– Я не смогу играть завтра. Мне придется сидеть в сторонке и болеть.

– Почему? Ты замечательная футболистка.

– Потому, Брейден. Там будет Эван.

Брейден разозлился, а он очень редко злился.

– Если ты не можешь быть с ним самой собой, тогда тебе не следует с ним встречаться.

Я издевательски хохотнула:

– О да, быть самой собой. Перехватывать мяч у парней, падать в грязь, зарабатывать тачдауны – это реально нравится парням.

– Некоторым – да.

– Правда, Брейден? Кому? Скажи мне! Потому что последние пять лет я играла с одними и теми же десятью парнями, и ни один из них не приударил за мной, не говоря уже о том, чтобы пригласить меня на свидание. Ни один! Думаешь, хоть кто-то из них воспринимает меня как девушку, с которой хотел бы встречаться? Конечно нет! Они видят во мне… погоди, как вы там выразились во время игры в диск-гольф? Ох, точно. Большую, крепкую штучку. А если хотят позвать кого-то на свидание, то идут в торговый центр или клуб и находят девушек, которые носят облегающую одежду, красят ногти и хихикают над их шуточками. Я видела, как парни смотрят на Эмбер. Я видела, как ты смотришь на Эмбер. Парням не нужен соперник, они хотят болельщика. Так что уж прости меня, если мне немного пришлось пойти на компромисс с самой собой, чтобы завести парня, – я указала на дорогу, – милого, хорошего парня, который не смотрит на меня как на своего товарища по команде.

Мои глаза жгло от гнева.

Теперь уже Брейден отступил на шаг. На секунду крепко закрыл глаза, затем снова открыл:

– Ты такая бестолковая. Просто не верится, что самая упрямая девушка в мире готова пойти на такое ради парня, который этого даже не стоит. Ты не должна притворяться кем-то другим. Твои братья будут в бешенстве.

Стеснение в груди стало невыносимым. Мне нужно было побегать, иначе это напряжение не даст мне спать всю ночь. Либо побегать, либо хорошенько врезать Брейдену. Если честно, второй вариант мне сейчас нравился больше.

– Он стоит. Спокойной ночи, Брейден, – процедила я и побежала. В джинсах особо не побегаешь, но воздухопроницаемый джемпер и кроссовки, которые я всегда носила, спасли ситуацию.

Я знала, что Брейден последует за мной. Все-таки была почти ночь, и он понимал, что мой папа убьет его, узнав, что он отпустил меня одну. Я слышала, как Брейден бежит примерно в двадцати футах позади меня, и надеялась, что он изнемогает в своих джинсах и футболке поло. Надеялась, что его ноги в кедах болят.

Большой холм был отметкой в три мили, и я оглянулась через плечо – он отстал еще на пять футов. Я знала, что, если захочу, могу избавиться от него на этом холме. Я могла бы ускориться и выбрать другой путь. Но я этого не сделала. Адреналин уже поступил в кровь, сбавив напряжение, и мне стало тяжело злиться. Поэтому я немного замедлилась, позволив Брейдену держаться в двадцати футах от себя, и срезала через парк, чтобы сократить свою обычную пробежку в семь миль до пяти.

Когда мы вернулись, Брейден с потными подмышками и зоной воротника просто молча пошел домой.

– Ты не обязан это делать, – сказала я Эвану следующим утром, когда мы, держась за руки, шли от моего дома к парку. – Ты же знаешь, для чего все это, верно?

– Чтобы я показал себя перед твоими братьями или что-то вроде того?

– Точно.

– А что насчет тебя? Перед тобой мне тоже нужно себя показать? – Он улыбнулся, и мое сердце совершило кульбит.

– Нет. Однозначно.

Сегодня, на радость мне, Эван оделся подходяще для игры – в футболку и какие-то спортивные штаны с расстегнутыми у щиколоток застежками. Он хорошо выглядел. Даже обул симпатичные кроссовки, которые хоть и были слишком уж чистыми, но Брейден не смог бы на них пожаловаться.

– Тогда все в порядке. Я просто повеселюсь. Может, я и щуплый, но мне нравится футбол.

– У многих парней такое же телосложение, как у тебя. Просто мои братья гиганты.

– И это должно меня успокоить?

– Прости.

– Я думал, Эмбер тоже придет.

– Она написала, что опоздает и придет сразу в парк.

– Замечательно. Думаю, еще одно новое лицо отвлечет от меня хоть немного внимания.

Как же мне хотелось сказать: «Ну, ребята никогда не видели меня накрашенной, в обтягивающей кофте и узких джинсах, так что, вероятно, это сыграет свою роль».

Я сжала его руку:

– Ты справишься.

Большинство парней уже были на месте, устанавливали конусы и бросали мяч. Я удостоилась нескольких странных взглядов, которые прошлись по моему лицу, одежде и задержались на наших с Эваном переплетенных руках.

– Я так понимаю, ты не многих парней приводишь в дом, – прошептал Эван.

Я лишь нервно хихикнула.

Плечом к плечу подошли мои братья, и я почувствовала, как Эван напрягся. Один Гейдж улыбался. Мне захотелось завыть от отчаяния. Очевидно, мне следовало почаще приводить парней, чтобы братья не вели себя как нападающие форварды, готовые уничтожить квотербека. Мне даже не верилось в происходящее.

– Привет, ребята, – заговорила я. – Не будьте идиотами. Это Эван. Эван, тот, что выглядит сердитым, Джером; который выглядит так, будто страдает запором, Натан; а дурень справа – Гейдж.

Гейдж рассмеялся:

– Страдает запором, Натан? Мы договаривались выглядеть свирепыми.

Все трое начали смеяться, и я расслабилась, когда поняла, что они просто шутили.

– Приятно познакомиться, Эван, – произнес Джером, протягивая руку.

Эван ответил на рукопожатие, а я огляделась вокруг в поисках Брейдена и увидела его пасующим Джорджу на другом конце поля. Значит, он до сих пор дуется. Это я должна на него злиться, а не наоборот. Это он обозвал меня не только упрямой, но еще и бестолковой.

– Ладно, – хлопнув в ладоши, перешел к делу Джером. – Давайте разделимся на команды. Мы с Гейджем в одной, Натан с Брейденом в другой. – Эти четверо никогда не играли в одной команде, иначе другие ребята начинали жаловаться. Не только потому, что те были самыми большими и лучшими, но и потому, что, будучи близкими людьми, настолько хорошо могли читать друг друга, что это стало бы нечестным преимуществом. – Все остальные, выберите команду и разделитесь поровну.

– В чью команду мне идти? – спросил меня Эван.

– В Джерома и Гейджа, – посоветовала я, потому что знала, Гейдж вовлечет его в игру лучше всех, постарается, чтобы Эван чувствовал себя желанным гостем.

Эван отправился к кругу, который парни образовали, а я поползла за боковую линию, ожидая, когда же мои братья поймут, что я вне игры.

Гейдж заметил первым и скорчил недовольную гримасу. Я просто улыбнулась. Брейден покачал головой, словно до последнего не верил, что я не буду участвовать, а теперь, убедившись, разочаровался. И наконец оглянулся Джером.