После всех жутких зверств, которые армия Амберана совершила в Баштане, жители городка неохотно принимали помощь людей. Но Шире удалось убедить горожан в добрых намерениях Лисандра и его спутников.

Рана принца доставляла ему немало неудобств; все были вымотаны и хотели есть. Когда им наконец удалось сделать перерыв, присесть чуть в стороне от альб и отведать предложенные хлеб и воду, Лисандр боролся с усталостью. Но ему не стоило рассчитывать на сон. В конце концов, время продолжало идти. Пока они помогали жителям городка, Сумеречный камень был все дальше и дальше от них. Но Шира, казалось, не могла отсюда уйти. Ее сердце принадлежало этому месту, и Лисандру удалось увидеть ее другой, с новой стороны. Она обращалась с выжившими с заботой и осторожностью. Даже улыбалась, обнимая детей и утешая их.

– Посмотрите на нашего принца, – смеясь, сказал Эгин, откусил кусок хлеба и продолжил говорить с набитым ртом: – Он явно влип. Такой мечтательный, когда смотрит на малышку – ночного мара.

– Ночную альбу, – гневно поправил его Демиан.

Эгин махнул рукой.

– Да не важно, – прочавкал он.

Лисандр покачал головой.

– Ты себе что-то надумал.

Он не мог отрицать глубокую связь с Широй. Даже больше, чем просто связь. К сожалению, он знал, к чему это приведет. Он слишком быстро вручал свое сердце, и все всегда заканчивалось болью и предательством. Он терял рассудок, который, собственно, должен был останавливать его от больших глупостей, таких как, например, приказать задержать человека, который был его собственным отцом. Он больше не хотел позволять своим чувствам вводить себя в заблуждение.

– Ты улыбаешься, – сказала Касса.

Он изумленно посмотрел на нее.

– Мы только что захоронили десятки погибших, – продолжила она. – Окончательно и бесповоротно развернулась война, мы находимся в Фархире в окружении тех, кто должен быть нашим врагом. Мы все очень устали, а ты вообще получил ранение.

– И дальше что? – спросил он.

– И все же ты улыбаешься. Каждый раз, когда смотришь на нее. Так что не пытайся этого отрицать.

Лисандр ничего не ответил. Да и что он должен сказать? В конце концов, они были правы. Когда он смотрел на Ширу, его сердце билось сильнее, а когда их взгляды пересекались, он ощущал тепло. Все казалось не таким мрачным, и его одолевало чувство, что у него получится каким-либо образом преодолеть все плохое. Так что да, когда он смотрел на нее, на его лице расцветала улыбка. Но ему приходилось ее подавлять, потому что он – наследный принц, который должен бороться за свою страну и свой народ, и нельзя позволять себе испытывать подобные чувства. Никогда снова.

– Все в порядке? – спросила Касса обеспокоенно.

Лисандр был настолько погружен в свои мысли, что не заметил, как его взгляд устремился вдаль.

Эгин широко улыбнулся.

– Да он влюбился.

– Хватит! – резко сказал ему Лисандр.

Эгин напугано поднял руки в воздухе.

– Нет причин выходить из себя.

– Сейчас не время и не место для таких разговоров, – предупредил он остальных. – Чтобы я никогда больше не слышал ничего подобного, всем ясно? Ни от кого из вас. Вы не понимаете всю серьезность нашего положения?

– Конечно, понимаем, – возразила Касса раздраженно. – Не мы смотрим мечтательными глазами на одну из альб. Если бы все зависело от нас, мы уже давно бы отправились на поиски этого Сумеречного камня. Поэтому мы сюда и пришли, ведь так? И я не помню, чтобы мы выбирали тебя нашим предводителем, поэтому не важничай.

– Успокойтесь! – вмешался Демиан. – Лисандр и есть наш предводитель. Нам даже не нужно его им назначать. Он лучший воин среди нас, единственный, кто был в Фархире, и к тому же наследный принц Амберана.

– Осужденный за предательство принц, – робко пробормотал Эгин.

Лисандр не стал касаться этой темы.

– Мы и так потеряли много времени. Я узнаю, дадут ли нам с собой провизию, и мы пойдем дальше.

Не дожидаясь ответа, он встал и пошел по рыночной площади. Альбы, мимо которых он проходил, смотрели на него недоверчиво, сторонились и перешептывались за спиной. Его окружал простой народ – крестьяне и пастухи. Они не были одеты в шелка, как Высшие, которых он видел в столице Фархира; их волосы не выглядели так, будто сотканы из серебра или золота, а цвет кожи не походил на слоновую кость. Они были немного бледнее людей, их уши чуть заостренные, но помимо этого они не очень-то отличались от жителей Амберана. Все-таки люди и альбы чем-то похожи. Его не удивляло, что они проявляли осторожность по отношению к нему. Со слов Ширы он знал, что среди альб ходили разные страшилки про людей – что они глупые, кровожадные и раздражительные, постоянно думали о драках и поедали животных живьем. И после всего, что натворил здесь Реон со своей армией, у жителей Баштаны не нашлось повода изменить свое мнение о людях.

Когда подошел Лисандр, Шира собиралась налить детям воду и подняла глаза до того, как он успел с ней заговорить. Она бросила на него вопросительный взгляд, а затем кивнула подбородком в сторону конца рыночной площади, где им никто бы не помешал. По всей видимости, она поняла, что он хочет с ней поговорить.

– Пойдем, – позвала она его и повернулась.

Принц невольно поднял руку, чтобы положить ее на спину девушки. Но передумал. Его сердце выскакивало из груди, стоило только подумать о касаниях. Даже взгляды приводили его в замешательство. Что будет, дотронься он до нее?

Он быстро посмотрел на своих спутников, но те не обращали на него никакого внимания. Они сидели друг подле друга, ели хлеб и шутили между собой.

– Что случилось? – спросила Шира, как только они вышли за пределы слышимости горожан.

– Сумеречный камень, – напомнил он. – Я знаю, что эти альбы много для тебя значат, как и ты для них. Но сейчас на кону намного больше, чем один этот город.

– Думаешь, я не знаю? Что мне оставалось делать? Просто пройти мимо? Я один раз оставила их в беде. Второй раз я так не поступлю.

Веки ее больших, круглых, как луна, глаз практически дрожали. Он еще не видел ее такой ранимой. Словно события последних дней вырвали ее сердце, и теперь оно валялась в его ногах. Уязвимое и израненное. Разбередить эту рану он не хотел.

– Я знаю, – тихо сказал он и протянул руку, чтобы прикоснуться к ее щеке. Да что она с ним творила? Желание дотронуться становилось почти навязчивым.

Она продолжала пристально смотреть на него, не уклоняясь от его руки. Он всем нутром хотел блуждать пальцами по ее прохладной коже, отвести назад ее волосы и притянуть к себе. Хотел держать ее в своих объятиях, хотел пообещать, что останется, защитит ее и вместе с ней преодолеет все трудности. С каким удовольствием он забыл бы про весь остальной мир. Про свои обязанности, Сумеречный камень и судьбу, уготованную для их королевств. Но он не мог.