Меня приобняли за плечи и чуть приподняли над землей. Я сдавленно булькнула, прижимая к груди рюкзак, а кэп, кажется, этого даже не заметил:

— Со мной пойдешь. Уж очень ты хилая. Как бы кто не съел.

— А могут? — спросила я в надежде на отрицательный ответ.

— А то, — радостно подтвердил капитан, — пошли.

И мы пошли, обгоняя успевших углубиться в непролазные дебри боевиков. В начале процессии, пристально оглядываясь по сторонам, брел Диар.

Сначала я не поверила своим глазам. И только потом, когда удивление прошло, а мне было доходчиво объяснено, что умертвий для второкурсников кому-то в любом случае нужно будет поднимать и что этот кто-то должен быть достаточно адекватным, сильным и надежным, любопытство мое было утолено. Ну, почти:

— А Асвер с Октаем тогда зачем? В вашем отряде уже есть некромант.

— Тридцать два боевика, — отозвался Реннан, высматривая что-то впереди, — на каждого из них нужно хотя бы по три умертвия.

— И чего? — До меня как-то не доходило.

— Поднять такое количество я смогу, но держать под контролем сил уже не хватит, — ответил за оборотня Диар, — но если тела будут поднимать несколько некромантов, то управлять ими окажется вполне реальной задачей.

— С этим все ясно, — покладисто согласилась я, — другое непонятно. Я зачем? Я же целительница.

— А это второкурсники, — не без ехидства отозвался капитан, — будешь лечить тех, кого порвут или покусают.

— Кааакая прелесть, — пробормотала я, чувствуя себя глубоко несчастной. Реннан был оборотнем, к тому же воином, и точно не имел никакого представления, сколько силы нужно на исцеление. С десяток студентов я, может, и подлатаю, но на одиннадцатом раненом вполне могу загнуться.

— Не расстраивайся раньше времени, — посоветовал Диар, — они, может, и зеленые совсем, но все же боевые маги. Так просто их не ранить.

А я посмотрела по сторонам, заценила мрачность пейзажа, кусты непролазные, за одежду то и дело цепляющиеся, корни иссушенные под ногами да крики жуткие, на человеческие похожие, изредка звучавшие, и поняла, что-либо по пути загнусь, либо загнусь уже на месте. Но назад вернусь вряд ли. И было в этом лишь одно светлое пятно — сдавать экзамен профессору Эрису уже не придется.

Когда в полумраке где-то слева опять закричали пронзительно и жутко, я не выдержала и тихонечко поинтересовалась у Диара, Дальновидно не приставая с расспросами к Реннану. Нервы у меня слабые, а кэп добротой и сострадательностью никогда не отличался.

— Кого там убивают? — Диар улыбнулся, собираясь ответить, а я, нервно теребя рукав курточки, не дожидаясь ответа, задала еще один очень интересующий меня вопрос: — И если тот, кто убивает, сейчас убьет-таки несчастного, он же потом за нас не примется?

— Не стоит беспокоиться. Это нечисть. Слабая. Она боится тебя больше, чем ты ее.

Крик раздался ближе, я прислушалась и не поверила некроманту. Вот совсем. Какая бы там нечисть ни обитала, но я ее боялась точно больше.

Полдень прошел для меня незаметно. Где-то там, за пределами этого странного леса, светило солнце, пускай по-осеннему холодное, но все такое же яркое, а здесь стоял густой полумрак, не пропуская солнечный свет.

На место — большую поляну, к которой со всех сторон подступал недружелюбный лес, — вышли только ближе к вечеру. Знала я об этом лишь благодаря часам. Как по ощущениям, так остановиться и разбить лагерь Реннан позволил уже глубокой ночью.

А там где лагерь, там палатки и вездесущий Асвер с очень злобным видом, решивший избавить Диара от моего общества.

— Пошли, ведьма.

Отказаться захотелось сразу. Ну не может человек с таким выражением лица приглашать в какое-нибудь хорошее место. Вот закопать где-нибудь под изуродованной сосной — вполне вероятно.

Как оказалось, к зломордому я была несправедлива. Он потащил меня к палатке. Вполне такой хорошей палатке. На первый взгляд надежной и даже большой. Четырехместной.

— Мы ночуем здесь, — гордо ткнув пальцем в это сооружение, оповестили меня.

— Ммммы? — В непосредственной близости «нас» было трое, и двое были некромантами. Нет, с Октаем в одной палатке я бы еще как-нибудь переночевала. Но зломордый уж очень нервировал, полностью оправдывая столь точную характеристику. Морда у него и правда злая была.

— А может, я где-нибудь в другом месте переночую?

— Чтобы ты ночью кого-нибудь из второкурсников угробила? Им, несчастным, и так завтра с нашими умертвиями сражаться. Пожалей их, беда ходячая.

— То есть тебя, стало быть, можно не жалеть?

— Я готов потерпеть.

В упор глядя на Октая, я ждала, что скажет он. Некромант топтался на месте, улыбался мне виновато, но возмущаться по поводу того, что вместе с ним в одной палатке будет какая-то беда ночевать, не спешил. Не дождавшись поддержки, я грустно вздохнула. Зломордый это почему-то за согласие принял и даже немного обрадовался.

— Ты сидишь здесь и не шевелишься, — сурово велел Асвер, подводя меня к своему рюкзаку. Получилось у него очень впечатляюще, пришлось сидеть и не шевелиться; хорошо хоть смотреть не запретил. Но сам порой очень подозрительно зыркал, безмерно этим нервируя. Лучше бы он все свое внимание палатке уделял, честное слово.

А вокруг суетились второкурсники, переговаривались, помогали друг другу устанавливать палатки и просто бродили по поляне, проверяя территорию. А я сидела. И было мне скучно.

— Может, вам помочь? — спросила робко у спины Октая, мучившегося с веревками.

— Нет. — Асвер бросил на меня еще один тяжелый взгляд.

— Тогда пойду кому-нибудь другому помогу, — оптимистично заключила я, найдя взглядом Диара. Вот уж кто точно не станет прессовать меня своим плохим настроением.

Проследив за моим взглядом, Асвер заметно скривился и грозно велел:

— Сиди на месте, ведьма. Если ты его покалечишь, кто завтра умертвий поднимать будет?

— Вот ты и поднимешь, — заверила его, решительно вставая с места. В конце концов, не настолько я проблемная, чтобы от одного со мной разговора с человеком что-то приключилось. Весь день ведь рядом шли. И ничего, все живы, здоровы, к ужину даже готовятся.

Я проводила взглядом высокую девушку, скрывшуюся среди зарослей вместе с котелком внушительных размеров. Живот оживился и предвкушающе заурчал. Двух бутербродов за день, проглоченных на ходу, ему определенно было мало.

— Сень, ты его не зли, пожалуйста. Он сегодня весь день на взводе, — попросил Октай, возвращая меня к действительности.

— А чего я? Я ничего. Вот помочь хочу. — Не в силах отвести взгляд от кустов, я все ждала, когда девушка вернется обратно. А она не возвращалась, а я ждала. И не представляла, как доживу до ужина. Есть хотелось зверски.