Беглец махнул рукой:

– Примерно так. А в том подъезде на стенах… даже не граффити, просто надписи и рисунки. «Спартак – чемпион», «АББА», «Ленка дура». Такое еще в двадцатом веке было, понимаешь?

– Нет, – хлопнув ресницами, честно признался подросток.

– А я вот понимаю. И знаю – мне Эльда рассказывала. Пойми – кто-то восстановил подъезд в его почти первозданном виде. Зачем?

– Ловушка!

– Вот именно. Такая же, как и морок!

– Ты думаешь, там Желтое Поле? – оживился Два-Семь. – Надо будет пойти, посмотреть.

– Ага, пойди… Забыл про нео? Они нас, между прочим, ищут.

– Да, ищут, – парнишка вздохнул и облизал штырь с тушенкой. – Ммэо мштттннн…

– Чего-чего?

– Говорю – нео, они мстительные. Очень! – прожевав, пояснил Две Семерки. – И никогда не отказываются от добычи. А мы ведь для них добыча – точно.

Вечером друзья опять бросили жребий. На этот раз первая половина ночи выпала Альду. Две Семерки зевнул, показав крепкие танталовые зубы, да завалился прямо на груду книг. Он вообще был очень неприхотлив в быту.

Усевшись у окна, Альд принялся смотреть вдаль, насколько позволяла разросшаяся растительность – клены, ивы, акации. За кленами виднелась эстакада с павильоном древней станции метро под синей крышей, бетонные столбы. Стальных опор видно не было, как и проводов. Давно все поснимали, унесли – металл у торговцев в цене. Стояла полная тишина, мертвая. Даже не доносилась надоедливая перекличка бродячих нео. Так и понятно – беглецы ушли далеко. Конечный павильон невдалеке от фаланстера – «Бунинская аллея», а этот – «Улица Горчакова». Был такой министр при царе Никите. Бунин же – это писатель. Как Жюль Верн или Дюма. Так говорила Эльда.

Эльда…

Все то же щемяще-грустное чувство сдавило грудь, словно клещами. Чувство непостижимой до конца, неповторимой утраты. Даже вдруг подумалось: лучше б, если бы Эльды вообще не было. Чтоб эта девчонка не взорвала всю жизнь Альда, не заставила себя любить, не… Действительно, лучше бы было? Да нет, не лучше. Пусто! Вот именно – пусто. Вся его прежняя жизнь до появления в ней златовласой красавицы Эльды вдруг представилась юноше пустой и никчемной. А еще – серой и скучной. Что в ней было-то? Одно и то же. Работы в теплице, патруль, столовая, казарма. Изредка – праздники. И все. Все! Не было ни волнующих сердце встреч, ни поцелуев, ни долгих бесед, ни… Кстати, книг тоже не было. И не было бы. Без Эльды.

Так в тихо щемящей грусти, пролетело полночи. Когда медный диск луны, чуть обкусанный с левого края, навис над павильоном станции, юноша разбудил напарника:

– Эй, Две Семерки! Пора.

Мальчишка проснулся сразу. Понятливо кивнув, поднялся на ноги. Спокойно, без всякой суеты подошел к окну и, посмотрев на луну, уселся на кипу книжек.

– Я здесь буду, ладно?

– Не заметят тебя с улицы?

– Нет. Я ж не на подоконнике. Да и темно в квартире. Спокойной ночи, друг Альд!

– И тебе… спокойного дежурства.

Молодой человек провалился в сон сразу же, едва повалился на ржавую койку. Ему приснилось прошлое. Увы, не Эльда, и даже не Навия, а высокородный Николаус, «генерал». Будто бы Альд и его сотоварищи, как обычно, был в патруле. Только почему-то не на своей Второй Эспланаде, а на первом ярусе, у кафе «Трокадеро». Николаус выдал им всем копья и велел кидать вверх, в непонятно откуда взявшуюся птицу. Птица казалась огромной, с могучими перепончатыми крыльями и головой… высокородного Александра.

– Убейте его, убейте! – указывая на птицу, приказывал «генерал».

Александр в птичьем обличье лишь посмеивался, описывая круги над Эспланадой Один. Сделав пару кругов, летающий монстр саркастически расхохотался и, махнув крыльями, скрылся за облаком.

Откуда в фаланстере взялись облака? Нет, нарисованные, конечно, есть, но за ними ведь не спрячешься! А вот высокородный Александр – тип еще тот! – спрятался, укрылся. Правда, не так, чтоб уж совсем незаметно. Летуна выдавала скользившая по Эспланаде тень.

– Вон он, вон он, летит! – громко закричал кто-то из мунов.

Крик этот внезапно подхватили все:

– Летит! Летит! Смотрите!

– Летит! Вставай, друг Альд! Нет, ты видишь?

Разбудив напарника, Два-Семь с восторгом показал пальцем в небо:

– Смотри же! Летит!

Подойдя к окну, юноша вскинул глаза… и заметил большую черную птицу, кругами парящую над павильоном метро. Странная была птица. Уж больно крупная!

Альд встрепенулся. Точно такую же он видел совсем недавно… или даже вот эту самую, да!

– Это наш крылан – Кршл! – в голосе подростка слышалась надежда и радость. – Ну, помнишь, я говорил? Значит наши меня не бросили… Ищут! Побежали, пока не улетел. Ну же, дружище! Скорей.

Махнув рукой, мальчишка, недолго думая, сиганул в оконный проем и бегом бросился к эстакаде.

Беглец из фаланстера даже и предпринять ничего не успел. Лишь крикнул:

– Куда?

Да так же быстро побежал следом. Мало ли кто мог бродить на эстакаде? Те же нео…

Сказать, что Два-Семь старательно привлекал к себе внимание, значило не сказать ничего! Юный кио буквально исходил из себя, лез вон из кожи. Лишь бы его заметили, лишь бы увидели, лишь бы…

Он прыгал, бегал, орал, размахивал руками, даже забрался на ржавую крышу станции.

Тщетно! Пролетев прямо над эстакадой почти до самой платформы «Бунинская аллея», крылан резко свернул вправо и скрылся над дальним лесом.

– Кршл… – спрыгнув с крыши, грустно пробормотал мальчишка. – Кршл… Как же так? Как так-то?

Крылан беглецов, увы, не заметил. Зато заметили другие!

– Эй, парень! А ну бежим. Живо!

Схватив приятеля за руку, Альд потащил его за собой. За ним же погналась целая шайка нео! Откуда взялись дикари, сейчас интересовало беглецов меньше всего. Может, пришли по рельсам, а, скорее всего, явились из зарослей, посмотреть – кто это там кричит? Именно так. Нео сейчас были повсюду. Много, десятка три или того больше. Поигрывая дубинками и грозно крича, они поднимались по лестницам, скакали по рельсам…

Накричались, блин… Накаркали…

Спрыгнув с платформы, беглецы понеслись по рельсам так быстро, как только могли! Наверное, и древние поезда метро не развивали такую скорость. Еще бы, от быстроты ног сейчас зависела жизнь. Ни о какой схватке, конечно же, речь нынче не шла. Слишком уж много врагов! Навалятся всей кучей, разорвут – и крикнуть не успеешь. Самое противное, что бежали-то дикари так же быстро, как и приятели. Даже, пожалуй, быстрее. Нагоняли, блин…

Нагоняли, еще успевали кидаться на бегу копьями, дубинками и камнями. Камни, наверное, подбирали на бегу… Копья же представляли из себя просто заточенные куски арматуры. Не копья, а, скорей, – дротики.