Однако в этот раз старый палач просчитался. На магов ордена такое заклятье не действует уже давно, с тех пор как они однажды все же нашли для него противодействие. Довольно простое, но безупречно работающее. Едва заметишь нападение или поймешь, что мир стал хоть чуточку иным, нужно крепко зажмурить глаза и вспомнить самые счастливые моменты своей жизни. Очень помогает, если в этот момент рядом находится кто-то из близких людей, тактильные ощущения лучше всего удерживают сознание в реальности, не давая подчиниться обману. Противостоять удару достаточно всего пару минут, даже самый сильный эмпат не может посылать импульс дольше. Зато выкладывается при этом так, словно воевал с ротой менталов. Потому и решаются на него лишь самые сильные и дерзкие дикари… твердо уверенные в своих силах.

Родные руки мгновенно обняли магиню и развернули к себе лицом, любимый голос нежно шепнул.

– Зажмуривайся.

– Уже, – счастливо засмеялась Дина, догадываясь что в этот раз снимать заклятье будет намного приятнее, чем раньше.

– Нацеловались? – с яростной злостью прошипел хриплый голос почти рядом, – думаете, поможет? Вокруг вас пустыня… жара… воды нет, скорпионы с кулак… ну же, глядите!

– Как по мне – довольно прохладная пустыня, – отрываясь от жены, невозмутимо заметил Рус, – и нечистотами пахнет… это от тебя что-ли, дед?

Рожу дикаря от этих слов просто перекосило, и можно было понять, почему. Хотя редкие волосы палача и побелила старость, но смотрелся он очень шикарно. И по возрасту не более чем на пятьдесят, и по статусу. Так ухоженно выглядят лишь те, кому средства позволяют каждый день нежиться в целебных ваннах, получать массажи и косметические процедуры и питаться лишь самыми полезными экологически чистыми продуктами. Одежда была под стать, все с иголочки, все баснословно дорогое. Рус даже зубами скрипнул, представив сокровищницу этого гада.

– Сейчас я позвоню… – доставая телефон, ядовито улыбнулся дикарь, – и мы поговорим в присутствии моих адвокатов. Но за свои преступления вы ответите сполна… я случайно наткнулся на ваших жертв.

Дина обомлела, услыхав эти слова. Нет, она не боялась его угроз, дикарю отсюда даже шага сделать не дадут. Но раз он готов так легко свалить свою вину на чужие плечи, значит его жертвы уже никаких показаний дать не смогут.

– Гад… – осознав это, с ненавистью отозвался Рус и, резко ускорившись, ринулся на дикаря.

Тот ударил в ответ ментальным заклятьем. Явно подготовленным загодя, и не знакомым Дине. Что-то мелькнуло вроде ошеломления и подавления воли, но с ее щитов схлынуло не причинив ни малейшего вреда.

А Руслану досталось… он и на ногах-то устоял лишь благодаря близости стенки. Оперся на нее, согнулся, тяжело сплевывая желчь и упрямо выпрямился, меряя дикаря полным жгучей ненависти взором.

– А за это я тебя убью своими руками… чтобы больше не коптил небо.

Палач зло перекосился и нажал какую-то кнопку. Раздалась знакомая всем мелодия, зазвенели куранты и в этот момент Дина, пользуясь секундным превосходством, резко набросила на врага ментальную сеть. И закрутила, спутала ее концы, смешивая разные эмоции и желанья, повергая дикаря в растерянность и панику.

Простую сеть он бы мгновенно разобрал на нити, сбросил их с себя как редкие снежинки, но едва она налилась неожиданными сочетаниями незнакомых ему чувств – растерялся. Так сильно, что выронил телефон, явно не имея упорной привычки современных людей держаться за гаджет как за соломинку. Тот поскакал вниз по ступенькам, и стих в кучке мусора. А Рус наконец добрался до врага и вцепился пальцами в его запястье.

Резкий порыв колючего ледяного ветра ударил Дину в лицо, вмиг забил рот и нос сухими снежными крошками, и она сердито замычала, протестуя против такого способа борьбы.

Однако муж ее не услыхал… все прочие звуки забил истошный, тонкий поросячий визг, режущий перепонки запредельными децибелами. Это орал дикарь, и Дина знала, отчего.

Полуослепшая, оглушенная магиня вызвала у себя резкое повышение температуры и едва по лицу потекли холодные ручейки, смахнула их и вцепилась обеими руками в предплечье мужа.

– Рус… отпусти его… отпусти, руки отморозишь, – кричала она, стараясь дотянуться до его уха, а маг отклонялся и упорно давил чужое запястье, уже покрывшееся толстым слоем инея.

Позже Дина и сама не могла объяснить, как пришла ей в голову гениальная по простоте идея. Раз Русу не жаль себя, пусть попробует не пожалеть ее.

И она смело положила ладонь на его намертво стиснутые пальцы. Кожу обожгло нестерпимым холодом и Дина не удержалась от стона.

И вот странное дело, её криков и требований Руслан в упор не слышал, а легкий стон уловил сразу, нахмурился, отвел взор от перекошенного в крике рта дикаря и глянул ниже. А рассмотрев ее белеющую ладошку взревел раненым бизоном, отпустил палача и отшвырнул прочь. Тот отлетел на сломанные перила, ударился и рухнул вниз, захлебнувшись собственным криком.

– С ума сошла? – рычал маг, поцелуями отогревая руку любимой, – ну зачем влезла? Что бы ему сделалось? А меня свой холод не берет… Но если сейчас не накажу скота, потом ведь не дадут!

– Что тут у вас… – задыхаясь, налетели собратья по ордену, – живы? А эти где?

– Наверху, – торопливо бросая на себя регенерирующее заклятье пояснила Дина и резко прикрикнула, – я иду первой! Он мороков наставил… еще провалитесь куда-нибудь.

– Да ниже первого этажа не улетим, – проворчал кто-то из местных, но верховный маг, уже пришедший в себя, так мрачно глянул на торопыгу, что все разом прониклись пониманием.

И шли за ними с Русом по пятам, все яснее осознавая, от чего уберегла их невысокая кареглазая магиня.

Дикарь постарался сделать все, чтобы никому не удалось попасть наверх случайно. В одном месте налил чего-то жирного и черного, в другом напутал лесок, почти перекрыв проход. В третьем и вовсе положил на ступени гору утыканных гвоздями досок, остриями вверх, разумеется. А сверху все это было прикрыто мороком, иезуитски смешанным с заклятьем слепоты и острой боли, неудержимого кашля и желудочных колик. Все фантомное, само собой, но от этого ощущается ничуть не приятнее, чем настоящая боль. И на втором этаже подобных ловушек было немало, в свободное время паук упорно защищал свое гнездо.

Только возле серой палатки из маскировочной ткани было почти свободно от сюрпризов, но об этом маги уже не думали, рассмотрев кровавые следы, испещрившие пятачок перед этим убежищем. Ринулись к входу в палатку толпой, но Дина и тут была настороже.

– Ефимыч, придержи дураков, – прошипела верховному, метнув в него молнию злобного взгляда, – иначе я за себя не отвечаю. Пойдут строем в озеро, открывать купальный сезон.

Наверченную на жертв сеть она распутывала в полной тишине, стараясь не обращать внимания на полные обид и досады эмоции. На жертв, лежавших на кусках поролона под дешевыми китайскими одеялами, она тоже старалась не глядеть, хотя невольно заметила, что дикарь оказался чистюлей и надел всем подгузники. Кроме них на худых, бледных телах жертв не было ничего. Даже веревок или цепей. Лишь вереницы мелких порезов на бессильно раскинутых руках, да едва заметно стекающие из них тонкие струйки крови. Несмотря на весь ужас происходящего радующие пониманием, что жизнь еще теплится в этих телах.