Не первый, но очередной урок Гессенской принцессе. Кто знает, о чем она думала, слушая панихиду и держась на ногах из последних сил? Но выводы сделала – сцепила зубы, усилила давление на Ники и добилась своего.

В столице дважды в день публиковали сведения о состоянии здоровья императора Александра. Все понимали, что конец, но никто не верил, что это возможно.

К сестрам на Английский проспект заехал брат Иосиф, завез очередной выпуск бюллетеня. Ничего обнадеживающего.

– Как бы я хотела быть с ним там… Поддержать, утешить, – всхлипнула Матильда.

Сестра покачала головой:

– Нет, Маля, там тебе не место, там только свои.

– Я понимаю.

Она все понимала, но легче от этого не становилось.

И вот известие: 20 октября в Ливадии император Александр III Александрович скончался от болезни почек. Новый император Николай II Александрович. Король умер – да здравствует король!

– Ну, вот и все… – вздохнула Матильда.

Она не подозревала, что главное для нее только начинается.

Блистательный Петербург стал черным, крепом затянуты фасады домов, с балконов свешивались мрачные полотнища, фонарные столбы вместе с самими фонарями тоже затянуты траурным крепом, дамы сняли драгоценности и притушили цвета своих нарядов, даже небо опустилось ниже и стало беспросветно серым – в столицу Российской империи привезли тело ее умершего императора.

За его гробом шла огромная темная толпа, впереди которой ехали вдовствующая императрица Мария Федоровна, новый император Николай II, члены императорской семьи, в том числе невеста молодого императора великая княгиня Александра Федоровна, Аликс.

Как же по-разному встречали заморских невест в России, в Петербурге!

Будь мысли Марии Федоровны не столь заняты переживаемым горем, вспомнила бы, как прибыла в столицу России сама.

Это было в 1866 году, когда закончился траур по умершему годом ранее цесаревичу Николаю Александровичу, ее первому жениху – обожаемому всеми Романовыми Никсу. Датская принцесса Дагмар тогда дала согласие стать супругой следующего наследника, Александра Александровича. Согласилась и ни разу за двадцать восемь лет жизни об этом не пожалела. Ни одного дня из прожитых они не отдалились мысленно друг от друга, а когда приходилось расставаться, страшно переживали и писали письма каждый день.

Датскую принцессу в Копенгагене провожал, кажется, весь город, в том числе ее большой друг, грустный сказочник Ганс Христиан Андерсен.

Но и встречало не меньше народа. Двадцать кораблей Российского флота салютовали прибытию невесты цесаревича, на улицы по всему следованию ее экипажа высыпало столько народа, сколько и во всей Дании не наберешь. Дагмар просто оглохла от залпов салюта, приветственных криков, рева восторженной толпы. Зря переживал Андерсен, принцессу встретили так приветливо, что за все годы жизни у нее не было повода усомниться во всеобщей любви.

Стоит только добавить, что сама Дагмар-Мария Федоровна была этой любви достойна.

И вот теперь она стала вдовствующей императрицей-матерью.

Все мысли Марии Федоровны были заняты воспоминаниями о любимом Александре, душке Саше, без которого жизнь теряла смысл. Может, уехать к Георгию, который вынужден жить в Абастумане, и больше не появляться в Санкт-Петербурге? Дочери уже выросли, Ксения счастливо замужем, на нее вполне можно оставить младшую Ольгу. Михаил тоже достаточно взрослый, а Георгию мать нужнее.

Да, пожалуй, она так и поступит – уедет к Джорджи. Не уберегла Сашу, так хоть сохранит жизнь его сыну. Все знали, что Георгий ее любимец, всегда таким был, но он достоин. Цесаревич теперь… Но никогда не станет императором, скорее отречется в пользу Михаила.

Это если у Николая не будет сыновей…

Мысль о сыновьях старшего сына и его будущей семье заставила повернуть голову в сторону будущей невестки Аликс Гессенской.

Странно и даже страшно, когда невеста императора, будущая императрица, появляется перед своими будущими подданными в черном. Словно в подтверждение мыслей Марии Федоровны в толпе кто-то крикнул:

– Черная ворона!

Жандармы бросились разыскивать нарушителя, но толпа тут же заслонила крикуна. И все знали, кому предназначены эти слова. Елизавета Федоровна постаралась отвлечь сестру, но следом снова раздалось:

– Как есть черная ворона!

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что все вокруг не любят невесту императора, словно чувствуя, что вместе с ней на Россию опускается какое-то черное покрывало.

Ненавидели даже те, кому она ничего дурного не сделала. Разве ее вина, что родители не позволяли им с Ники обручиться и даже пожениться давным-давно, разве она виновата, что появиться в качестве невесты в Петербурге пришлось вслед за гробом любимого россиянами императора Александра? Разве ее вина, что не умеет растягивать рот до ушей по любому поводу и радуется всему только в душе? Такова она, и лгать не умеет.

Зато она любит Ники, все эти годы любит, жить без него не может, как и он без нее. В этом Аликс была совершенно уверена. И любви Ники ей достаточно, чтобы быть счастливой. Они будут счастливы, несмотря на недовольство его родных, всеобщую нелюбовь, несмотря ни на какие невзгоды, которые посылает им судьба! Будут счастливы потому, что любят друг друга! Аликс так и внушала Ники.

Опытная и умная бабушка Аликс королева Виктория писала внучке:

«Нет ничего труднее нашего королевского ремесла. Более сорока лет я управляю своей родной страной, знакомой мне с детства, однако не было и дня, чтобы я не размышляла над тем, как сохранить и укрепить любовь моих подданных. Как же тяжело тебе, в чужой, незнакомой стране, где образ мыслей людей и они сами совершенно чужды… И все же твоя главная задача – завоевать их любовь и уважение».

Прислушаться бы, но Аликс все еще душила обида на несправедливость судьбы, заставившей платить за любовь Ники так дорого. Она любила его всей душой, давно и по-настоящему, но совершенно не представляла ни страну, его воспитавшую, ни образ мысли людей, окружавших теперь и саму принцессу, ставшую великой княжной Александрой Федоровной.

Аликс ответила бабушке:

«Вы ошибаетесь, дорогая бабушка. Россия – не Англия. Здесь не нужно стараться, чтобы завоевать любовь народа. Он считает своих царей Божествами, от которых исходят все милости и блага. А петербургское общество – это величина, которой можно пренебречь. Мнение лиц, его составляющих, и их зубоскальство не имеют никакого значения. Бороться с ними ниже моего достоинства».

Для Аликс существовал только ее обожаемый Ники, она считала ниже своего достоинства замечать людей, окружающих любимого, а в отношении вдовствующей императрицы желала только одного – победы над ней.

Удивительно ли, что в ответ получила всеобщую неприязнь и даже ненависть? Николай любил Аликс и не понимал, почему ее не любят остальные. Трагедия императорской семьи обернулась трагедией всей России…