Если прибавить к этому политические потрясения по всейтерритории одной шестой суши, частую смену режимов и элит, которые существовалив постсоветских республиках, откровенное воровство и грабеж собственныхнародов, массовое присвоение самых прибыльных и рентабельных предприятий, тостановится понятным, почему в девяностые годы передел собственности сопровождалсятаким всплеском воровства, коррупции, бандитизма и политического террора. Речьв каждом случае шла о переделе сфер влияния и об очень больших деньгах.

В коридоре Дронго увидел запоминающееся лицо Плавника. Мэтрубыло под шестьдесят, у него была большая лысина, подвижное лицо, короткаябородка с усами. Он был одет в светло-голубой костюм и привычно любезен,здороваясь с Фейгельманом. Со стороны могло показаться, что два почтенных мэтраделятся дружескими воспоминаниями.

Со стороны истца приехали не только адвокаты, но ипредставители банков, еще несколько помошников и свидетелей. Со стороныответчиков появились только Вахтанг Михайлович Чагунава и главный бухгалтеркомпании Антонина Алексеевна Подрез. Ровно в полдень их пригласили в зал.Судебный процесс начался с привычной волокиты, когда проверялись полномочиясторон и документы, представленные истцом и ответчиком.

В зале было немного людей, человек десять или пятнадцать.Дронго обратил внимание на сидевшую в первом ряду женщину. Ей было лет сорокпять. Красиво уложенные темно-каштановые волосы были коротко острижены.Приятный профиль лица, карие глаза. Подтянутая фигура, наверняка следит засобой; судя по ногам, у нее накачанные мышцы, не пропускает фитнес-залов. Онаодета в строгий серый костюм. Он оценил и ее часы с двумя рядами мелкихбриллиантов на руке, и ее сумочку, которую она положила на свободное креслорядом с собой. Такие стеганые сумочки производила одна очень известнаяфранцузская фирма. Не обязательно было даже смотреть на логотип, чтобы узнать,какая именно фирма выпускала подобные сумки. Странно, что эта женщина приехалав арбитражный суд и присутствует на судебном заседании, подумал Дронго. Женщинаповернула голову и взглянула на него. Он увидел, как она вздрогнула. Он не могошибиться, она именно вздрогнула. Затем быстро отвела глаза. Через несколькосекунд она снова посмотрела на него.

Он готов был поклясться, что уже видел эту женщину раньше, впрошлой жизни, в ушедшем веке. Сколько ей сейчас? Под пятьдесят. Или чутьменьше. Когда они могли увидеться? Обычно память его не подводила. Но он не могвспомнить эту симпатичную зрелую женщину в таком элегантном серомкостюме-двойке, которая бросала на него взгляды. В этих взглядах было нечтонепонятное. Какое-то любопытство, смешанное с иронией, с узнаванием старогодруга. Так обычно смотрят на бывшего любовника, с которым не виделась летдвадцать. Но с этой женщиной у него никогда и ничего не было, в этом он былуверен. Нужно дождаться, когда судья будет проверять присутствующих в зале, чтобывспомнить ее. Судья начала перечислять всех, принимавших участие в процессе, ноимя женщины не упомянула. С другой стороны, Дронго заметил, с каким уважениемотносятся к этой даме все участники процесса. Он наклонился к ВахтангуМихайловичу.

– Вы не знаете, кто эта женщина? Которая сидит в первомряду.

– Конечно, знаю, – недовольно ответил Чагунава, –это Юна Миланич, вице-президент банка КТБ. Странно, что она лично приехала напроцесс. Обычно она здесь не появлялась. Говорят, у нее есть акции банка, яточно не знаю. Но она их вице-президент по связям с общественностью и ещечто-то такое. Менеджмент, пресс-служба, зарубежные связи.

– А зачем она пришла?

– Не знаю. Вы обратили внимание, что она все время смотрит внашу сторону?

– Конечно. Вы с ней знакомы?

– Немного. Но она самый безжалостный переговорщик из всех,кто там есть. Абсолютно беспощадная особа, с которой лучше не связываться. Ядумаю, и сейчас она смотрит на нас, прикидывая, как нас лучше съесть.

– А мне показалось, что вы ей нравитесь.

– Значит, она хочет съесть понравившееся ей блюдо, –пошутил Вахтанг Михайлович. – Красивая женщина, но очень жестокая.

– Она замужем?

– Какой мужчина выдержит рядом с ней? Говорят, двое мужчинуже сбежали от нее.

«Странно, – подумал Дронго, —это имя мне ничего неговорит. Я его никогда не слышал. Юна Миланич. Нет, абсолютно точно никогда неслышал этого имени». Тогда почему ему кажется, что они были знакомы, почему воблике этой женщины проступают какие-то знакомые черты?

Судья начала слушание сторон. Первым выступал адвокат«Альфа-банка». Его претензии сводились к своевременной выплате процентов повкладам и возможности гарантий выданного кредита. Он выступал достаточноспокойно, не педалируя возможности компании «Ростан» и считая, что они самимогут определиться с исполнением всех заключенных договоров. Его речь былаюридически выверенной, но спокойной и сдержанной. Когда он закончил и сел наместо, Плавник демонстративно покачал головой.

– Кажется, пока все идет неплохо? – спросил Дронго уЭдуарда Александровича.

– Это только пока, – возразил Фейгельман, – еще невыступал Иосиф Борисович. Посмотрим, что он скажет.

Плавник поднялся со своего места. Он был не просто хорошийадвокат, он был выдающимся профессионалом. Это подразумевало не только отличноезнание всех материалов дела, но и умение выступать, ораторское мастерство,логически безупречно выстроенную систему нападения или защиты и, наконец, магиюего имени, завораживающе действующую на оппонентов и судей. Иосиф Борисовичначал говорить. Он с прискорбием сообщил о начавшемся кризисе, который поразилне только банковскую систему России, но и всю финансовую систему делового мира.Он рассказывал о падении цен на нефть и газ, о девальвации рубля, о трудностях,переживаемых российской экономикой...

– Он просто выбивает у меня все аргументы, – тяжеловздохнул Фейгельман, – послушайте, что он говорит.

Плавник продолжал свою речь. Конечно, кризис затронул итакое предприятие, как компания «Ростан». Они всегда были исполнительнымикредиторами, стараясь возвращать деньги вовремя. Но события последнего годаможно трактовать как абсолютный форсмажор, особенно девальвацию рубля и резкийспад строительства жилых домов в Москве, что сказалось на деятельности«Ростана», поставлявшего металлоконструкции для строительства новых домов.Естественно, что в подобных условиях была остановлена не только деятельность«Ростана», но и строительство завода, на который были взяты кредиты.Строительство было остановлено, и теперь завод даже не законсервирован. Плавникэффектно достал большие фотографии, попросив приобщить их к решению суда, ипередал фотографии на рассмотрение судьи.

– Но ведь у компании «Ростан» есть еще время на выплатувсего кредита, – уточнила судья. Это была миловидная женщина лет сорока.Она внимательно слушала аргументы сторон.

– К сожалению, нет, – сразу ответил Плавник, – вотфинансовые документы их отчетности. Они завершили второй квартал с большимиубытками. Практически полностью сокращен персонал с почти полутора тысяч до стапятидесяти человек. И, по нашим сведениям, это еще не предел. Они сумелирасплатиться с зарубежными кредиторами и реструктуризировать там свои долги.Однако мы не видим никакой возможности компании «Ростан» в будущем выплатитьнам нашу сумму кредита. Возможен только один вариант – банкротство компании споследующей ликвидацией и распродажей всех ее активов, с тем чтобы покрыть этидолги.