всех критиковать, – со вздохом было сказано в заключении этой нравоучительной речи. – Со стороны это всегда просто. А попробовали бы сами побыть на моем месте!

Кир Калансис обвел взглядом круг зрителей, вместивший в себя уже всех присутствующих.

– Хорошо, – принял он вызов. – Я попробую немного побыть на вашем месте, господин президент. Итак, господа, сим объявляю, что выставляю свою персону, гм, то есть, кандидатуру, на пост президента Чинерты. Как независимый кандидат.

Возможно, уже через минуту Кир Калансис искренне пожалел о сказанном, но было уже поздно. На приеме присутствовали и коллеги-журналисты, сенсационное сообщение прозвучало на следующий день по телевидению и появилось во всех газетах, так что делать было нечего – оставалось только идти до конца.

У Кира Калансиса, как и у всех кандидатов, началась горячая пора. Верный своему принципу браться за любое начатое дело всерьез и доводить его до конца, он совершил несколько поездок по стране, выступил в теледебатах, где благодаря своей искренности, чувству юмора и быстрой реакции смотрелся намного лучше других кандидатов, и на все сто процентов использовал положенное ему по закону время на предвыборные телевизионные ролики.

Свои шансы Калансис оценивал не слишком высоко. За ним не стоял мощный пропагандистский аппарат политических партий, организовывать предвыборную кампанию ему помогали друзья, а не профессионалы, многое приходилось делать экспромтом и при том считать каждый ларк. В общем, он с сильным недоверием относился к опросам, неизменно предрекавшим ему, как минимум, выход во второй тур голосования.

Но оказалось, что Кир Калансис сильно недооценивал свою популярность. Уже в первом туре он набрал пятьдесят шесть процентов голосов и был провозглашен президентом Чинерты. Теперь отступать было точно некуда. Кир Калансис набрал правительство, которое, кажется, сам же и назвал в шутку редколлегией, и приступил к выполнению многотрудных президентских обязанностей.

С этого времени прошло почти полгода. Кое-что было сделано, многое делалось, еще больше было запланировано. Поэтому даже проводя вечер выходного дня со старыми друзьями, президент Калансис не смог удержаться от разговора о своих планах и заботах.

– …Я все вспоминаю, как прямо перед выборами ездил в Дондоэль. Это было просто страшно. Полумертвый город. Две трети шахт закрыты, седьмая часть жителей не имеет работы. Центр они еще умудряются поддерживать в хорошем состоянии, а окраины... Как после бомбежки. А рабочие поселки вокруг города? Все пусто, вымерло. А ведь это же земля Арлатон – наш первый промышленный район – первые заводы, железные дороги, шахты... Все мертво, все в запустении. Старые пласты выработаны, уголь выгоднее добывать на востоке – открытым способом... Помнишь, Барк, мы тогда воевали против закрытия шахт? Безнадежно, конечно; шахты надо было закрыть. Но нас тогда не послушали. А люди ведь не все разъехались, очень многие остались там – на мертвой земле...

Барк Негелис, бывший заместитель Калансиса, а теперь главный редактор «Рейлана», кашлянул, поднимая руку.

– Правда ли, что ты уговорил Трента из корпорации «Элано» построить новый завод вычислительной техники в Торнединге под Дондоэлем?

– Правда, – усмехнулся Калансис. – Если будешь писать об этом, можешь сослаться на хорошо осведомленный источник в правительстве. Но это будет не просто завод, а целый большой комплекс! Помнишь, мы как-то опубликовали проект о промышленных зонах будущего – технополисах? Что-то вроде этого. Дня через три я собираюсь туда поехать. Мне будет, что сказать по поводу начала этой стройки.

– Мир вступает в новую эпоху информационных машин! – воскликнула Линн Арнинг – чуть ниже среднего роста, плотная, с тяжелой копной черных, чуть тронутой сединой волос.

У себя во Фраувенгском университете она как раз занималась такими машинами. Ее муж Торви Арнинг, бывший однокурсник Кира Калансиса, ныне ставший прокурором земли Фраувенг, улыбнувшись, накрыл своей широкой ладонью узкую кисть жены. Сын Арнингов Гредер, женатый на младшей дочери президента Рэл, слегка приподнял голову.

– И это тоже, – согласился президент. Он все еще был на своей волне. – Мы разработали большую программу. Определили кризисные районы, много разговаривали с мэрами городов, премьер-министрами земель, провели расчеты. Там, в Торнединге, я объявлю об этой программе. Сто восемьдесят восемь миллиардов на шесть лет. Реконструкция городов, строительство дорог, рекультивация земель, всяческие льготы тем, кто будет создавать рабочие места в кризисных районах…

За окном шумел дождь, в углу мерно тикали часы, а первый президент Корк Мантерис, задумчиво улыбаясь чему-то своему, смотрел с портрета куда-то на дальний конец стола, где сидели самый старший из присутствующих профессор Костас Феланис и его жена Эри – седая добрая бабушка, выглядевшая старше своего по-спортивному подтянутого мужа.

С Феланисом сегодня было что-то не так – это заметил бы каждый, кто знал его достаточно хорошо. В течение всего вечера профессор отмалчивался, а если говорил, что частенько невпопад. Похоже, ему требовалось высказать что-то важное, но он не решался перебить президента. А может, просто не хотел портить хороший вечер своими тревогами.

За ним с растущим беспокойством следила жена редактора Барка Тэй Негелис по прозвищу Мама Тэй. Она немного располнела за последние годы, но не потеряла ни капли живости и жизнерадостности. По-прежнему считала всех мужчин независимо от возраста и положения малыми детьми, нуждающимися в заботе и опеке.

Дождавшись, пока Кир Калансис завершит изложение своей новой программы и в разговоре наступит пауза, она немедленно повернулась к Феланису.

– Кажется, тут сегодня еще кое-кому надо выговориться! Костас, рассказывай, что у тебя стряслось! Если есть проблемы, то кому как не друзьям помочь с ними справиться?!

– Проблемы? – встревожилась Эри Феланис. – Тогда почему я ничего о них не знаю?!

– Потому что это не только мои проблемы, – Костас Феланис потер рукой лоб. – Прошу прощения, но этот вопрос может относиться к… закрытой тематике. Мне действительно необходимо кое-что рассказать и показать, Кир, но позже. С глазу на глаз.

– Кто-то из твоих студентов по незнанию изобрел вечный двигатель? – пошутил Барк Негелис, но замолчал, наткнувшись на взгляд Феланиса. – Вот черт!..

– Наверное, нам пора собираться, – поднялся с места Торви Арнинг.

– Подождите, – супруга президента Нейри Калансис растерянно опустила руки. – Костас, твое дело очень срочное?.. Нет?.. Тогда, может, задержитесь еще немного? Гредер, ты же так толком и не рассказал, что у вас произошло. Почему Рэл не приехала?

– Да ничего страшного, – Гредер Арнинг смущенно хмыкнул. – Кир-младший слегка приболел. Совершенно ничего страшного, уверяю! Просто Рэл решила, что его не