Именно так я представлял себе историю космонавтики и не видел каких-либо серьезных оснований для пересмотра сложившихся взглядов. Каково же было мое удивление, когда, начав изучать рассекреченные документы, я вдруг понял, что реальная история заметно отличается от версии, порожденной пропагандой. Оказалось, что советская власть на начальном этапе вовсе не способствовала внедрению идеи космической экспансии. Циолковский оставался маргиналом, его труды не спешили публиковать, а сам он с большим трудом добивался хоть какого-то общественного интереса к своим идеям. Если сравнивать, то куда активнее ракетно-космическую деятельность поддерживали во Франции и Германии, что дало результаты: вскоре появился молодой талантливый конструктор Вернер фон Браун, который сумел заинтересовать своими проектами военных. В то же самое время Сергей Королев, занимавшийся близкой тематикой, попал под каток репрессий и едва не погиб в лагере, а «катюши» делали без него. Реактивные минометы, конечно, были превосходным оружием, но в плане продвижения практической космонавтики никак не могли сравниться с немецкими баллистическими ракетами А-4, созданными под руководством фон Брауна. Больше того, выяснилось, что послевоенные советские ракеты Р-1, Р-2 и Р-5, равно как и американские «Редстоун» (Redstone) и «Юпитер» (Jupiter), были лишь развитием идей немецких конструкторов и создавались при их деятельном участии. Первой «самостоятельной» ракетой дальнего действия в СССР стала Р-7 — знаменитая «семерка», но строилась она не для воплощения идей Циолковского в жизнь, а для нанесения термоядерного удара по городам США. Под ее испытания в Казахстане был построен полигон у железнодорожного разъезда Тюратам (Тюра-Там, Торетам), который после полета Гагарина назвали «космодромом Байконур», хотя настоящий Байконур находится на 300 км северо-восточнее. Получалось, что с первых дней существования советская ракетно-космическая отрасль была подчинена интересам министерства обороны, что сказалось не только на уровне засекречивания информации, но и на приоритетах в развитии. Королеву приходилось прикладывать немало сил и прибегать к хитрости для того, чтобы убедить высокопоставленных военных в нужности и полезности космической программы: даже корабль «Восток» создавался как пилотируемый вариант орбитального фоторазведчика. Однако более серьезные разработки, среди которых была организация пилотируемой экспедиции на Луну, всегда встречали жесткое сопротивление. Не способствовали росту доверия к инженерам частые аварии ракет-носителей и разгонных блоков, из-за которых погибло множество дорогостоящих исследовательских аппаратов, нацеленных на изучение соседних планет. С 1965 года советская космонавтика начала отставать от американской: двухместные корабли «Джемини» устанавливали рекорды, некоторые из которых не побиты до сих пор. Смерть Королева нанесла тяжелый удар по согласованным планам, а вскоре при испытаниях корабля «Союз» погиб Владимир Комаров. Пилотируемая лунная программа была сорвана, а окончательно ее похоронили аварии четырех сверхтяжелых ракет-носителей Н-1 сразу после их запусков. Строительство орбитальных станций «Салют» поначалу тоже было связано с военными задачами, однако со временем они стали играть политическую роль в рамках привлечения к космической деятельности стран Европы. Развернуть промышленное производство редких материалов на станциях не удалось; большими проблемами обернулись и эксперименты по созданию замкнутой биосферы. Ракету-носитель «Энергия» и космический корабль «Буран» ждала та же судьба: изначально создаваемые для решения стратегических военных задач, эти мощные и сложнейшие ракетно-космические комплексы могли быть использованы для строительства новых орбитальных станций «Мир» и «Мир-2», а затем и для монтажа больших межпланетных кораблей. Но отечественная экономика не смогла больше обеспечить рост безвозвратных вложений в космическую экспансию, поэтому все перспективные программы были свернуты.

Разумеется, я упростил реальную историю космонавтики, она была куда сложнее и драматичнее. Однако и этого беглого обзора достаточно, чтобы вы убедились: реальность была далека от красивой картинки, нарисованной пропагандистами. И тут нельзя сказать, что советские историки науки и техники были не в курсе того, насколько две версии событий, официальная и документальная, отличались друг от друга, — знали, но не могли делиться своим знанием под давлением цензурных и корпоративных соображений. Сегодня серьезных препятствий для изучения реальной истории нет: в открытый доступ поступили тысячи документов, опубликованы дневники и мемуары непосредственных участников событий, выходят специальные исследования по различным проектам: от ранних военных разработок до мощных комплексов, способных слетать к Марсу.

Казалось бы, возникло огромное поле фактов для изучения и осмысления — хватит на целую жизнь, не нужно ничего придумывать. Однако чем дальше, тем больше новое видение истории обрастает мифами, которые — парадокс! — появились во многом из-за сокрытия информации, связанной с космической программой, в советские времена. К числу этих современных мифов можно отнести жутковатые байки о засекреченных жертвах космонавтики, конспирологическую теорию о фальсификации результатов полетов и уфологические легенды о встречах космонавтов с инопланетянами. Любознательному дилетанту может показаться, что мифы космонавтики заслуживают не меньшего внимания, чем новые документы, которые вводятся в оборот по мере рассекречивания архивов. Мало ли — может, завтра окажется, что байка, слух, легенда или миф имеют под собой вполне серьезные основания? Ведь дыма без огня не бывает?..

Все же смею напомнить, что пресловутый огонь часто оказывается огнем воображения, в чем мы убедились, разбирая мифологию докосмической эры. И он тоже способен давать густой и убедительный дым, в клубах которого теряются даже искушенные скептики.

К более современным мифам вполне можно применить те же критерии и принципы, которыми оперирует наука, отсекая знание от веры: верифицируемость, фальсифицируемость, «бритву Оккама», принцип Сагана и даже «признак космического кенгуру». Вот только презумпцию естественности придется отбросить, ведь мы будем говорить о человеческой деятельности, которая априори разумна (хотя в отдельных случаях хочется в этом усомниться). Но зато мы можем применить к обсуждению доводов сторонников «альтернативно-исторических» теорий юриспруденцию: презумпцию невиновности и принцип равенства сторон. Ведь, в сущности, безосновательное утверждение, что ученые и специалисты скрывают от общественности нечто важное, — это клевета, а она наказуема.

Миф № 11

Юрий Гагарин не был первым космонавтом

Широко известно, что первый космический полет совершил советский офицер Юрий Алексеевич Гагарин на корабле-спутнике «Восток» утром 12 апреля 1961 года. С тех пор дата отмечается как День космонавтики, причем празднование приобрело всемирный размах. В то же время каждый год в прессе и на сетевых площадках вновь и вновь появляются материалы о том, будто бы Гагарин не был первым советским космонавтом. Обычно они сводятся к перечислению слухов и пересказу невероятных подробностей о пилотах, которые полетели на орбиту до Гагарина, но погибли там, поэтому их имена навсегда засекречены. При советской власти подобного рода публикации были недоступны отечественному читателю; теперь же никаких цензурных ограничений на их распространение нет. Как же возник миф о жертвах советской космонавтики?