Больше всех негодовал Волобуев. Размахивая зажигалкой и сигаретой, он выговаривал Игнатенко:

– Он обладает информацией, которую знали только мы и, естественно, в «Рыбсвязи».

– Да, прыткий старикашка! Интересно, откуда он такой взялся?

– Да черт с ним уже! Похоже, что «Рыбсвязь» сдохла.

– Да уж! Надо что-то срочно делать, надо постараться свернуть сделку.

– А «Рыбсвязь»?

– Что тебе «Рыбсвязь»?! Она нас слила – старикан ей предложил отступных. У него нюх. Он знает, что немного вложений, год-другой, – и цена компании взлетит вверх. Проходимец!

– Знаешь, я где-то его видел. Может, его проверить?

– Спятил? Надо сейчас с Кочиным опять подружиться. Причем срочно – против этого старикана. Ты заметил, Кочин продавать не хочет, надо выступить одним фронтом с Кочиным, против него… Не дай бог, он еще что-нибудь ляпнет… Лицо действительно знакомое, но, знаешь ли, честно говоря, за этими космами и разглядеть мало что можно. Давай вернемся, сейчас главное – не упустить момент.

Войдя в зал, Волобуев в первую очередь подошел к Кочину и громко, рассчитывая, что его все услышат, произнес:

– Вы знаете, что я настаивал на слиянии с «Рыбсвязью», более того, не скрою, буду честен перед вами – наводил справки и делал все возможное, чтобы они нами заинтересовались. Но это было из самых лучших побуждений. И я никогда не рассматривал возможность полной продажи.

Илья Светиков и Коршунова переглянулись – актер из Игоря Евгеньевича был никакой.

Прямодушный Игнатенко ухмыльнулся:

– Спалился…

В зале пахло лекарством, сидящий в кресле старик устало опустил худые плечи. Он сделал знак Безликому, и тот призвал всех к вниманию:

– Господа, прошу по существу, у нас не очень много времени. Продолжим, Олег Петрович?

– Да, да, конечно! – Кочин наконец отошел от окна. – Господа акционеры, что будем делать? Если я правильно понимаю покупателя, решение надо принимать сегодня. «Рыбсвязь» от нас отказалась, это очевидно. Не могу сказать, что это меня очень расстроило. Что же касается покупателя, хотелось бы знать, сколько необходимо времени для обсуждения всех деталей возможной сделки?

Кочин посмотрел на старика. Тот посмотрел на Безликого и сделал неопределенный жест. Безликий его перевел:

– Мы затягивать не будем, у нас есть опыт проведения срочных сделок.

– Отлично! Господа акционеры, а сколько времени нам понадобится для обсуждения и подготовки к сделке? Игорь Евгеньевич, ваше мнение?

– Олег Петрович! Я бы воздержался от скорых решений. Слияние – это слияние. Сейчас же нам предлагают продать все… Вот и у Елены Васильевны есть вопросы.

– Да, да, безусловно. И такая спешка… Надо во всем разобраться… – Коршунова закивала.

– А потом, Олег Петрович, то, что от нас отказалась «Рыбсвязь», а это очевидно из слов потенциального покупателя и из документов, которые он здесь сейчас представил, вовсе не означает, что мы должны сломя голову бросаться на любое другое предложение… – Игнатенко говорил медленно, словно размышляя вслух. – Сломя голову – это не наш метод. Как мне кажется, необходимо ввести мораторий на рассмотрение каких-либо иных предложений. В соответствии с принятым нами соглашением акционеров. Так что покупатель, – тут Игнатенко неожиданно изящно поклонился старику, – может быть спокоен. Либо мы даем согласие по истечении двух месяцев, либо мы приступаем к модернизации производства собственными силами.

Старик тяжело вздохнул, нажал кнопочку на подлокотнике кресла и плавно подкатился к столу:

– Сколько вы хотите обсуждать наше предложение? Два месяца?.. Ну нет, я не могу так долго ждать… У меня определенные планы…

– Мы не можем нарушить свой собственный порядок… – Коршунова с подозрением смотрела на старика. – Откажитесь от покупки…

– Никогда. Лучше я подожду…

Такое упорство озадачило акционеров. То, что старик вцепился в их весьма проблемный на сегодняшний день бизнес, было очевидно. И не похоже было, что старик имел обыкновение поступать опрометчиво. Все это было неспроста. Он либо что-то знал, либо у него были договоренности там, «наверху». Переглянувшись, акционеры решили подтолкнуть Кочина:

– Олег Петрович, давайте вернемся к плану модернизации… – Игнатенко выразительно посмотрел на Олега Петровича. В этом взгляде читались извинения, просьба и решительность одновременно.

– Господа, зачем вам модернизация, фонд вам предложит сумму, которая превышает стоимость всей вашей компании в несколько раз. И нет никакой головной боли, неизбежной при процессе слияния. Вы просто получаете деньги. – Старик раздраженно засопел, в его тоне была желчь. – Господа, что же вы так упорствуете? Вы так внезапно полюбили свою компанию, свое дело, которое надобно пестовать и лелеять? Что с вами со всеми случилось? Игорь Евгеньевич, я так понимаю, что своими планами я перекроил, как теперь выражаются, ваш предстоящий летний отдых?

– Что вы имеете в виду и что вы вообще знаете о моих планах? – Волобуев с грохотом отодвинулся от стола.

– Не вы ли вели переговоры о покупке замечательного уютного домика на юге Италии? А деньги за него должны были перевести со счета компании, дружественной «Рыбсвязи»…

– Это можно было бы назвать клеветой…

– Можно, если бы это не было правдой. А вы, Елена Васильевна? Что вы там смешиваете? – Старик выразительно посмотрел на Коршунову, которая добавляла сок в бокал с минеральной водой. – Вы знаете, есть потрясающий рецепт освежающего напитка. Вы берете несколько веточек мяты, несколько ягод смородины, причем любой, можно – красной, можно – черной. Тщательно растираете это с двумя ложками сахара, добавляете холодную газированную воду и лед по вкусу. Иногда хорошо туда добавить немного виски…

– Вы по совместительству бармен? – Коршунова залпом выпила воду. То, что происходило сейчас, ее пугало. Все подковерные игры выплывали наружу, и, как в таких случаях бывает, заодно с ними выплывали тайны, большие и маленькие, разной степени неприличности.

– Нет, это я в перерывах своей основной деятельности… Вам один молодой человек привет передавал.

– Какой молодой человек? Кого вы имеете в виду?

– Молодого человека, на чье имя вами была куплена квартира в Измайлово… Видел его тут недавно, жалуется, что район больно шумный стал… Капризная нынче молодежь, не так ли… А напиток попробуйте, рекомендую.

– А при чем тут моя личная жизнь? Или копаться в чужом грязном белье – это у вас такое хобби, помимо приготовления напитков?

– Простите мою настойчивость, но объясните мне, чего ради вам так срочно понадобилась наша компания? Такая проблемная, требующая кучи вложений… На дворе кризис, люди избавляются от активов – живые деньги всегда нужны… мало ли что… – Игнатенко промокнул платком лоб.