показухи пуляли те, кто хуже всего умел обращаться с луком, да и то, деревянными стрелами-пустышками, которые отскакивали, как от стенки горох.

— Петли тоже не забудьте, — давал последние напутствия Зарен.

— Ну, за ногу, — дал ценные комментарии Гарлик, приклацывая зубами.

— Тележки, — напомнил Огузин.

Телеги были отпущены и полетели вниз по склону. Как и предполагалось, две просто перевернулись сами, а от третьей отряд легко уклонился, даже не разбивая строя. Вот теперь у вражин сложилось неправильное впечателение, что хилый обстрел и телеги — это всё. А это было никуся не всё. Вульперы терпеливо сидели до нужного момента, хотя конечно это и далось нелегко. Однако, когда первые ситраки добрались до повозок и с воплями полоснули мечами по тенту, оттуда на них вывалились катки. Тяжёлые бандурины разломали борта и повредили колёса, но оно того явно стоило, так как удар пришёлся в самую гущу. Те самые двое резвых приняли каток практически грудью, после чего их опрокинуло и приложило об песок со всей дури, так что хруст был слышен вполне отчётливо, а вот воплей стало меньше. Поскольку склон был достаточно крутой, каток полетел дальше, снося всех на пути. Повезло тем, кто сумел перелететь сверху, а вот кого подмяло — переломало кости. Огузин, наблюдавший скраю табора повозок, также видел, что Пуфелина спустила ещё один каток прямо на тех, которые попытались пролезть под повозку — но там загодя была сетка, и стало на два трупака больше. Только третий задел лишь одного и улетел в низину вслед за остальными — но и такой результат вполне устраивал. Приложив арбалет к углу повозки, Огузин выцелил башку ситрака, который пытался закрываться щитом, и отправил туда болт, так что чешуйник завалился. Штуки три из оставшихся целыми лучников стали фигарить по повозкам, но тут сыграли пластины — как и ожидалось, даже тяжёлые острые стрелы и в упор не пробивали толстый металл.

Времени соображать гадикам не дали, потому как по остаткам отряда, которые попытались восстановить строй щитов, полетели бутылки. Кстати, кидать такие в вульперов затея так себе, только если по башке засветить. А вот щит с металлической окаёмкой, наплечнки, шлем — самое то, чтобы бутылка разбилась и сделала дело. Не давая козлам опомниться, вслед за бутылками полетел зажжёный факел. Отряд враз рассыпался, большая часть просто покатилась вниз по склону, сбивая пламя — но пока они катились, были уязвимы для стрел, чем и пользовались. У Огузина лапы отваливались тягать рычаг, хотя он уже делал это ногой, уперев арбалет в песок. Нельзя было считать, что дело сделано, потому как даже один оставшийся в здравии ситрак мог наделать дел, и вульперы утыкивали их стрелами очень щедро. Ещё веселья гадикам добавил Брок, тот вульпер что катался на гиене, в подходящий момент слетев с дюны и ударив по оставленым в низине ездовым ящерам. Кусь вам в глотку, а не убежать. Вопли ящеров придали ситракам ещё больше "уверенности", а Брок ещё и гвоздил их стрелами с тыла. Так что, они достаточно быстро оказались в крайне проигрышном положении, когда их расстреливали из укрытия и сверху, и заскучали.

Больше всего возни доставил не ситрак, а тот упырёнок в металлической броне с боевым молотом — этого гадика даже в спину стрелы брали плохо, причиняя раны, но не критические. Огузин всадил ему в бочину, но осталась только вмятина… впрочем, "только" это не то определение, потому как стрела всё равно обеспечила хороший удар по тушке, а то и сломала чего — а таких стрел в броневика прилетело не одна, а с дюжину. Будь это на ровном месте, гадик точно разметал бы весь табор, но здесь ему не давали забраться по крутому склону, всё время сбивая назад. Вульперы соображали, как с этим справляться, и вовсе не лезли на рожон в прямой махач с этим остолопом.

— Левая, взять копья! — заорал Зарен, — Добить падел! Правая, петли на броневого!

Натурально, у броневого был косяк в том, что молотом верёвку не обрежешь. Так что, пока он очухивался от очередной стрелы в шлем, на него залетели две петли, и вывалившие из укрытия вульперы успели разбежаться в разные стороны, стянув его на землю. Теперь, как только гадик подымался, его опять валили, не прилагая больших усилий. А вот трепыхаться так в тяжёленных доспехах долго не получится даже при полном здоровье, а сейчас здоровье ему здорово подпортили. Упырёк что-то возмущённо вопил, но ясен кусь, полиглотов тут не было, да и не стал бы никто слушать козла. К тем кто нападает вульперы были беспощадны, а местами могли и проявить фантазию в методах. На этот раз всё обошлось просто, после того как гадика измотали, Зарен уверенно зашвырнул ситракское копьё, пробив таки ему бочину как следует. Утирая с морды пыль, Огузин видал, как Гарлик с Пуфелиной методично тыкают копьями ситраков — на всякий случай, хватит пока сюрпризов. Ещё кто-то шустрый подобрался к лежащей тушке броневого, и без лишних предисловий вогнал кинжал под шлем. Анатомию "этих" никто не знал, но скорее всего, там у него шея. Так что единственным из ситракского отряда, кому удалось свалить, был один из ездовых ящеров, второго Брок таки законопатил, имея гастрономические виды на его массивные окорока.

Опосля уже можно было отвалиться в тень скособоченых повозок, и отдуваться, сколько потребуется. Огузин опасался, но по факту выяснилось, что смертельную стрелу словил только один из своих, когда перебегал за табором, остальные имели незначительные вторичные травмы, всмысле кого придавило, кому отлетел осколок стрелы, и тому подобное. Отделались более чем легко, правдиво подумал рыжий, без катков дело пошло бы куда поганее. Но "бы", как известно, не считается, и эти дебилоиды уже сполна расплатились за убитого вульпера — вон они гадики, валяются по склону, скучают. И кстати, снабдили кой-кого сталью, хмыкнул Гузь, потому как часть доспехов ситраков определённо стальная, а броневой так вообще считай обмазан сталью, как кусь знает кто. Стащивши с туловища шлем, вульперы невольно отшатнулись, потому как увидали весьма странную жирную морду без шерсти, с массивным носом и жёсткой бородой снизу.

— И это, пирожки? — фыркнул Огузин, — Или тролль?

— Не, тролли длинные, — не особо уверенно сказал Зарен, — А этот как репа. Кусь его знает, что за упырь, теперь уже без разницы.

— Да нет, думаю, разница-то есть, — заметил Гузь, — Вообще, хотелось бы наложить лапу на сталь, вы не против? Ну и покопаться в луте, а то любопытство, оно такое.

Вульперы