- В таком случае, единороги знают больше моего, - стараясь не поддаваться нарастающей внутри нее панике, ответила Равена. – Потому что сейчас я боюсь сделать даже шаг.

- Подумайте, мин-са, - с мягкой, но невозмутимой настойчивостью сказал Ран-Ги. – Способ есть. Возможно, он вам даже известен. Но если и нет, то вы должны найти его, чтобы выжить, потому что, боюсь, наш провожатый не вернется за нами. И если вы не найдете путь сами, то, скорее всего, навсегда останетесь в этом лесу. Разве вы хотите этого, мин-са? Что касается меня, то, похоже, этот путь не откроется вам до тех пор, пока я рядом. Об этом предупредил вас Абрэд. У вас нет выбора, кроме как оставить меня.

Слушая Ран-Ги, Равена чувствовала, как внутри завязывается тугой узел. На миг ей показалось, что к ней вернулось зрение, когда перед глазами стали появляться образы, но почти сразу Равена поняла, что на нее нахлынуло воспоминание.

Заброшенный приют монахов-отшельников. Сто мертвых воинов-магов, словно окровавленным ковром застилающие собой выложенный камнем просторный двор. Десятки пар глаз, неподвижно глядящих в голубое небо безжизненными взглядами.

Почему так сложилось, что канрийцы совсем не ценили собственную жизнь, спрашивала себя в этот момент Равена. Они расставались с ней так легко и спокойно, будто верили, что воплотятся в той цели, ради которой жертвуют собой, и в том служении, которому посвятили себя.

Знакомство с Ран-Ги изменило Равену – до сих пор она чувствовала это смутно, но сейчас осознала остро. Именно этот человек помог ей понять, что она больше не хочет быть слабой и жить, всегда полагаясь на других. Она была благодарна ему за это. Но в одном Равена осталась прежней – она все так же, как и раньше, ценила жизнь ради самой жизни, а не только ради цели.

- У меня есть выбор, Ран-Ги, - твердо сказала Равена. – Мы найдем путь к единорогам вместе или вместе же сгинем в этом лесу. Абрэд солгал. Единороги так безжалостно охраняют свои земли, потому что они слабы и боятся чужаков. Они предпочтут, чтобы только я нашла путь к ним – для них так будет безопаснее. И это единственная причина, почему он сказал, что я должна оставить вас.

Она ждала, что Ран-Ги что-то скажет в ответ, но он молчал. В какой-то момент Равена испугалась, что он тоже исчез и его больше нет рядом, потому что в отличие от него, она не могла слышать человеческое дыхание на расстоянии.

- Ран-Ги?! – с тревогой в голосе позвала Равена.

- Не волнуйтесь, мин-са, - раздался в ответ знакомый голос, и по интонации Равена поняла, что он улыбается, - я здесь.

Равена не сдержала облегченного выдоха.

- Вы снова удивили меня, мин-са, - признался канрийский маг. – Однако из двух вариантов – вместе найти путь или вместе сгинуть, - я предпочел бы остановиться на первом. Несмотря на то, что сейчас я ничего не вижу, если рядом с нами возникнет какая-то опасность, уверен, что смогу почувствовать ее и защитить вас, пусть даже ценой собственной жизни. Но, увы, найти путь к единорогам мне не под силу. Это можете сделать только вы.

Равена нахмурилась под давлением чувства вины – это она привела их сюда, это из-за нее они оба могут пропасть здесь, слепые и беспомощные. Двум слепцам не выжить в этом древнем, как мир, лесу. Вспомнив раскрывшееся в складках древесной коры око, Равена на миг перестала дышать. От одной мысли, что их окружают зрячие деревья-гиганты, она чувствовала холод во внутренностях.

«Как же найти путь?», - лихорадочно терзалась Равена, держа в уме напутственные слова Абрэда.

И именно в этот момент в ее сознании прозвучал голос, который тотчас всколыхнул в ее душе бурю противоречивых чувств: от щемящей грусти до боли, пронизывающей ее существо насквозь.

«Как ты нашла путь обратно?.. Это удача, что ты вернулась... Теперь ты можешь видеть Тропы...»

Она тотчас узнала его – голос того, кому она когда-то решила довериться в последний раз. Голос Рила, который однажды сказал ей, что теперь она может видеть Тропы Духов.

Сначала грудь Равены заполнила звенящая тишина. А спустя несколько мгновений изнутри оглушающим гонгом воззвал к ней удар собственного сердца.

Равена почувствовала, как широко раскрылись ее глаза – так, что выступили слезы, – и судорожно втянула ртом воздух.

- Я вижу, Ран-Ги, - прошептала она с охватившим ее душу трепетом. – Я вижу.

Впереди, в нескольких шагах от нее, пульсировало в темноте золотое зернышко. Оно разрасталось у нее на глазах, разбрызгивая вокруг золотые струи света, стирая золотыми мазками черную мглу, пока не превратилось в сияющий тоннель, пронизывающий эту тьму насквозь. А следом и сама тьма вокруг, словно испугавшись яркого света, рассеялась, разбежалась в стороны, обнажив лес с уходящими в самое небо деревьями-великанами.

Перед Равеной лежала Тропа Духов.

- Я по-прежнему ничего не вижу, мин-са.

Взгляд Равены словно нехотя оторвался от Тропы Духов и нашел Ран-Ги. Канрийский маг стоял всего в двух шагах. В первый момент Равена удивилась: на миг ей показалось, что Ран-Ги смотрит прямо ей в лицо, как будто может видеть. Однако понимание пришло скоро: незрячий взгляд канрийского мага был устремлен в ту сторону, откуда доносился ее голос, глаза его оставались пустыми.

- Вам нужно дотронуться до меня, Ран-Ги. – Равена вспомнила, как вел ее Тропой Духов Рил.

Канриец кивнул и приблизился. На плечо Равены легла теплая ладонь. Тропу Духов Ран-Ги увидел не сразу – его взгляд несколько мгновений растерянно блуждал вокруг, - а потом глаза раскрылись шире.

- Что это, мин-са?

- Это Тропа Духов, Ран-Ги. Один человек сказал мне, что таких троп много. Этими тропами ходили духи-предки Великих Кланов – существа, от которых кланы получили свое могущество. Однако сейчас из всех кланов только лисы сохранили способность видеть их, и... каким-то образом так вышло, что теперь их стала видеть и я.

Всматриваясь в танец золотых пылинок, кружащих перед тропой, Равена сказала:

- Эта тропа должна привести нас в Клан Единорогов. – Вспомнив, что случилось с ней, когда она была на Тропе Духов с Рилом, Равена добавила: - Все время держитесь за меня, Ран-Ги, очень прошу вас. Если отпустите мое плечо – можете попасть туда, где вы ни за что не хотели бы оказаться. Вы не принадлежите к Шести Кланам, поэтому... вряд ли сможете вернуться.

Ран-Ги не ответил, но Равена знала, что он отнесется к предупреждению серьезнее, чем когда-то она на его месте.

Когда они ступили под сень золотых ветвей, Равену охватил внутренний трепет. Золотые деревья изгибались дугой, словно склоняясь в поклонах по обеим сторонам тропы. Солнечные лучи порхали бабочками в золотых кронах и резвились сверчками в золотой траве – безмятежные, радостные, свободные. И душа Равены, захваченная этой золотой легкостью, вдруг тоже почувствовала себя свободной.