Павел ударил кулаком по столу:

– Черт… Куда он мог податься?

– Думаю, стоит поискать у матери, – предположил Василий. – Она живет в Приреченске с отчимом.

– Диктуй адрес. – Павел придвинул к себе ручку.

– Записывай.

Когда Павел окончил разговор, он уныло посмотрел на супругов:

– Вот и попили чайку. Теперь нам придется искать Зацепина.

– Думаешь, он у матери? – поинтересовался Скворцов, который хорошо слышал весь разговор.

– А где еще прикажешь искать? – Киселев отодвинул банку с вареньем. – Поехали, Костя.

– Почему только Костя? – удивилась журналистка. – Я тоже хочу с вами.

Киселев покачал головой:

– Я категорически против. Ну, посуди сама, Катюха: этот прапорщик – человек военный. Он умеет стрелять и наверняка вооружен.

– И все равно я поеду с вами, – настаивала Зорина. Костя покачал головой:

– Паша прав, дорогая. Мы не можем рисковать твоей жизнью.

– Я просто посижу в машине, – не сдавалась журналистка. – И не отказывайте мне. Я все равно возьму такси и отправлюсь следом.

Киселев махнул рукой:

– Ну, если обещаешь сидеть и не высовываться…

– Обещаю, – замотала головой журналистка.

Мужчины встали со стульев:

– Тогда помчались. Сейчас Виктора предупрежу.

Шофер, как всегда, был наготове.

– Далеко ехать? – поинтересовался он, включив зажигание.

– Не очень, в Промышленный район, – пояснил Павел. Виктор кивнул. Он знал Приреченск как свои пять пальцев. «Уазик» сорвался с места и погнал по улицам.

Родители Александра Зацепина жили в девятиэтажном доме, построенном в восьмидесятые годы. Дома были похожи один на другой, и оперативникам невольно вспомнился фильм «Ирония судьбы». Автомобиль притормозил возле нужного подъезда, и оперативники вышли из салона. Зорина потянулась следом.

– Мы же договорились, – недовольно буркнул Павел. Журналистка усмехнулась:

– А ты, Пашенька, не подумал, как вы войдете в квартиру? Хорошо, если мать тебя пустит, а если нет? Возможно, сынок сказал ей, чтобы никому не открывала.

– Ты намекаешь, что тебе это удастся сделать, – сыронизировал Киселев.

Катя развела руками:

– Я в этом уверена.

Костя посмотрел на Павла:

– А в ее словах есть логика.

– В моих словах всегда есть логика, – парировала Зорина.

Киселев задумался:

– Ладно, попробуем.

Они вошли в чистый подъезд и поднялись на второй этаж. Дверь квартиры родителей прапорщика была выкрашена в коричневый цвет. Краска местами облупилась. Скворцов нажал на глянцевую кнопку звонка. Его пронзительный визг заставил их вздрогнуть. В коридоре послышались тяжелые шаги, и чей-то испуганный голос спросил:

– Кто?

Катя сделала плаксивое выражение лица и начала:

– Я прошу вас, откройте. Ваш сын только что попросил меня приехать сюда. Это очень срочно.

Вероятно, мать прапорщика от неожиданности даже не стала проверять правдивость ее слов. Заскрипел замок, и дверь открылась. Оперативники оттолкнули пожилую женщину с плохо прокрашенными рыжими волосами и расплывшейся фигурой и вбежали в квартиру.

– Где ваш сын? – поинтересовался Киселев.

– Вы же сказали, он вам звонил, – недоуменно проговорила она. Костя сунул ей под нос удостоверение:

– Полиция.

Лицо матери превратилось в непроницаемую маску:

– Я понятия не имею, где он.

– Он взял отпуск и поехал к вам, – настаивал Павел. – И мы не поверим, что он не появлялся дома.

Она запустила пятерню в волосы:

– А я и не утверждаю, что его здесь не было. Саша приехал, пообедал и сказал, что остановился у друга.

– Почему не у вас? – осведомился Костя.

– Да потому, что у него давно не ладятся отношения с отчимом, – пояснила женщина.

– Как фамилия друга? Где живет? – спросил Киселев.

Она всплеснула короткими руками, и на оперативников упали капли воды.

– Господи, да почему я должна знать? Саша уже давно самостоятельный человек и не ставит меня в известность по каждому поводу. У него очень много друзей, но я никого не знаю.

– Даже его школьных? – удивился Костя.

– Даже его школьных, – призналась мать. – Я уже давно не видела их и всех забыла. Больше вы от меня ничего не добьетесь.

Ее решимость поражала.

– Вы пойдете как соучастница его преступления, – попытался напугать ее Скворцов. Она скривила рот:

– При чем тут я? Мы с сыном общаемся от случая к случаю. У нас никогда не было доверительных отношений. Я действительно не имею понятия, где он и с кем. И оставьте, пожалуйста, меня в покое.

– Мы все-таки позволим себе вам не поверить. – Павел кивнул Косте, и они разбежались по квартире. В комнатах, кроме храпевшего на диване мужика, никого не было.

– Похоже, хозяйка не обманывает, – пробормотал Киселев. Они направились в прихожую. Женщина по-прежнему стояла у двери. Она не сделала ни единого движения, чтобы их куда-нибудь не пустить.

– Вот видите, – подытожила мать прапорщика. – Я говорю правду.

– Если он появится, сообщите по этому телефону. – Павел протянул ей визитку.

Женщина нехотя взяла ее двумя пальцами:

– Сомневаюсь, что он здесь появится. Мы уже встретились – и хватит. У него свои планы, свои дела.

– Но если все-таки, – вставила Катя. Мать прапорщика взглянула на нее с неудовольствием:

– Девушка, вы мне сказали, и я вас услышала. Если он появится…

Она распахнула перед ними дверь, и оперативники гуськом вышли в коридор. Киселев хотел кивнуть на прощание, но дверь с такой же поспешностью захлопнулась.

– Вот баба, – процедил Костя. – Как думаете, она что-то знает?

– Тут нельзя сделать однозначный вывод, – заметила Зорина. – Если бы я не знала, что бывают такие матери, я бы решила: она водит нас за нос. Но, к сожалению, такие семьи встречаются сплошь и рядом. Она же сказала: у каждого своя жизнь, и это может оказаться истиной.

– Точно, – поддакнул Павел и достал телефон. – Сделаю-ка я звоночек к нам в отдел. Пусть передадут приметы этого Зацепина всем патрулям. Авось нам повезет, и мы достанем его без помощи матери.

– Передавай, – согласился с ним Скворцов. – Выхода у нас больше нет.

Двое патрульных, Алексей Токарев и Сергей Ивасев, медленно прогуливались по набережной. Жаркое солнце не давало возможности насладиться прохладой, которая шла от воды. Спрятавшаяся в тени вяза скамейка манила огромной тенью.