Хиро открыл дверь, и нас ослепила внезапная вспышка света. Я уронила табличку, закрывая глаза руками. Нивен рядом недовольно заворчал.

– Заходите, не выпускайте свет наружу. – Хиро жестом пригласил нас внутрь.

Я поморгала, чтобы пляшущие перед глазами звездочки утихли, подняла дощечку и переступила порог. От главного вестибюля разбегался лабиринт тысяч коридоров с раздвижными дверями. Мягкий ритм открывающихся и закрывающихся створок успокаивал душу. Мертвые в белых кимоно сновали мимо, проскальзывая в комнаты, будто призраки.

Хиро подошел к разукрашенной стойке у дальней стены, за которой сидела пожилая женщина с глубоко запавшими глазами и волосами, скрученными в тугой седой узел.

– Две комнаты, пожалуйста.

Наш проводник достал из кармана золотую монету и положил на стол.

Женщина проворно схватила деньги, словно дикий зверь, которому угрожает опасность, но выражение ее лица оставалось каменным. Она потянулась к ящику и достала два ключа, привязанные к тонким деревяшкам с нацарапанными номерами комнат. Положила их на стол, и ее рука метнулась в противоположном направлении, указывая костлявым пальцем на коридор слева.

Хиро поклонился, поблагодарил ее, взял ключи и махнул нам.

– Полагаю, вы предпочтете жить вдвоем в одной комнате, – сказал дух-рыбак, бросая мне один из ключей. – Вот и славно. Так я смогу прокрасться и прикончить сразу вас обоих, а не рыскать по разным номерам.

– Интересно, сколько еще раз тебе придется шутить про наше убийство, прежде чем мы начнем смеяться? – спросила я, сочувственно глядя на брата.

– Куда больше, чем вы уже слышали, – ухмыльнулся Хиро.

– Я обычно сплю с ножом под подушкой. – По привычке потянувшись к рукаву, я вдруг вспомнила, что мое оружие смыло в реку вместе с одеждой. – По крайней мере, я так делала, пока мы не встретили Дацуэ-ба. Ты не знаешь, где в Ёми можно достать ножи?

– Ты можешь управлять временем и светом, но предпочитаешь человеческое оружие? – Хиро изумленно поднял брови.

– А как же мне расправиться с ёкай? Ты что, думаешь, я их часами забью? Или ослеплю до смерти?

– Нет, ёкай так не…

– Мне нужны ножи.

Хиро вздохнул.

– Посмотрю, что можно подыскать. И да, я не спросил заранее, но полагаю, жнецы не едят?

Я покачала головой.

– Отлично, потому что с этим могут быть проблемы. Ничего здесь не пейте и не ешьте, иначе…

Хиро врезался в мужчину, выходившего из комнаты, и они оба повалились на пол. Дух-рыбак кувыркнулся вперед, улов высыпался из корзины прямо на изумленное лицо постояльца.

Мужчина зашипел и, приподнявшись на локтях, швырнул рыбу в стену. В отличие от одетых в белое покойников, на нем было ярко-красное кимоно, расшитое золотыми драконами. Кожа постояльца сияла, как перегретая лампочка, готовая вот-вот разбиться, а черные глаза горели яростью. Я сделала шаг вперед: меня к нему влекло так же, как к Хиро.

Смерть пропитала кожу постояльца. При взгляде на его лицо, суровое, как сталь, становилось ясно: это последнее, что вы когда-либо увидите в жизни. От силы его гнева скрутились обои и деформировались половицы.

«Шинигами», – подумала я. И на этот раз совсем рядом.

Меня впечатлил шинигами на берегу, но теперь я рассмотрела вышивку на малиновом кимоно, кровь под ногтями, горделивую манеру держаться. Это было невероятно – увидеть столько подобных мне во плоти после того, как я много лет рисовала их в воображении. Красный цвет – единственно дозволенный для их одежды? Могут ли они контролировать яркость кожи? Тысяча невысказанных вопросов пронеслась у меня в голове. Шинигами обратил взор на Хиро.

– Ты… – Глаза его сузились.

Хиро, который в это время запихивал рыбу назад в корзину, замер.

– Простите меня, – выдавил он, склоняясь в земном поклоне.

Но шинигами был явно не в милостивом настроении. Он замахнулся и ударил Хиро ногой в лицо.

Дух-рыбак врезался в дверь и упал неподвижно, будто мертвый. Я резко вдохнула и замерла, глядя, как шинигами плюнул на землю, едва не попав в лицо Хиро. Я подумала об Айви, перед глазами встала картина: я лежу на улице под мерцающим фонарем. Казалось, с тех пор миновала тысяча лет, но на самом деле все случилось только в прошлом году. Разве японцы не должны ценить вежливость и гармонию? Жнецы были жестокими и коварными, но шинигами я считала другими.

– Держись от меня подальше, пиявка, – бросил мужчина и зашагал мимо по коридору.

Хиро уже поднялся на колени и начал собирать оставшуюся рыбу. Я была слишком поглощена мыслями о шинигами и не догадалась помочь ему. Дух-рыбак встал и тут же, сморщившись, рухнул вниз, но Нивен поймал его за руку и поднял. Хиро поджал левую ногу, избегая моего взгляда.

– С тобой так обращаются все шинигами? – только это я и смогла выдавить в тот миг. – Все они такие…

– Злые? – Хиро осторожно оттолкнулся от Нивена. – Да.

– Но почему они тебя ненавидят?

Я даже подумать не могла, что кто-то может превзойти злостью жнецов, но, взглянув в глаза шинигами, встретила ярость, способную сотрясти весь мир.

– Потому что так велит Идзанами, – ответил Хиро, отвернувшись. – Богиня не может запретить шинигами входить в Ёми, даже мне, но это не значит, что я – желанный гость в городе.

Он пошел по коридору, даже не проверив, следуем ли мы за ним.

– А почему они так тебя называли? – спросила я.

И страж, и шинигами сказали про Хиро «пиявка», очень странное оскорбление. В Англии я ни разу не слышала, чтобы кого-то так ругали. Может, в Японии у этого слова другой смысл?

– Как называли? – Спина Хиро окаменела, он явно понял вопрос.

– Пиявкой. Откуда такое прозвище?

– Надо у них спросить, – отрезал Хиро, не оборачиваясь. – Не я его придумал.

Он остановился перед дверью и вставил ключ в скважину.

– Спокойной ночи, Рэн и Нивен.

С этими словами дух-рыбак проскользнул внутрь и захлопнул створку. Нивен пожал плечами и отпер соседнюю дверь.

Гостиница в Ёми предоставила нам маленькую комнатку с тростниковыми циновками, фонарем и принадлежностями, чтобы расстелить футон на полу. Махнув рукой, я зажгла свет, а затем мы с Нивеном принялись раскатывать постель. Брат снял ботинки и очки, я сбросила мятое верхнее кимоно, притушила огонь до теплого свечения и скользнула под простыни.

Нивен залез следом и повернулся ко мне лицом.

– Рэн, – прошептал он, – ты правда ему доверяешь?

Я уставилась в соломенный потолок, затем перекатилась на бок, чтобы встретиться взглядом с Нивеном, чье лицо освещал лишь слабый свет фонаря. Отличались ли шинигами таким же хорошим слухом, как жнецы? Подслушивал ли нас Хиро?