспомнились поездки с родителями на море.

Это беззаботное, семейное веселье с близкими. От которого в солнечном сплетении рождается тепло и хочется, чтобы эти дни никогда не заканчивались… Радость, которая пахнет морем, солнцем и спелыми, сочными персиками. Пушистыми, огромными, черноморскими… Но такими вкусными… Ммм…

Удовольствие, которое смакуешь на языке, как прожаренную форель в ресторане, с хрустящей на зубах корочкой, и хочется оставить этот вкус себе. Вместе со вкусом мороженого и виноградного сока, который течет по подбородку.

Шиковский чувствовал себя так, словно Илена уже дала на все согласие. На быстрый развод, на их брак. И никогда он еще не был так уверен в своем решении и планах на будущее. Какими бы поспешными и внезапными ни выглядели они для той же Илены.

Впрочем… Он считал себя достаточно убедительным. Достаточно серьезным. И он еще никогда, ни одной женщине в своей жизни не предлагал пожениться. Илена должна была это знать. Ведь почти вся жизнь Шиковского была выложена в сеть в виде записей, видео, комментариев, фотографий. У него никогда еще не было НЕВЕСТЫ.

Его постоянно называли «завидным холостяком» или «миллионером в поиске». Так что Илена просто не может не оценить, усомниться в том насколько особенной она стала для Азамата… Единственной… И этим все сказано.

Однако в какой-то момент у Азамата словно сработал внутренний механизм защиты. Удивительно, настолько обострились все инстинкты Шиковского после встречи с Иленой. Будто, на самом деле, Азамат стал хищником, который встретил свою женщину и уже не отпустит из цепких лап. Бросится на любого, кто им помешает.

Почему-то Шиковскому вдруг захотелось проверить Алифа.

Слишком уж тот затаился.

Не пришел в бассейн, хотя Азамат то и дело поглядывал на лестницу, с первого этажа дома на цокольный. Ожидая увидеть знакомую спортивную юношескую фигуру в плавках.

Еще за один пролет до этажа Алифа, Шиковский услышал.

«Да, да! Я уверен, что дядя скучает. Он так увлекся новой репетиторшей… Почти как вами… Попробуйте с ним связаться еще раз… может все сложится иначе».

Шиковский сплюнул и начал спускаться.

Алиф явно разговаривал с Анной. Впрочем, неужели она такая дура, чтобы поверить в росказни глупого юнца?

У них и во время занятий-то не было особого контакта!

Азамат чувствовал, будто столь тщательно, детально, ювелирно выстроенное здание его будущего внезапно начало качаться и разрушаться. То потолочная плита рухнет под ноги, то фундамент провалится, то стена расползется паутинкой глубоких надломов…

То пол превратиться в зияющую дыру.

И как Шиковский ни гнал от себя эти мысли, они крутились в голове стаей ворон, что каркают над твоим радостным событием. И ты невольно вздрагиваешь, предчувствуя беду…

* * *

Илена

Я находилась в какой-то расслабленно-сладкой эйфории, в окружении тех, кто мне дорог. Аленка веселилась до упаду. Прыгала в бассейн с восторженными криками и привлекала Азамата к своим чудачествам.

Почему-то вспомнился Тимур, черной тучей пронесся над моим весельем.

Лес. Теплый, погожий летний день. Запах хвои и шашлыков.

Ммм…

И наша ссора.

Аленка упирается, не хочет идти играть в войнушки. Приятельница устроила для сына День рождения со стрелялками на природе. Лазер-шоу.

А моя шестилетняя Аленка не хочет. Может потому, что она самая младшая – остальные маленькие гости на год-два старше. Может просто «не зашло», как иной раз теперь выражаются.

А муж уперся рогом.

«Пойду! Я решил!»

Я упрашиваю его, Аленка упрашивает…

В итоге – испорченный, вычеркнутый из жизни день.

И пояснения Тимура на обратном пути, которые уже ничего не меняют «Я злился, что ты устроила ночью мне выговор с тапочками…»

И это окончательно меня «выносит» из любой идеи с ним помириться.

Я попросила Тимура помассировать мне ноги. Так хотелось немного ласки, заботы. Вот и клянчила как больная старушка мелочь у магазина.

Тимур нехотя согласился. И грубо небрежно отпинул мои тапки от кровати. Я проснулась, встала чтобы попить, а тапки черт знает где. Лето, полы холодные…

Я нашла мужа, который смотрел какие-то мультики в компьютере, пока мы с ребенком спим, и возмутилась.

Пошла на кухню босиком. Тимур вдруг принес мне тапки. Но все это было уже не то… Раздражение не позволило мне их даже надеть. Было так неприятно, так скверно на душе от мысли, что я вымолила крошки заботы и даже их он отравил вредностью и непониманием.

Мы приехали домой и, кажется, этот погожий день стал одним из тех, что затем лег в копилку причин нашего развода…

А вот Азамат не «решал», не вредничал и не упирался.

Он играл с Аленкой и смотрел на меня так… словно вот-вот съест. Было как-то неловко встречать подобные взгляды в обществе дочки. Но я не могла не наслаждаться. Не купаться в них, как в теплой морской воде бассейна Шиковских…

После легких закусок я посмотрела на часы и обомлела. Девять! Боже! Уже ДЕВЯТЬ ВЕЧЕРА!

Я вскинула глаза на Азамата и тот сразу же все понял.

Как обычно, решил все по-своему. Как обычно, выбил у меня почву из-под ног. И, как всегда, я получила от этого удовольствие. Словно упала на мягкую перину и нежилась на ней.

– Так! Уже поздно! Вы остаетесь!