императрицы Индии и, ради ее индийских подданных, Кайсар-и-Хинд. Этот титул был предложен венгерским ориенталистом Г. В. Ляйтнером, поскольку он удачно сочетает римский императорский титул «кесарь» («цезарь»), германский «кайзер», русский «царь» и меньше шансов произнести его неправильно. Чтобы утвердить этот новый титул, вице-король лорд Литтон (1831–1891) не пожалел денег и в январе 1877 года организовал в Дели Императорскую ассамблею. Среди 84 000 человек, присутствовавших на ней, оказались 63 правящих князя и сотни вождей и аристократов, в том числе представители бывшего дома Бахадур-шаха. Сама императрица была представлена драгоценной короной, покоившейся на вышитой золотом подушке. «Союз Индии и Англии объявляется неразрывным», – гласило официальное постановление.

«Неразрывный» союз стал еще прочнее в 1869 году, с открытием Суэцкого канала, что позволило сократить морской путь между Англией и Индией до двух недель. Годом позже обе эти страны связал подводный телеграфный кабель, а это произвело революцию в области связи. Большое значение приобрели общественные работы. Железнодорожная сеть выросла с 13 500 километров в 1860 году до 25 500 километров в 1890-м. Площадь орошаемых земель быстро росла благодаря строительству Гангского канала и других масштабных проектов. К 1891 году орошалось более 10 миллионов акров земель, с которых кормилась восьмая часть от 285 миллионов жителей Индии.

Но вся эта инфраструктура не смогла укрепить легитимность британского владычества в Индии. Как отмечает исследователь Джон Уилсон, ни железные дороги, ни каналы не оказали заметного влияния на жизнь простых индийцев. В Пенджабе возникло несколько поселений или колоний вдоль канала, но вслед за быстрым ростом в сельском хозяйстве, по обыкновению, пришел длительный упадок из-за снижения урожайности. Также и железные дороги не могли сравниться с запряженными волами повозками для транспортировки тяжелых грузов, а речной транспорт на ручной тяге оказался дешевле пароходов. Уилсон писал: «Без политических лидеров, которые могли бы координировать производственную деятельность индийцев на благо всего общества, мечты об “улучшениях”, выдаваемые пророками модернизации в 1840–1850-х годах, превратились в фантастические иллюзии».

Не уберегли каналы и от череды неурожайных лет в 1870–1890-х годах, вызвавших страшный голод. В 1877 году в Декане голод унес 5,5 миллиона жизней, в это же время проходила пафосная ассамблея Литтона. Закоренелый тори, Литтон считал, что свободный рынок сам способен решить все проблемы. Во время голода зерно продолжало уходить на экспорт. Литтон также настаивал на том, чтобы с крестьян Декана продолжали собирать налоги, и редактор Indian Herald жаловался, что «миллионы умерли за аксиому политической экономии». Наконец Литтон, обвиняемый в провальных решениях, повлекших за собой скандальное поражение Британии во Второй Афганской войне, был смещен с должности, когда в индийских и зарубежных газетах появились фотографии истощенных деканских крестьян с подписью: «Таких страданий еще недостаточно, чтобы оказать гуманитарную помощь». Королевская комиссия, созданная для расследования голода, написала отчет, который подвергся критике как попытка обелить виновных. Он оправдывал правительство в том, что голод не предотвратили, и в неверных действиях во время самого кризиса. И что самое главное, отчет не содержал упоминания ни о каких мерах, необходимых, чтобы в дальнейшем такая катастрофа не повторилась.

Контраст между заявлением королевы Виктории о том, что ее подданные счастливы и верны ей, и реальным положением дел на местах, не остался незамеченным. Назревали антиимперские протесты. Первым индийским революционером прозвали Васудева Балвант Пхадке (1845–1883), который возглавил восстание в районе Пуны, когда представители низших каст потребовали независимости Индии. Пхадке арестовали в 1879 году и приговорили к ссылке в Аден. В 1883 году он бежал из тюрьмы, но вскоре снова был схвачен. Тогда он объявил голодовку и скончался, став грозным предупреждением о силе, которая в наступающие десятилетия станет грозным оружием против британского правления.

Ужасы голода 1877 года привлекли внимание британской публики благодаря материалам журналистов и фотографиям, иногда снятым миссионерами и опубликованным в газетах и журналах

К концу 1890-х годов революционные общества действовали в Махараштре и Бенгалии. Даже верные британской короне гражданские служащие опасались неизбежности нового голода и искали, как уберечься от назревающего полномасштабного восстания.

8. Долгий путь к свободе

Движение за свободу Индии ассоциируется с массивными статуями Махатмы Ганди, Джавахарлала Неру и Мохаммада Али Джинны. Но Индийский национальный конгресс (ИНК), который в 1947 году вел 340 миллионов индийцев к их «встрече с судьбой», основал английский орнитолог.

Аллан Октавиан Юм (1829–1912), сын бесстрашного шотландского реформатора Джозефа Юма, в 1849 году, двадцатилетним, приехал в Индию. В Бенгальской гражданской службе он быстро делал карьеру. Во время работы в районном магистрате Этава, неподалеку от Канпура, он выступал против смертного приговора для сипаев – участников восстания 1857 года. Этим он заслужил репутацию человека честного и умеренного. По его собственным словам, он был также «рисковым, импульсивным, непослушным чиновником», и за эти качества вскоре был уволен с гражданской службы. Тогда, свободный от бремени официальных обязанностей, он посвятил себя изучению птиц Индии. В горном поселении недалеко от Шимлы Юм построил Ротни-Касл для хранения своей коллекции в 80 000 птичьих чучел и гнезд, которую впоследствии подарил организации, ставшей затем Музеем естественной истории в Лондоне.

Катализатором образования ИНК стал билль Илберта 1883 года, который позволил индийским судьям председательствовать на процессах по делам британских подданных. Этот закон грозил обернуться «белым мятежом» разгневанных европейцев, в основном плантаторов индиго и торговцев, которые считали, что навечно утвердились на положении правящей расы. Юм оказался среди тех, кого привела в ярость европейская реакция на этот закон. В марте 1883 года, с благословения вице-короля лорда Дафферина (1862–1902), Юм написал открытое письмо выпускникам Университета Калькутты, призывая их создать ассоциацию за национальное возрождение. Такая ассоциация образованных индийцев могла бы работать предохранительным клапаном, «чтобы не позволить растущим мощным силам» недовольства в Индии перелиться через край.

Инаугурационная встреча ИНК была проведена в Бомбее 28 декабря 1885 года в составе 72 приглашенных делегатов, подтвердивших свою верность британской короне. Их ключевым требованием было «расширение самоуправления и удобный и законный доступ населения к нему». 44 года спустя ИНК будет бороться за полную независимость от Британии.

В первое десятилетие существования ИНК собирался раз в год, на Рождество, чтобы не мешать работе его членов, в основном адвокатов, журналистов и работников гражданской службы. Заседания проводились на английском языке. По несчастливому стечению обстоятельств в рядах организации оказалось мало мусульман. Это задевало таких мусульманских лидеров, как сэр Саид Ахмад-хан, который в 1875 году основал Магометанский англо-восточный колледж в Алигархе. Ахмад-хан заявлял, что репрезентативное правительство может работать в обществе, «объединенном узами расы, религии, норм поведения, обычаев, культуры и исторических традиций, но в их отсутствие может лишь нарушать покой и благополучие страны». Впоследствии его аргументы будут использованы при разделении Индии и создании мусульманского государства Пакистан.

Принятие Конгрессом британского владычества злило праворадикальных индусов. Наиболее выдающимся из них был Бал Гангадхар Тилак (1856–1920), ставший популярным из-за противостояния «Закону о возрасте согласия» 1891 года, который поднимал возраст консуммации брака до 12 лет. В своих трудах Тилак цитировал «Бхагавадгиту», оправдывая убийство угнетателей. Когда в июне 1897 года были убиты два британских офицера, Тилак был обвинен за подстрекательство к убийству и осужден на 18 месяцев тюрьмы. По освобождении он предстал жертвой, пострадавшей за дело национализма.

Подобные акты насилия случались редко, зато такие светочи, как социальный реформатор Ауробиндо Гхош (1872–1950), а также поэт, философ и просветитель Рабиндранат Тагор (1861–1941), призывали к пассивному сопротивлению и экономической самодостаточности вместо открытой борьбы с Раджем. Британцы стремились сохранить ауру добрых правителей. Когда индийцы наберут достаточно опыта, чтобы самостоятельно управляться со своими делами, то, наверное, британцы постепенно уедут, и индийцы в каком-нибудь неопределенном будущем смогут устроить у себя автономный доминион. Но британцы даже не представляли, насколько этот процесс готов ускориться.

«Величайшая сила в мире» – пока что

Спусковой крючок для первого почти за полвека массового движения против британского правления сработал внезапно. В 1903 году вице-король лорд Кёрзон (1859–1925) объявил,