– Я вас понял, мистер Браун. Вы считаете, что у меня начался маразм, и я самолично привёл сюда постороннюю девочку и начал расспрашивать вас при ней о том, что посторонним знать ни в коем случае нельзя. В таком случае подавайте рапорт моему начальнику, и по результатам рассмотрения вашего рапорта одного из нас из конторы уволят. Как именно увольняют из нашей конторы, вам прекрасно известно. Одного из нас похоронят как героя, с воинскими почестями.

– А кто сейчас ваш начальник? – поинтересовался Браун.

– Как кто? Генерал Смит, естественно. Вы слышали, что на его место назначили кого-то другого? Я, увы, не слышал.

– Но генерал же убит!

– Что это меняет? Ваш рапорт рассмотрит его заместитель.

– Но его заместитель – вы!

– Совершенно верно. Я рассмотрю ваш рапорт. И угадайте, кого после этого удостоят почестями? Вы хотите стать героем? Посмертно, разумеется.

– Полковник, я предупреждаю вас, что эта история не для детских ушей.

– Спасибо за предупреждение. Предупреждён, значит, вооружён. А теперь приступайте к изложению этой жуткой истории. Публика уже заняла свои места, в зале аншлаг, зрители с нетерпением ждут начала представления.

– Мистер Смит, сейчас вам будет не до шуток. Когда мы прибыли сюда, нам поставили задачу…

– Обеспечить взлёт четвёртого прототипа, – оборвал его Смит. – Для начала, скажите, кто это «вы». То есть, какой был состав группы.

– Генерал, я и Джонс.

– Вам поставили задачу. Она заключалась в том, чтобы заставить одного из пилотов сесть в летающий гроб и поднять его в воздух?

– Да, именно так. Причём, любой ценой заставить.

– Понятно. Что же происходило дальше?

– На тот момент здесь оставалось семь пилотов. Все они садиться в этот прототип отказались.

– Что говорит о незаурядном уме пилотов королевских ВВС.

– Я проводил с ними беседы по одному. Все отказались. Я пригрозил расстрелом за неисполнение приказа. Каждый ответил, что смерть есть смерть, хоть от пуль расстрельной команды, хоть от падения летающего гроба. Я обратил внимание, что в первом случае смерть неизбежна, а во втором есть шансы выжить и получить медаль и очень неплохие деньги. Все они ответили, что во втором случае шансов значительно меньше, потому что есть ненулевая вероятность, что у расстрельной команды всё оружие даст осечку, а вот летающие гробы осечек не дают в принципе.

– Нужно запретить в авиационных училищах преподавание теории вероятности. Для полётов она не требуется, а пилоты из-за неё становятся совсем неуправляемыми.

– Короче говоря, полковник, словами убедить их не удалось, официальными угрозами тоже.

– Логично, мистер Браун. Вы перешли к неофициальным угрозам. К каким именно?

– У одного из пилотов неизвестными был похищен пятилетний сын.

– Как планировалось разруливать ситуацию после смерти пилота?

– Нас уверили, что благодаря принятым мерам полёт пройдёт благополучно.

– И генералу пришлось поверить. Просто потому, что ничего другого ему не оставалось. Но хоть какой-то план на случай аварии самолёта должен был быть!

– Я не знаю, полковник. Если такой план у генерала и был, то он об этом плане никому не рассказывал. А у самого генерала уже не спросить.

– Согласен. Спиритизмом заниматься мы не будем. Мистер Браун, рассказывайте, что происходило дальше.

– Пилот разбился.

– Кто бы мог подумать? – удивился Смит. – А потом что?

– Жена разбившегося пилота застрелила генерала Смита.

– Вдова, – поправил Смит. – Пилот ведь уже к тому моменту был мёртв. А где в это время был похищенный неизвестно кем малыш?

– Он был у нас.

– А она сочла месть за смерть мужа важнее жизни сына. Какова дальнейшая судьба этой мстительной женщины?

– Убита сразу же после смерти генерала.

– Закономерно. Где её труп?

– В соседней комнате. Спрятан в шкафу.

– Что было дальше?

– Это всё.

– Мистер Браун, какова судьба похищенного мальчишки?

– Содержится под присмотром Джонса в соседней комнате.

– Рядом со спрятанным трупом матери?

– Да, полковник.

– Мисс Линда, как вы порекомендуете поступить с мальчиком?

– Почему я должна брать на себя такую ответственность?

– Ответственность в любом случае лежит на мне как на старшем по должности. А я не вижу ни одного варианта, чтобы мальчишка выжил и не доставил нам проблем. Никто не может подсказать приемлемый план действий, включающий в себя сохранение жизни мальчика? – Смит сделал паузу. – Нет? Значит, мистер Браун, мальчика ликвидировать!

– Подождите, мистер Смит! Неужели никак нельзя оставить этого мальчика в живых? – Линде почему-то стало жалко незнакомого ей мальчишку.

– Я не представляю, как. Он расскажет, что его похитили, и всё будет для нас очень нехорошо. Я не знаю, как можно убедить его молчать.

– А как это всё выглядит с моральной точки зрения?

– Очень плохо всё выглядит, мисс Линда. Мальчик умирает потому, что сначала его отец не захотел выполнять приказ, а потом его мать пожертвовала его жизнью ради мести.

– Но ведь это наш согражданин! Разве вы не должны защищать таких, как он, а не убивать?

– Мы в первую очередь должны выполнять приказы. Что же до убийства ребёнка, так мы постоянно это делаем на территории противника, и никто из наших сограждан не возмущался. Ну, может, за очень небольшим исключением. Так что и тут всё нормально.

– Вы не боитесь, что вам когда-нибудь придётся отвечать за подобные деяния?

– Нет. Я выполнял приказ. А за выполнение приказа к ответу не привлекают.

– А как же Нюрнбергский трибунал? Там, вроде как, осудили и тех, кто просто приказы исполнял.

– Какая начитанная девушка! – восхитился Смит. – Только, мисс Линда, вы позабыли, что в Нюрнберге судили побеждённых. И, следует отметить, судили на редкость предвзято и цинично. Сами-то были ничуть не лучше, если уж на то пошло. Концлагеря у немцев, конечно, были страшненькие, но у русских они примерно такие же, да и американцы недалеко от них ушли. Взяли и пересажали у себя всех, кого сочли японцами. И никто им после войны об этом не напоминает. Так же, как и об атомной бомбардировке двух японских городов. Да и мы, мягко говоря, не идеальны. Совершенно как варвары Дрезден разбомбили. А русские совсем красавцы. Изнасиловали почти всех немок, до которых смогли добраться! И, мисс Линда, поверьте мне – никому за это никогда отвечать не придётся! Спросите, почему?

– Нет, мистер Смит, не спрошу. Думаю, потому, что победителей не судят.