— А-а-а-а! — мой вопль продолжился, только теперь был совершенно по другому поводу. Ученому нельзя без руки! Да я лучше стану лепешкой, чем калекой!

Что же вы творите, ироды крылатые?!

Все это и многое другое, что бушевало у меня внутри и просилось наружу, я совсем не успела высказать. Попросту провалилась в темноту.

Только это и спасло драконов от неадекватной попаданки! Я готова была убивать и плакать, плакать и убивать! Но. не вышло.

— Ника. Ника? — нежно шептали мне на ушко.

Лицо оглаживал ласковый солнечный лучик, мне было легко, радостно, спокойно. Пока нежность не сменилась требовательным воплем:

— Ника! Хватит изображать полудохлую попаданку! Я знаю, ты проснулась!

Вот если я и спала, то после такого точно проснулась!

— Что такое? — пробурчала, нехотя открыла глаза и недовольно покосилась на злыдня, что не давал мне покоя ни днем, ни ночью.

Сторм, конечно же! Мой драконий кошмар!

Будь проклята та нелегкая, что однажды занесла меня к нему в постель!

— Как ты себя чувствуешь? — и несмотря на мрачную мину ректора, его вопрос был задан не из праздного любопытства.

Вильгельминского выдали глаза! Похоже, этот злыдень действительно был способен на беспокойство!

Я тяжело приподнялась, Сторм тут же заботливо подпихнул подушечку мне под спину. Мельком глянула по сторонам, да, все та же ректорская спальня с которой все и началось!

— Ника? — как-то напрягся он, стоило паузе затянуться. — Тебе плохо?

На самом деле, мне было хорошо! Самой удивительно!

Я мысленно просканировала все свое тело: ничего не болело, нигде не тянуло, головокружения не донимали, даже во рту из-за голода не пересохло, но… Фиг я признаюсь этому гаду! Пусть хоть немного совестью помучается, если она у него совсем не атрофировалась за ненадобностью.

— Ох… - притворилась умирающим лебедем.

— Что? — тут же жадно подался он ко мне. — Плохо? Без целителя все же не обойдемся?

— Хм-м. — невнятно проблеяла, а пусть сам догадывается отчего я тут помираю! То ли от его хамского потребительского отношения, то ли от бесконечных поцелуев, что заставляют сердце выпрыгивать из груди!

— Прав был Аран, надо было в лазарет тебя тащить, а не к сюда, — пробормотал себе под нос Сторм, не поднимая на меня взгляд. — Но кто же знал, что попаданки такие дохлые?

Аран прав? Да Сторм совсем не в себе, раз смог признать такое!

— Дохлые?! — возмутилась я. — Да ты мне чуть руку не откусил!

Ректор встрепенулся, блеснул на меня яростным взглядом, в котором явно виделось понимание, что мое притворство раскусили.

— Поцарапал, Ника! Случайно поцарапал, а потом сразу залечил огнем. Это ты сначала развопилась на всю округу, точно тебя пополам разорвали, а потом в обморок хлопнулась! Неженка!

На обеих руках, действительно, не было ни царапинки, ни синячка, ничего!

— Ты меня еще и поджарил?

Сторм закатил глаза:

— Ты невыносима! — выдал он и тут же потянулся за поцелуем. — Я тебя исцелил!

Что не терпится силушку свою обратно получить? А вот нетушки!

— Требую сатисфакции! — я перекатилась на другую сторону и мгновенно соскочила с кровати. — Лабораторию за поцелуи!

— Да ты сбрендила!

— И больше ты меня не оскорбляешь, относишься уважительно и перестаешь раздавать приказы! Я не вещь, я — человек! Потрудись запомнить! — я стояла на своем, совершенно не испугавшись ни гневно суженных глаз Вильгельминского, ни мрачного выражения лица, ни упрямства, с которым он обходил кровать за мной.

— Вроде, я тебя головой не бил, пока донес сюда, но мозги куда-то испарились. Ты в своем уме?!

— Хочешь беспрепятственно получать свою силу обратно? Давай заключим договор! — я пыталась достучаться до благоразумия этого варвара.

— И что же мне помешает его нарушить? — вкрадчиво так поинтересовался Сторм.

О совести, морали и человечности даже вспоминать не стала, уже поняла, для драконов подобное пустой звук!

— Если ты свой нарушишь, то и я своей части соглашения придерживаться не буду, — в тон ему поспешила с ответом, который заставил мужчину нахмуриться.

— Ты? Ника — не смеши меня! — он совсем не воспринимал меня всерьез, но я знала на чем сыграть, чтобы заставить этого наглеца сомневаться.

— Какой же из тебя могущественный дракон, если позволяешь себе недооценивать противника?

Воцарилась тишина, лишь Сторм скрипел зубами.

— Х-хор-рошо, Ника, договор так договор, — наконец, проскрипел он. — Можешь пропадать со своими мертвяками…

— Йес!

-. во внерабочее время! — добавил мужчина. — Не справишься с обязанностями моего помощника, закрою доступ в лабораторию.

— Но-а.

— И Рик не поможет! — продолжал рычать Вильгельминский.

— Ладно, договорились, — я уже чувствовала, что перегнула палку с требованиями, дракон находился на грани. Поэтому дальнейшие споры решила прекратить. Буду отвоевывать позиции постепенно! Шаг за шагом!

— И запомни, девочка, — он в мгновении ока оказался рядом, нос к носу! — Я буду забирать свою силу когда захочу, где захочу, как захочу и сколько захочу!

— Только поцелуями, Сторм! — пискнула я. — Поцелуями же?

Мужчина загадочно блеснул глазами:

— Посмотрим, Ника.

— Что? — растерялась я, щеки вновь опалило жаром. От близости Сторма у меня кружилась голова и, чего уж кривить душой, хотелось этих поцелуев! Даже чего — то гораздо большего…

— Я хочу свою силу обратно и навсегда, а не на четыре часа. Так что если мне для этого

придется тебя драконить сутки напролет….

— Сторм! — вспыхнула я.

— Господин ректор, Ника, — поправил этот несносный тип, продемонстрировав свою фирменную кривоватую ухмылку. — Соблюдай дистанцию, особенно, когда приступишь к своим непосредственным обязанностям.

Надеюсь, это он про должность помощника, а не его личной… Хм-м-м… Поцелуйщицы?

— Слушаюсь и повинуюсь, о мой господин, — с придыханием ответила я, еще и шутовский поклон изобразила.

Мало того, что тиран дремучий, самовлюбленный гад, так еще и с противными замашками собственника и властелина! Тоже мне!

Вместо смеха, Сторм потемнел лицо, рывком прижал меня к себе и припал к губам таким жадным поцелуем, словно собирался съесть!