Часы показывали чуть больше двенадцати тридцати.

***

Еда была очень вкусной. Чарли с лошадиным аппетитомпоглотила три порции курицы с подливкой, две еще горячие лепешки, изготовленныеНормой Мэндерс, тарелку салата и три огурца домашнего консервирования.Закончили они кусками яблочного пирога с ломтиками сыра. Ирв сказал, что«яблочный пирог без кусочка сыра все равно что поцелуй без объятий». За этожена ласково ткнула его локтем в бок. Ирв закатил глаза, а Чарли рассмеялась.

У Энди разыгрался такой аппетит) что он сам удивился. Чарлирыгнула и виновато прикрыла рот рукой. Ирв улыбнулся ей:

– Снаружи места больше, чем внутри, кнопка.

– Если я съем еще что-нибудь, то лопну, – ответила Чарли. –Именно так моя мама когда-то... то есть именно так она всегда говорит. Эндиустало улыбнулся.

– Норма, – сказал Ирв, вставая, – почему бы вам с Бобби непойти и не покормить цыплят?

– На столе еще кавардак, – сказала Норма.

– Я уберу, – ответил Ирв. – Надо поговорить с Фрэнком.

– Не хочешь покормить цыплят, милая? – спросила Норма уЧарли.

– Конечно, хочу. – Ее глаза блестели.

– Тогда пойдем. У тебя есть курточка? А то немногопохолодало.

– Э... – Чарли взглянула на Энди.

– Можешь надеть мой свитер, – сказала Норма. Он" сновапереглянулась с Ирвом. – Закатай немножко рукава, и будет как раз.

– Хорошо.

Норма принесла из прихожей старую выцветшую телогрейку ивыношенный белый свитер, Чарли утонула в нем, даже закатав три или четыре разарукава.

– Они не клюются? – с опаской спросила Чарли.

– Только зерна клюют, милочка.

Они вышли. Дверь за ними закрылась. Чарли продолжалащебетать. Энди посмотрел на Ирва Мэндерса, Ирв ответил ему спокойным взглядом.

– Хотите пива, Фрэнк?

– Я не Фрэнк, – сказал Энди. – Думаю, вы это знаете.

– Кажется, да. Как вас величать? Энди сказал:

– Чем меньше вам известно, тем лучше для вас.

– Ну, что ж, – сказал Ирв. – Буду звать вас просто Фрэнк.Они слышали во дворе приглушенные радостные вскрики Чарли. Норма что-то сказала– Чарли согласилась.

– Пожалуй, я выпил бы пива, – сказал Энди.

– Сейчас.

Ирв достал из холодильника две банки «Ютика клаб», открылих, поставил одну на стол перед Энди, другую – перед собой. Снял передник скрючка рядом с мойкой и надел его. Передник был красно-желтый с оборкой покраю, но Ирв почему-то не выглядел в нем глупо.

– Помочь? – спросил Энди.

– Нет, я знаю, куда что класть, – сказал Ирв. – Во всякомслучае, почти все. Она каждую неделю делает перестановку. Нет женщины, которахотела бы, чтобы мужчина разбирался в ее кухонных делах. Конечно, они рады,когда поможешь, но любят, чтобы их спрашивали, куда положить кастрюлю илимочалку.

Энди, вспомнив себя кухонным мальчиком при Вики, улыбнулся икивнул.

– Не люблю вмешиваться в чужие дела, – сказал Ирв, наливаяводу в мойку и добавляя туда жидкого мыла. – Я фермер, и, как уже говорил вам,жена держит маленький магазинчик сувениров у пересечения Бейлингсроуд с шоссена Олбани. Мы живем здесь почти двадцать лет. Он взглянул на Энди.

– Я сразу же понял, увидев вас у дороги: тут что-то не так.Взрослый мужчина и маленькая девочка совсем не такая пара, какие обычно ловятпопутку. Понимаете, что я имею в виду? Энди кивнул и глотнул пива.

– При этом мне показалось, что вы вышли из «Грез», но у васне было чемоданов, даже ручной сумки для вещей. Я поэтому собирался проехатьмимо, потом остановился. Почему? Одно дело – совать нос в чужие дела, другое –закрыть глаза. Когда видишь, что людям чертовски плохо.

– Показалось, что нам чертовски плохо?

– Тогда – да, – сказал Ирв, – но не теперь. – Он осторожномыл старые разнокалиберные тарелки и устанавливал их в сушилку. – Теперь простоне знаю, кто вы и что вы. Поначалу я подумал: это вас разыскивали те двоеполицейских. – Он увидел, как Энди изменился в лице и быстро поставил на столбанку с пивом. – Видимо, вас, – мягко сказал он. – А я надеялся, что нет.

– Какие полицейские? – хрипло спросил Энди.

– Они перекрыли все дороги к Олбани, – сказал Ирв. – Если бымы проехали еще шесть миль по Сороковой дороге, то наскочили бы на один изпикетов на пересечении Сороковой и Девятой.

– Почему же вы не поехали туда? – спросил Энди. – Были бывне игры.

Ирв собрался мыть кастрюли, но приостановился, ища что-то вшкафчике над мойкой:

– О чем это я? Не могу найти эту мочалку... А, вот она...Почему не отправился по дороге прямо к полицейским? Скажем, хотел удовлетворитьсвое естественное любопытство.

– У вас есть вопросы?

– Куча, – сказал Ирв. – Взрослый мужчина и маленькая девочкаловят попутку, девочка без сумки, без единой вещички для ночевки, за нимигонится полиция. У меня явилась мысль. Не такая уж нереальная – естественная:подумалось, папуля хотел, чтобы кнопку отдали на воспитание ему, а у негоничего не вышло. И он ее похитил.

– По-моему, это маловероятно.

– Частенько так бывает, Фрэнк. Я подумал, что мамуле это непонравилось и она напустила на папулю полицию. Пикеты на дорогах устраивают прибольших грабежах... или при краже детей.

– Она – моя дочка, но мать не напускала на нас полицию, –сказал Энди. – Ее мать умерла год назад.

– Ну, я и так уже почти похерил свою идею, – сказал Ирв. –Не нужно быть сыщиком, чтобы увидеть, насколько вы близки, не похоже, что выувели ее силком. Энди промолчал.

– А вот вам моя проблема, – сказал Ирв. – Я подсадил вас,подумав, что девочка нуждается в помощи. Теперь не знаю, что и думать. Вы некажетесь мне уголовником. Но вы с девочкой назвались фальшивыми именами,рассказываете историю, которая разваливается, как карточный домик, и выкажетесь больным, Фрэнк. Выглядите совсем больным, но держитесь на ногах. Вотмои вопросы. Если хоть на что-то ответите, и то хорошо.

– Мы приехали в Олбани из Нью-Йорка, сегодня рано утром напопутке добрались до Гастингс Глена, – сказал Энди. – Жаль, что они здесь, ноэто знал. Чарли знала тоже. – Он упомянул имя Чарли, это было ошибкой, но вданной ситуации вроде бы уже не имело значения.