и я вздрагиваю.

– Милая, у меня для тебя небольшая работа. Сейчас я представлю тебя некоторым людям, и мы обменяемся с ними парой слов. Сожми мою руку, если они будут лгать, точно так же, как в ресторане той ночью.

Вспоминаю о кровавой бойне в «Сахалине». Это поэтому сегодня на мне красное платье? Чтобы не осталось ни пятнышка, если он убьет какого-нибудь бедолагу?

Константин берет меня за руку, его губы растягиваются в полуулыбке, будто он читает мои мысли.

– Не волнуйся. Обещаю сегодня вечером вести себя как настоящий джентльмен.

– Господин Волков, как славно, что вы пришли, – слышится чей-то низкий голос рядом.

Константин оборачивается, улыбаясь старику.

– Борис, рад вас снова видеть, – произносит Константин.

Звень!

– Вы сегодня со своей прекрасной женой? – добавляет он.

– К сожалению, моей жене нездоровится, – отвечает старик, обвивая рукой талию молодой блондинки. – Сегодня я пришел со своей племянницей.

Звень. Звень.

Такое чувство, будто моя голова – кассовый аппарат. Если так пойдет и дальше, мне понадобится ибупрофен.

– Позвольте представить вам Саскию, – произносит Константин. – Мы работаем вместе. Она одна из самых потрясающих женщин, которых я когда-либо встречал.

Ожидаю звона. Но ни одного не слышно. Сделав глубокий вдох, я пожимаю руку мужчине.

– Борис – один из моих деловых партнеров, – объясняет Константин, поглаживая большим пальцем внутреннюю сторону моего запястья. Тихонько сглотнув, я стараюсь сконцентрироваться, но снова ощущаю на кончике языка вкус его крови. – Наше последнее дело оказалось немного сложнее, чем предполагалось. Не так ли, мой друг?

Борис удивлен, что Константин затеял подобный разговор, придя на балет, но он быстро скрывает свое беспокойство.

– Бизнес никогда не бывает простым, вы же знаете. Я тоже очень расстроен задержкой, с которой мы столкнулись. И причинами, которые к ней привели.

Сжимаю руку Константина. Его лицо неподвижно.

– Конечно, – протягивает он, улыбаясь белоснежными зубами и своим будто окаменевшим взором.

Я замечаю, что блондинка смотрит на моего кавалера с большим интересом, чем на своего. Честно говоря, не мне ее винить.

– Такой человек, как вы, никогда бы не стал обманывать меня, верно, Борис?

Старик смеется.

– Никогда.

Я сжимаю руку Константина снова и молюсь господу, чтобы он дождался последнего акта, прежде чем совершит свою месть.

Они прощаются, и Константин уводит меня в другой конец зала. Его рука все еще удерживает мою.

– Спасибо за поддержку, – произносит он. – Остался лишь один человек, с которым ты должна мне помочь, а после мы отправимся в нашу ложу.

В нашу собственную ложу? Даже я знаю, что подобное в Большом театре невозможно!

Высокая стройная женщина медленно направляется к нам. На ней белое платье с оборками, касающимися пола, подобно свежевыпавшему снегу. Ее темные волосы собраны в тугой пучок, а глаза кошачьи, дымчатые.

Чувствую, как Константин напрягается рядом со мной. Здесь замешано общее прошлое. Ого, интересно.

– Катарина, – обращается он к ней, – выглядишь ослепительно.

На ее лице нет улыбки. Женщина смотрит на меня так, будто я только что плюнула ей в шампанское.

– Ты тоже прекрасно выглядишь, Костя, – отвечает она с французским акцентом. – Рада тебя видеть.

– Взаимно.

– Знаешь, тебе не следовало нас покидать, – говорит она. – Ты рожден быть в балете. Другого места для тебя нет.

– Я не уходил, Катарина. Удалился от дел. Переключился на более важные вещи.

– Глупый мальчишка, – нежно воркует она. – Нет ничего величественнее балета.

Константин слегка меняется в лице. Я начинаю чувствовать себя частью декора, как вдруг, наконец, он решает меня представить.

– Это Саския, – произносит Константин. – Моя девушка.

О, так вот зачем все это. Женщина кивает в мою сторону, но игнорирует протянутую мною руку. Как грубо!

– Я рада была видеть тебя, – говорит она. – Надеюсь, вы будете счастливы вместе. Константин прекрасный мужчина. – Ложь. – Я должна идти, мой молодой человек ожидает меня.

Пять звонов лжи подряд. Вау, и не единой правды.

Однако руку Константина я не сжимаю. Пусть идет куда подальше вместе со своим самолюбием. Если он хочет знать, остались ли у его бывшей чувства к нему, то может просто понаблюдать за ее аккаунтом в социальных сетях, как любой нормальный человек.

Она уходит, остается лишь шлейф аромата ее духов. Константин в ожидании оборачивается ко мне. С притворной жалостью широко раскрываю глаза и стараюсь не засмеяться при виде выражения его лица.

– Мне жаль, что у вас ничего не получилось, – говорю я. – Как бы то ни было, она все равно была бы счастлива выполнить плие на твое лицо.

Он хмурится, наблюдая за тем, как балерина плавно перемещается по залу.

– Ты невыносима, – произносит Константин, не глядя на меня. – Тебе это когда-нибудь говорили?

– Список людей, которые так обо мне отзывались, находится под замком в кабинете моего терапевта.

– Невыносима, – повторяет он. – Но все же очаровательна.

И снова ни звона лжи, лишь его рука на моей пояснице, пока он ведет нас по позолоченным розовым коридорам прямо к ложе. Я делаю глубокий вдох, когда Константин пальцем скользит по моей талии. Он выжидающе смотрит на меня.

Когда мы входим в ложу, у меня перехватывает дыхание. Будто попала в гигантское яйцо Фаберже. Никогда раньше не видела столько золота и красного бархата в одном месте и определенно никогда еще не была в частной ложе. Четыре свободных места ждут нас, вся ложа только наша. Константин не кажется мне тем, кто способен делиться с другими.

– Представление вот-вот начнется, – шепчет он, усаживая меня в кресло рядом.

Рассматриваю золотые ряды и бесконечный красный бархат. Потолок украшен картинами с изображением Аполлона и его муз, а над нами возвышается самая большая люстра, которую я когда-либо видела. В центре нее находятся гигантские стекла, похожие на драгоценные камни.

Появляется оркестр, театр погружается в темноту. Сдвигаюсь на край кресла, и красно-золотой занавес расходится.

В следующие полчаса я забываю, кто я и что делаю в России, полностью погружаясь в музыку и историю «Лебединого озера». Наблюдаю за тем, как лебеди грациозно взмывают в воздух, словно снежинки, летающие по сцене под музыку, которую я знала всю свою жизнь, но не могла представить, куда бы она подошла. Изящно изогнутые руки, опущенные головы, вытянутые носочки – все действия идеально синхронны, будто актерский состав состоит из одного человека. Не оторвать глаз.

Спустя некоторое время я ощущаю горячее дыхание Константина у моего уха.

– Ты следишь за историей? – спрашивает он, его голос не звучит надменно.

– Нет, – отвечаю ему. – Но это изумительно.

В животе все предательски подскакивает, когда его взгляд останавливается на мне. Я обращаю все свое внимание обратно на сцену. Десятки танцоров подпрыгивают