пахло углём и копотью. – Он поморщился. – Я прислонился к стене и прислушался. Нико стоял у двери, и его было слышно лучше.

Теперь Оливер ходил вокруг да около.

– Ну? И что он сказал?

Мысли перескакивали с одного на другое. Я дрожала, растирая руки, на которых волоски встали дыбом.

– Тебе это не понравится, – сказал Оливер.

– Я сама решу.

Оливер помедлил и потом объяснил:

– Нико сказал: «Так нельзя. Так мы не договаривались». А тот человек что-то насчёт «Взять бразды правления в свои руки» и «изменить правила игры» – так, кажется. Трудно было разобрать. А Нико заметил тому типу, что пора остановиться.

Оливер замолчал и вопросительно посмотрел на меня.

Скелет тоже смотрел на меня, будто я была бомбой с часовым механизмом.

Я молчала, пытаясь осмыслить услышанное.

Оливер продолжил.

– Тот тип толкнул Нико о дверь, так мне показалось. Был такой сильный удар, что я испугался, вдруг Скелет залает и меня поймают. Я схватил пса, и мы спрятались в соседней комнате. В голове застучало, грудь сдавило, кажется, я на мгновение потерял сознание. Потом услышал удаляющиеся шаги, но, когда встал и выглянул из двери, никого не было.

– Ох… Ох, нет, – пробормотала я, в шоке от его слов. – Плохо дело. Очень плохо. Нико может попасть в беду.

– Вайолет, – посуровев, искренне возразил Оливер. – По-моему, Нико сам виноват. Если тот человек – убийца, то они сообщники.

У меня загорелись щёки.

– Не может быть.

Скелет, как бы защищая, вился вокруг моих ног, понимая, что я не в себе.

– Ты его совсем не знаешь, – настаивал Оливер.

– Мы…

– Друзья, знаю! – резко оборвал он. – Это ты так думаешь. Но это доказывает, что…

– Это ничего не доказывает! – ответила я, и Скелет заскулил. – Ты просто услышал спор. Мы даже не знаем, с кем Нико говорил. Они могли просто обсуждать… скачки, почём знать. Но если тот человек его толкнул…

– Какие скачки? Для этого прятаться в подвале? – огрызнулся Оливер.

Я пропустила это мимо ушей.

– Мы найдём Нико, – предложила я. – Посмотрим, как он объяснит, что происходит.

– Нет, Вайолет, надо уходить, – сказал Оливер, хватая меня за руку. – Я этим людям не доверяю и хочу тебя защитить.

Я сбросила его руку.

– Ещё чего. Мне не нужна защита.

– Убийца на свободе, а Нико ему помогает! – сердито заявил он. – Небось хохочет всю дорогу в банк, относя денежки после спектаклей леди Афины.

Оливер снова обхватил себя руками, пряча от холода пальцы под мышками.

– Говорю тебе, надо уходить.

– Это бессмысленно, – снова возразила я. – Он не станет убивать друга. Тут какая-то ошибка, попомни мои слова. Это какой-то негодяй, и, наверное, он напал на Нико! Я не побегу. Я не боюсь. Но ты, кажется, испугался.

– Вайолет, конечно, я боюсь! – крикнул он.

Я никогда не слышала, чтобы он говорил на повышенных тонах.

Испуганные голуби взмыли в небо, а Скелет, рыча, запрыгал и закружился у меня за спиной. Я так удивилась, что он рычал на Оливера, но что было, то было.

– Инспектор прав, для тебя это игра. Тебе кажется, что её можно прекратить, когда вздумается, и выйти сухой из воды. Я однажды встретился с убийцей и очнулся в гробу!

– Я никогда этого не забуду, – вздохнула я.

Он потёр шрам на голове.

– По-моему, ты уже забыла.

– Что ты имеешь в виду?

Он пожал плечами, избегая моего взгляда.

– Ты всегда несёшься вперёд и оставляешь меня позади. Во всём. Никогда не поинтересуешься, как я себя чувствую, здоров ли.

Злость с меня сразу спала, просто стало стыдно. Я и правда не часто обращала внимание на Оливера. Всегда была захвачена тайнами и приключениями. Я вздохнула.

– А ты… хорошо себя чувствуешь?

Он помолчал, обдумывая трудный вопрос.

– Нет на самом деле. Никогда себя хорошо не чувствовал с тех пор, как… ну ты знаешь.

С тех пор, как жестокий убийца ударил его молотком по голове.

– Голова всё время кружится, часто болит, я задыхаюсь. Иногда темнеет в глазах.

Он помахал рукой.

– Трудно успевать.

– Прости… Мне очень жаль, – ответила я.

Скелет отошёл от меня, очевидно чувствуя перемену настроения.

– Я не хотела тебя обидеть. Ты мой друг, Оливер. Ты мне очень дорог.

– Да? – ответил он, и хотя его злость поутихла, совсем она ещё не исчезла. – Ты ведь меня совсем не слушаешь. Но зато хорошо слушаешь весь этот народ.

Он помахал рукой в сторону театра.

– А ты с ними только познакомилась!

И вдруг оказалось, что мы опять спорим.

– Я и с тобой познакомилась не так давно, – напомнила я, – когда ты бегал по кладбищу, словно чудовище Франкенштейна. Я ведь тебе сразу стала доверять.

– Ты должна поверить мне сейчас. Иначе, боюсь, всё тоже закончится гробом.

– Я тебе верю, – настаивала я, в то время как Скелет обнюхивал ногу Оливера. – Просто мне кажется, что ты насчёт них ошибаешься. По-моему, нужно остаться и докопаться до сути дела, пока не слишком поздно. Если мистеру Хайду ничто не угрожает, убийца может сменить цель.

– Именно поэтому надо идти домой! – Он мягко оттолкнул Скелета прочь. Пёс заскулил и спрятался за моей спиной. – Вайолет, я не хотел этого, но… если ты не пойдёшь, я уйду один.

– Прекрасно! – огрызнулась я, когда он повернулся и зашагал прочь по тёмному переулку, и его шаги гулко отдавались эхом от стен. – Как хочешь! Мне всё равно. Я всё узнаю сама!

Оливер остановился и оглянулся.

– Да, в этом всё дело. Это же сыскное бюро Вейл.

Недоговорённые слова повисли в воздухе: «Ты думаешь только о себе».

– Почему я вообще здесь? Я никому не нужен.

Я сложила руки на груди.

– Ну и уходи.

Его лицо окаменело.

– Посмотрим, что об этом думают твои мама с папой.

– Ты не посмеешь, – сказала я, сжимаясь в комок.

Неужели он мне угрожает? Если сюда примчатся родители, беды не оберёшься. Меня сразу отправят домой в постель.

– Не знаю, Вайолет, – спокойно ответил Оливер. – А вдруг посмею?

И он снова отправился в путь, и его шаги стихли в шуме ночного города.

Я стиснула кулаки и застыла на месте, глядя ему вслед и в пустую дыру в конце переулка. Хотелось вбежать в театр, схватить первого попавшегося человека, расспросить, за пять минут разгадать загадку и высоко поднять голову.

Вместо этого я села на камни и заплакала.

Глава 27

Скелет ластился, глядя большими глазами в мои, наполненные слезами. Я обняла его и положила голову ему на спину. Он