Король повел рукой – мужа просто отнесло в сторону, впечатав в стену.

– Я сказал, заткнись! Еще одно слово, и я велю вывести тебя отсюда в кандалах.

Внутри все смерзлось. Так, похоже, живой мне отсюда не уйти, если король позволяет себе звать племянника на «ты» и говорить с ним в таком тоне. Что ж, значит терять нечего. Где-то в груди начала разгораться ярость. Мне не в чем себя винить! Я вздернула подбородок.

– Если бы ваш рыцарь умел удерживать свои мужские придатки в штанах, другому вашему рыцарю не пришлось бы убивать его, защищая честь своей жены!

Какое-то мгновение король удивленно таращился на меня. Ну да, леди же не говорят о таких вещах. Да плевать. За сегодняшний день мужики мне столько крови выпили, что не было сил прикидываться леди. Если б не ярость, кипящая внутри, я бы уже на ногах не стояла.

– Вот как, – король подошел ближе, глядя сверху вниз. – А не вы ли стянули с него штаны? Не вы ли позволили ему то, в чем отказали своему королю? В коридоре, словно какая-то б…

Я влепила ему пощечину, обрывая последнее слово.

Блин! Мне конец. Да, свидетелей нет, и все же… Блинский блин!

Выражение королевского лица стало… неописуемым. В другое время я посмеялась бы. Сейчас мне было вовсе не до смеха.

– Вы вольны казнить или… – Голос сорвался. – Казнить или миловать. Вы вольны меня убить. Но не смейте оскорблять!

– Да ты хоть понимаешь, что я могу с тобой сделать за это? – прошипел он.

Я сглотнула ледяной ком, но глаз не отвела.

– Догадываюсь… ваше величество.

Сильная рука дернула меня в сторону, перед глазами снова выросла напряженная спина.

– Через мой труп, дядя.

– Не надо, милорд! – Я безуспешно попыталась высунуться из-за его спины. – Я наворотила дел – мне и отвечать.

– Ах, все-таки ты наворотила, – лицо короля заслоняла от меня спина мужа, но в голосе было столько яда, что хватило бы отравить половину Москвы. – Роберт, ты опять защищаешь ту, которая того недостойна. Начиная с Маргарет…

– Если Маргарет мне солгала, то отвечает сейчас перед другим судией.

– Если Маргарет тебе солгала, то я лишился одного из лучших своих рыцарей и его отряда перед самой войной! Потому что ты, как ребенок, поверил заплаканному личику и перепуганным глазкам!

– Я поверил ей тогда и поверил бы сейчас, – глухо произнес лорд. – Я знал ее с детства.

– А я поверил тебе, простив убийство лорда Дина.

Так что, лорду Дину прилетело не потому, что лорд Ривз не умеет держать себя в руках, а вовсе даже за дело? Ничего себе! А потом что, лорд тихонько притравил жену, чтобы не позорила? Нет. Если я хоть чуть-чуть успела его узнать, этот убьет, глядя в глаза, а не подсыплет яд. Может, правда холера? Совпадения бывают разные…

Король меж тем продолжал:

– Но, говоря начистоту, оно сошло тебе с рук только потому, что близилась война, и я не хотел терять еще и твой отряд. Я не жалею о том решении. Ты спас мне жизнь. И только поэтому сейчас ты не кандалах и мы разговариваем без свидетелей – твоя жена не в счет.

Значит, я точно труп. Ну. хоть оторвалась напоследок – многим ли доводилось влепить пощечину самому королю?

– Только потому я простил тебе то, что ты поверил Сибилле!

– Я готов принести извинения.

– Да подавись ты ими! Да, я оказывал ей знаки внимания. Но как ты – ты, которого я вырастил как собственного сына – поверил, будто я – я! – буду добиваться женщину, угрожая? Я что, настолько жалок? – не унимался король. – Мне больше взять женщину нечем, кроме как угрозами?

Я мысленно хихикнула над получившейся двусмысленностью, хотя на самом деле было не до смеха. Теперь ясно, почему король так взбесился, что начал мстить – довольно низко мстить, надо признать. Вот почему он так настойчиво добивался меня: хотел доказать и себе, и племяннику, что дело вовсе не в короне. А я его обломала. Это мне только что припомнили и припомнят еще не раз.

– Однако ты ее не прогнал.

– А зачем? Она хороша…

Ой, блин! Ребята, а ничего, что я тут стою? Вы еще начните позы обсуждать, которые леди предпочитает. Хотя если вы продолжите еще хотя бы минут пять, мне не придется прикидываться ветошью – просто свалюсь. В голове туман, ноги подгибаются, и бок болит, собака, как же он болит! Его распирает изнутри, будто он вот-вот вздуется, как воздушный шарик, и лопнет.

– А теперь ты снова, как дурак, веришь женщине! Ладно бы ты просто убил любовника своей жены, но ты ведь опять веришь в эту чушь, будто Хьюго пытался взять ее силой!

– Я это знаю.

– Ты хочешь этому верить. Несмотря на то, что все знают, что Кэтрин позволяла ему куда больше, чем должна была позволять? Сколько раз его замечали вылезающим из окна ее спальни?

– Еще одно слово…

– Вы будете молчать и слушать, лорд Ривз, пока ваш король изволит говорить, – отчеканил его величество.

Я обхватила плечи руками – снова затрясло.

– И едва ей стало нечего терять, она бросилась в его объятья, только и всего!

– Я поверил бы леди Кэтрин на слово, – сказал муж. – Потому что успел ее немного узнать…

– Так же, как узнал Сибиллу?

– … но мне нет нужды ей верить, – продолжал лорд. – Потому что я знаю. Знаю точно.

Он достал что-то из – я по-прежнему ничего толком не видела – из висевшего на поясе кошеля. Протянул королю на раскрытой ладони.

– Что это? – помедлив, спросил тот.

– Шпилька. Одна из тех, что были в волосах леди Кэтрин в этот вечер.

– Кровь?

Лорд кивнул.

– Я нашел ее на полу, там в коридоре. А на штанах Хьюго было кровавое пятно.

– И ты заметил его до того, как стащил его с жены?

– Оттащил его от жены.

– Где оно было?

– На ягодице.

– То есть ты хочешь сказать, что твоя жена засадила шпильку в задницу своему любовнику?

– Он не был моим любовником, ваше величество, – подала голос я.

Перед глазами все плыло, в ушах звенело так, что я едва разбирала собственные слова.

– Что вы сказали, миледи? – спросил король.

– Он не был… – Да что такое, язык еле ворочается! – Моим. Любовником.

Пол покачнулся, я попыталась вцепиться в одежду мужа, промахнулась, не устояв на ногах. Сильные руки подхватили меня, не дав упасть.

– И вы думаете, что я куплюсь на этот древний как мир трюк? – едко поинтересовался король.

– Дядя, иногда ты все-таки бываешь непроходимым дураком.

И это было последним, что я услышала прежде, чем провалиться в темноту.