При этих словах Игорь как-то поперхнулся и молча уставился на товарища Крымского. У него возникло желание спросить у Артема Игнатьевича — проверены ли сведения об участии в банде Татарина Маруси Слепян и насколько они являются достоверными, но потом он все-таки передумал. Не доверять словам Артема Игнатьевича не было никаких оснований, и совсем не потому, что гэпэушник говорил твердо и убежденно, просто у Маруси всегда присутствовала тяга к разного рода авантюрам.

Мысли в голове Игоря Мамошина смешались, не давали возможности сосредоточиться. А ведь все могло быть иначе, останься Маруся с ним, а не с этим бандитом. И почему это неглупых и красивых женщин привлекают именно такие мужчины?

А Крымский продолжал говорить, и его слова доходили до сознания Мамошина не сразу, а словно через какую-то вату:

— Мария Слепян снимает квартиру в восьмом доме на Васильевской улице. Вы должны как бы случайно встретиться с ней и напроситься к ней домой. Если понадобится, то таких встреч может быть несколько. Вам нужно вернуть ее доверие к вам и обязательно попасть к ней на квартиру. Там вам надлежит осмотреться и найти присутствие мужчины. В чем оно может выражаться — я не знаю. Скорее всего это могут быть какие-то детали, не сразу бросающиеся в глаза. Но заметить эти мелочи, указующие на то, что мужчина бывает в квартире Марии Слепян, вам необходимо. Вполне возможно, что Татарин приходит к ней, а возможно, и ночует. А лучше, если вам удастся выведать, конечно, как бы ненароком, где обычно и чаще всего скрывается главарь банды… Вы слушаете меня? — перебил сам себя Артем Игнатьевич, заметив отрешенность в глазах Мамошина.

— Да, я вас слушаю, — сбросил с себя оцепенение Игорь. И для пущей убедительности, что он внимательно слушает собеседника, повторил: — Надо узнать, ходит ли к Марусе этот бандит Татарин, и осторожно выведать, где у него основная квартира. — Сказав это, Мамошин твердо посмотрел на Артема Игнатьевича и добавил: — Правильно?

— Все правильно, — кивнул Крымский. — Задача перед вами стоит именно такая…

На следующий день, вечером, они встретились. На углу Первой Тверской-Ямской и Васильевской улиц, недалеко от церкви Василия Кесарийского. Маруся выходила из трамвая, а Игорь (как бы) садился.

Мамошин знал, что в трамвае, который он якобы поджидает, приедет Маруся. За несколько минут до его прихода примчался на легковом извозчике агент ГПУ и сказал единственное слово:

— Едет.

Игорь вышел на трамвайную остановку и стал ждать. Минуты через три со стороны Тверской-Ямской показался трамвай, гремя колесами по рельсам. Он шел медленно, заметно для глаза пошатываясь из стороны в сторону, и пока Мамошин смотрел на него, у него в голове одна за другой проносились картинки милых и теперь таких далеких встреч с Марусей.

Вот он поджидает ее в Певческом переулке у входа в новое помпезное четырехэтажное здание гимназии с арочными окнами. Два года назад Константиновская женская гимназия переехала сюда с Малой Посадской, отделившись наконец от женского Педагогического института.

В форменном кашемировом платье с белым передником и портфелем, она выходит из гимназии, прощается с подружками и подходит к нему, ничуть не стесняясь взглядов гимназисток и их перешептываний. К передничку с левой стороны груди пристегнута брошь в форме бабочки, сидящей на распустившихся лепестках розы. Девушка смотрит прямо на него и протягивает ему свой портфель. Ее глаза наполнены искорками смеха. Несколько растерянно он берет ее портфель, они идут вместе, и майское солнце светит им прямо в лицо, отчего оба жмурятся и смеются. Игорь провожает ее до самого дома, так и не сказав ни слова о своих чувствах, хотя еще сегодня утром твердо решил сказать ей, что влюблен. Он в восторге от нее и всего, что с ней связано: от платья и белого форменного передника, запаха ее волос, кожаного портфеля с потрескавшейся ручкой и даже немного нелепой броши-бабочки. Но подобрать нужные слова не получается. И еще он боится быть отвергнутым. Ведь если дать волю тому хаосу слов, что проносятся в его голове, то получится самая настоящая каша. И сам он покажется этой замечательной девушке смешным и глупым, чего Игорь более всего опасался. А нелепых и неуклюжих девушки не любят — это он точно знает…

А вот он у нее дома. Они пьют чай с ее родителями и ее братом Иосифом, с которым он вместе учился в гимназии, родители изредка переглядываются между собой, а Иосиф открыто посмеивается над Марусей и Игорем, который в этой семье явно считается женихом девушки.

— Ну-с, молодой человек, и каковы ваши дальнейшие планы? — отхлебнув чая, по-доброму спрашивает Эрик Иосифович.

Игорь боится смотреть на отца Маруси и Иосифа. Эрик Иосифович Слепян — известный профессор-естествоиспытатель, академик Императорской Санкт-Петербургской академии наук и бывший член Малого Совета Министров, упраздненного после Февральской революции.

В самый разгар чаепития раздается по-хозяйски настойчивый стук в дверь. Через несколько мгновений в столовую входят хмурые люди в кожаных куртках и с маузерами в деревянных кобурах на боку. Слово «петроградское ЧК» зловеще повисает в воздухе, который вдруг становится густым и тяжелым. Показав Слепяну какую-то бумагу и перевернув в квартире все вверх дном, люди с маузерами уводят Эрика Иосифовича с собой. Маруся зло смотрит чекистам в кожаные спины, а потом переводит взгляд на Игоря. В глазах ее беспомощность и растерянность. Игорь подходит к ней и обнимает за плечи. И опять слова хаотически мельтешат в его мозгу, и он не находит более ничего сказать, как лишь:

— Ничего, Маруся. Все образуется…

Трамвай с шумом и дребезжанием подкатил к остановке. Стали выходить люди. Игорь, погруженный в воспоминания, не обратил никакого внимания на молодую женщину, вышедшую из трамвая и пристально смотрящую на него. Затем женщина не очень уверенно подошла и тронула его за рукав:

— Игорь, это ты?

Прозвучал знакомый голос, от которого просто перехватило дыхание. Игорь Мамошин повернул голову и увидел рядом с собой… нет, не девушку, с которой он был когда-то знаком. Он увидел красивую и модно одетую женщину: на головке фетровая шляпка колокольчиком, платье с заниженной талией, полупрозрачная блузка, не скрывающая длинные нити настоящего жемчуга, модные ботики на застежке-молнии. Глаза ее смотрели на него удивленно и настороженно. Обычных смешливых искорок, что так красили ее, в них не наблюдалось…

— Это я, — немного помедлив, ответил Игорь.

— Ты в Москве? — прозвучал еще один вопрос.

— Да, а ты как тут? — спросил в свою очередь Мамошин, с трудом приходящий в себя.

— Долго рассказывать, — неопределенно ответила Маруся.

— А ты торопишься?

— Да… нет. — Маруся почему-то оглянулась, посмотрела по сторонам, а уж затем на Мамошина.

— Может, посидим где-нибудь? — предложил Игорь. — Ты не знаешь, есть тут что-нибудь поблизости?

— Через полквартала в доме Прошиных есть небольшая кондитерская… — не очень уверенно произнесла Маруся. — Мы можем посидеть там…