О! А у кого-то есть такая специализация? Может, среди некромантов? Или боевых магов? Нам бы не помешало мнение специалиста. Слушайте, я не хочу к демонам! Я их боюсь. И прекратите надо мной хихикать, месье боевые маги. Я девочка, у меня лапки, мне можно бояться и не стыдиться этого.

Алекс и Дюк не выдержали и в голос расхохотались. Артур держался из последних сил, а потом предложил:

— Можно я провожу вас в общежитие? Барона с собой заберете?

Я глянула на него укоризненно, махнула рукой и кивнула. Пусть провожает… И кота, конечно, заберу. Мог и не спрашивать, пушистик и так все время при мне и Софи.

По дороге мы в основном молчали. Я действительно перенервничала, устала и ошалела от известий и общения с новыми и старыми знакомыми. Надо взять паузу, осмыслить все, разложить по полочкам и посидеть над моим «Планом покорения мира». Нежданно-негаданно, но миры стали множиться. И покорять придется не только Одимен, но и ту самую Изнанку. Надо узнать, как она правильно называется. Ведь должно же быть самоназвание, по идее.

Дошли мы до моей комнаты. Ректор вошел следом, постоял у двери, пока я переложила задремавшую малышку в ее кроватку. А когда я вернулась к нему, чтобы попрощаться, он зачем-то оглянулся в коридор, убедился, что никого нет.

— Что-то?.. — хотела я спросить.

— Мари, даю слово, вы не пострадаете. Работа работой, но о вашей личной безопасности я позабочусь. Вы согласны? И я бы хотел, чтобы вы носили мое кольцо, оно вас обезопасит от всех возможных проблем.

Не дожидаясь ответа, Артур стянул с пальца свой перстень с черным камнем, тот самый, который родовой артефакт. Магистр взял мою руку, приготовился надеть его мне, но замер, вопросительно глядя в глаза.

Я помедлила, но кивнула. Как-то мне нервно и тревожно. Мало было проблем с местными обитателями, теперь еще демоны нарисовались. Артефакты лишними не бывают.

Тяжелый перстень скользнул мне на указательный палец левой руки, потеплел и уменьшился в объеме, став по размеру.

— Я постараюсь быть с ним аккуратной. Спасибо, я… Что? — наткнулась я на внимательный ожидающий взгляд.

Но вместо ответа мужчина вдруг наклонился, коротко поцеловал меня в уголок губ и выпрямился. Я даже не успела среагировать никак, настолько быстро все произошло.

— Спокойной ночи, Мари, — после этих слов он развернулся и стремительно ушел прочь. Причем у него лицо было, словно он сам ошарашен тем, что только что сделал.

И что это сейчас было? Все случилось молниеносно, я не то что уклониться, моргнуть не успела. Это как понимать? Он все же решил проявить свою симпатию более активно? Не только заботой, совместными посиделками и прогулками, но и… гм…

Я растерянно улыбнулась, пожала плечами и приложила кончики пальцев к губам. Ну дела! Но ведь нельзя, я же решила. А как же место во френдзоне? Он вроде тоже не готов был переступать нашу негласную договоренность.

С другой стороны, никогда у меня еще не было таких нерешительных поклонников. На Земле все решается проще и быстрее. Симпатия, вспышка, свидания, поцелуи. Ну а там либо до более близких отношений дело доходит, либо вообще никуда. Но, в целом, нескольких свиданий и долгих бесед хватает, чтобы понять, проскользнула ли искра.

Ну, если оба свободны и моральные и иные принципы не мешают.

Только вот, учитывая мой дурацкий характер и безумную загруженность работой, до брачных уз я ни с кем так и не добралась. Были и долгие серьезные романы. Были и болезненные расставания, после которых приходилось заново собирать себя. Не все влюбленности хорошо заканчивались. Но это жизнь, что ж теперь.

Но ни один из моих случайных ухажеров или бойфрендов, с которыми все было серьезно, не соблюдал столь длительной дистанции, прежде чем решился просто поцеловать.

Или я выдаю желаемое за действительное, а этот поцелуй не настоящий, а просто… ну не знаю… при передаче семейного артефакта так надо?

Господи, какая же чушь лезет в голову! Совсем я с этими магами и их условностями средневековыми одичала.

Артур Гресс не мог разобраться, что же именно преобладает в его эмоциях. Все его ненавязчивые попытки дать понять, что к Мари он испытывает симпатию гораздо более глубокую, чем это допустимо по отношению к коллеге, проваливались.

С виртуозным умением и непробиваемым спокойствием маэстрина их не замечала. Вернее, замечала, но виду не подавала. Не смущалась, не краснела, не вздрагивала, когда он пытался словно невзначай взять ее за руку и придержать за локоток.

Это и злило, и восхищало, и придавало азарта. Она сама вся была именно такая. Женщина, которая злит, будоражит, очаровывает, сбивает с толку, вызывает неимоверный интерес, бесит порой.

Как подчиненная и коллега Мари великолепна.

Как объект для ухаживаний — ужасна!

С ней не срабатывали все традиционные знаки внимания, принятые в высшем обществе. Но с другой стороны, Артур и сам не мог понять, чего он добивается. Кого — это ясно. А чего именно?

Одно он знал точно, простая интрижка ему не нужна, он не готов так оскорбить эту удивительную женщину. Но… что дальше?

Радовало только, что Мари всегда на виду, можно не спешить и наслаждаться ее обществом спокойно, не боясь конкуренции. Никто из мужчин в Усаче не предпринимал ни малейшей попытки ухаживать за маузель Монкар. И это странно. Что-то было в ней такое, что отпугивало потенциальных кавалеров. Некая внутренняя спокойная уверенность в себе и неприступность. Это же держало на расстоянии и старшекурсников. Хотя парни были фактически ровесниками своей маэстрины, но никто не пытался совершить ничего эдакого.

Хотя ни для кого не было секретом, что несколько ребят вполне серьезно планировали предложить ей руку и сердце сразу же, как получат диплом и перестанут быть ее студентами. Не знала об этом только, кажется, сама Мари.

У самого же Артура было невпроворот работы. Хаос, творящийся из-за рекламной кампании. Это преподаватели и студенты занимались лишь учебной деятельностью. Ему же приходилось балансировать и лавировать и тут, и там.

Университет, министерство образования, род Грессов, его величество, Ковен, журналисты, попечительский совет… Везде успеть, со всеми уладить, всех предупредить в той мере, в коей это нужно. Подписать неимоверное количество бумаг. Обеспечить безопасность и сохранность. Все проконтролировать.

Те вечера, когда ему удавалось добраться до тихой комнатки Мари и провести с ней хотя бы час наедине, были отдушиной и отдыхом. Он порой так уставал к этому времени, что был способен только моргать. Но моргать хотелось рядом с ней.

Да