Эбони слегка подалась вперёд и спокойно так сказала, блеснув глазами:

– Не знаю, что там, по-твоему, я сделала, но почему ты думаешь, что я не сделаю этого снова?

До своих мест после этого мы добирались как в тумане. Скарлет при этом не переставая смотрела в сторону Эбони. Я не думала, что она правильно поступает. И по-прежнему не до конца была уверена, что Эбони действительно виновата в том, что случилось с Мюриэл. Ведь пока что Мюриэл ничего объяснить толком не может. Не помнит. А что, если она просто вышла прогуляться, споткнулась и ударилась головой о камень? Сама…

Ариадна в столовой появилась как раз в тот момент, когда мы приканчивали овсянку. Она сразу подошла к нам, и я, если честно, нисколько даже не удивилась, услышав о том, что её не пустили в санчасть вместе с Мюриэл.

– Мне сказали, что она слишком слаба, – вздохнула Ариадна. – После этого я целую вечность прождала в коридоре. Но и потом мне мало что рассказали, наверное, для того только, чтобы поскорее от меня отделаться. Короче, как я поняла, сейчас Мюриэл уже вспомнила, как её зовут, а вот что с ней случилось, не помнит. И ещё…

Ариадна прикусила губу и, похоже, продолжать дальше не хотела.

– Ну, что, что? – нетерпеливо спросила Скарлет.

Ариадна немного помедлила, но потом слова вдруг хлынули из неё сплошным потоком, как прорвавшаяся сквозь плотину вода.

– Они сказали, что нашли её на кладбище. – Она судорожно вздохнула и продолжила: – И что она ничего не помнит, начиная примерно с полуночи в среду.

Скарлет невольно прикрыла себе рот ладошкой.

Я же едва не подавилась ложкой своей овсянки.

– Это точно, ты уверена? С полуночи в среду?

– Именно так они мне и сказали, – подтвердила Ариадна.

Мой рассудок отказывался этому верить. Неужели проклятие Эбони действительно могло оказать такое воздействие на Мюриэл?

Лицо Скарлет цветом и выражением стало похожим на скисшее молоко, и можно было не сомневаться, что моя сестра-близнец сейчас чувствует в точности то же, что и я. В моей тарелке оставалось немного каши, но, посмотрев на неё, я поняла, что не смогу заставить себя съесть хотя бы ещё одну ложку.

Скарлет с силой хлопнула ладонями по столу и, наклонившись вперёд, громким шёпотом спросила:

– Вы понимаете, что это значит? Её проклятие могло оказаться настоящим!

Ариадна тяжело сглотнула. Я же решила до последнего рассуждать логически. Нам нужно было сохранять спокойствие и не поддаваться панике. Ведь очень часто вещи, которые на первый взгляд кажутся сверхъестественными, на деле имеют вполне разумное объяснение. Но каким бы это объяснение ни оказалось, я была уверена, что за всем этим стоит Эбони. Она была главным кукловодом.

– А может быть, Эбони очень хочет, чтобы все поверили в то, что её колдовство настоящее, – возразила я. – И для этого она каким-то образом выманила Мюриэл из школы и ударила её по голове.

– Это не суть важно, – негромко, но твёрдо сказала Ариадна. – Мы должны остановить Эбони!

На этот раз я просто не могла не согласиться.

– Ты права, – сказала я, кивнув. – Должны.

– Думаю, нам необходимо разузнать, что она замышляет, – сказала Скарлет и вновь бросила прищуренный взгляд в сторону Эбони.

– Да, да, мы должны, должны… – затараторила Ариадна, но её заставило замолчать появление миссис Найт.

Она вошла в столовую, и надо заметить, что никогда я ещё не видела нашу директрису такой строгой и решительной.

– Тишина! Тихо, девочки! – она хлопнула в ладони.

Ну, знаете, в одну секунду тишины в нашей столовой не добиться, поэтому прошло какое-то время, пока стихли все разговоры, перешёптывания, звяканье посуды, шарканье стульев по полу, и все успокоились, глядя на стоящую в дверях миссис Найт.

– Итак, – начала она так громко, насколько ей позволял голос. – С прискорбием сообщаю, что произошёл несчастный случай с одной из наших учениц. Полагаю, многим из вас об этом уже известно. Спешу всех успокоить, что её жизнь и здоровье вне опасности.

По столовой вновь, словно рябь по воде, прокатились шепотки, и я вдруг заметила, что некоторые девочки выглядят, пожалуй, разочарованными. Что поделать, больше всего в Руквуде любят драмы, и чем трагичнее будет конец, тем интереснее.

– Но мне стало известно о случаях издевательства над нашими ученицами. И это может быть связано с несчастным случаем.

Слово «издевательства» она произнесла так, словно это было жутким ругательством.

– Стукачки, – негромко прошептала себе под нос Пенни, а Скарлет, услышав её, картинно закатила глаза.

– Но, девочки, мы не потерпим издевательства в нашей школе! – воскликнула миссис Найт, стукнув кулаком по своей ладони. – Мы не можем допустить, чтобы пострадал ещё кто-то из наших учениц.

Голос директрисы звучал громко, казался твёрдым, однако я улавливала скрытую в нём нотку отчаяния. В моей памяти промелькнули события последнего года, когда миссис Найт всячески отрицала тёмные дела, творившиеся в нашей школе, и изо всех сил старалась восстановить пошатнувшуюся репутацию Руквуда. Если до родителей наших учениц дойдут слухи о том, что случилось с Мюриэл, все старания нашей директрисы уйдут в песок.

Дальше миссис Найт принялась клеймить позором «тех, кто издевается над своими одноклассницами». Здесь я почему-то подумала об овсяной каше, а Скарлет ехидно шепнула, обращаясь к Пенни:

– Интересно, она что, глаза каждый раз закрывает, когда ты рядом, чтобы не видеть тебя?

После этого наша директриса завела свою обычную шарманку про то, что все мы должны быть терпеливыми и добрыми друг к другу, что нас должна объединять общая мечта о светлом будущем и бла-бла-бла…

Тут я, конечно, слушать её перестала, однако самые последние слова миссис Найт заставили меня насторожиться.

– Хочу заранее предупредить вас всех, девочки, – с глубоким вздохом сказала директриса. – Если подобные вещи будут продолжаться, мне придётся пойти на крайние меры. Любая из вас, уличённая в драке, издевательстве или другом серьёзном нарушении дисциплины, будет немедленно исключена из школы. Я не шучу и заявляю об этом совершенно серьёзно. Новых неприятностей я в нашей школе не потерплю и не допущу!

И могу поклясться, что, произнося эти слова, миссис Найт смотрела не на кого-нибудь, а на меня, Скарлет и Ариадну. Это мы были у неё первыми в очереди на вылет.

Такое недвусмысленное предупреждение не укрылось и от сидевшей за столом напротив меня Ариадны. Она умоляюще посмотрела на меня, и я без труда прочитала обуревавшие её сейчас мысли:

«Пожалуйста! Мы должны остановить Эбони! Любой ценой, чего бы это ни стоило!»