В любом случае спасибо. Я обдумаю всё, что ты мне сказала. Даю тебе слово. Ты должна знать, что у меня есть веские основания полагать, что за исчезновением Малы стоят морские чудовища из Керинеи ясного солнца. Они слишком долго отказывались подчиняться.

– Но, отец, не всем морским чудовищам нельзя доверять только потому, что мы мало о них знаем. Силиус...

– Не нужно читать мне лекций о том, какие морские жители опасны, а какие нет, Ариэль. Я мог бы рассказать тебе истории твоего дедушки, от которых ты лишилась бы сна на долгие годы. И по твоим словам, вы признаёте вмешательство резидента в происходящее.

– Ты опять за старое! Вот скажи: я и мои сёстры – это одно и то же? – возмутилась Ариэль. – Можно ли судить о целом народе по действиям одного-двух его представителей? Даже если кто-то из резидентов действительно похитил Малу, это не значит, что все морские чудовища плохие.

– А ты не поступаешь ли так же? Судишь о целом народе только потому, что Силиус п Толум кажутся тебе неопасными?

Ариэль раздражённо вздохнула. Эту битву придётся отложить.

– В любом случае, – сказала Ариэль, – с этого момента я хочу полноценно принимать участие в расследовании. Малу похитили в моём королевстве, а значит, я тоже несу за это ответственность. – Ей вспомнились черты лица матери, то немногое, что сохранилось в её памяти. Мамин образ был нечётким, но внушал мужество. – Я доказала, что могу внести ценный вклад.

– Ты так похожа на свою мать, – ответил король.

От этих слов Ариэль застыла как вкопанная. Она не верила своим ушам. Отец редко говорил о матери. Что он имел в виду? У Ариэль похожий характер? Как она могла быть похожа на кого-то, кого едва знала? Чьё лицо она с трудом могла вспомнить. Ариэль посмотрела вниз и поняла, что держится за браслет с фиолетовым камешком на её запястье.

– Обеспечивать вашу безопасность – моя работа, – продолжил отец. – Теперь и Малы нет с нами. Если даже твоя мать, королева, которая знала океан так же хорошо, как я, если не лучше, могла... – Он резко умолк, как будто боль не дала ему говорить дальше. – Пожалуйста, я умоляю тебя, перестань искать свою сестру в одиночку. Позволь мне разобраться с этим, милая. – Тритон притянул дочь к себе. Его запястья сомкнулись у Ариэль за спиной, но она не стала отстраняться.

Русалочка вспомнила, как мать и отец укладывали её спать. Они вместе несли крошечную Ариэль до кроватки, зажимая между собой в объятиях. Больше она не помнила своих родителей вместе. Остальные воспоминания поблекли.

Король взял её руку и посмотрел на браслет.

– Ты всё ещё носишь его.

Ариэль кивнула.

– Ты так и не рассказал мне, откуда он взялся у мамы.

– Разве?

– Нет, – Ариэль поудобнее устроилась в его объятиях и улыбалась, наслаждаясь моментом близости.

– Твоя мама умоляла меня позволить ей отправиться на разведку – в экспедицию, как она их называла. Ей нравилось видеть новые места, открывать для себя чудеса, какие они таят, – сказал отец. – Честно говоря, мне не нравилась эта идея. Но твоя мама была упряма, как и ты.

Щёки Ариэль вспыхнули, и она не смогла сдержать улыбку. Экспедиции? Её маму тоже притягивали неизведанные края!

– Так вот она настаивала и настаивала, пока я не поддался. В первый раз, когда твоя мама отправилась в экспедицию, она согласилась взять с собой охрану. И там был найден этот фиолетовый камешек, – король Тритон погладил запястье Ариэль. – Она никогда раньше не видела ничего такого оттенка или формы, и была сильно очарована. Ты знаешь, что она собирала разные вещи?

– Правда?

Король кивнул, и Ариэль почувствовала, что в животе что-то сжалось.

– В своё последнее утро твоя мама разрешила тебе поиграть с камешком. Но она не вернулась ни в тот день, ни на следующий. И ты вцепилась в эту штуку и никак не хотела отдавать. Ты даже спать не могла без этого камешка.

Ариэль боялась пошевелиться и пропустить хоть одно слово из того, что произносил её отец. Теперь, когда завеса приоткрылась, она сгорала от желания узнать всё. Это чувство сбило её с толку. Ариэль никогда раньше не оплакивала маму... по крайней мере, не так, как её сёстры. Русалка затаила дыхание и продолжила слушать.

– Я сделал из него браслет, чтобы ты могла всегда держать его при себе. Только так ты могла спать в те годы. Твоя мама оставила тебе частичку себя, и ты это чувствовала.

Ариэль прижала браслет к груди.

– Все те вещи, которые она собирала, её коллекция. Куда всё это делось?

Отец покачал головой.

– Каждая маленькая безделушка напоминала о том, что её больше нет с нами. Что я не защитил её. Я не мог вынести даже взгляда на них. – Король не был готов встретиться лицом к лицу со своим горем. Никто не был готов. – Я избавился от всего, по глупости полагая, что так будет легче. – Он отстранился, постучал пальцем по губе и жестом пригласил Ариэль последовать за ним. – Ты знаешь, всё же кое-что я сохранил.

Ариэль направилась за отцом в комнату матери. Полки были пусты, но на туалетном столике, за которым когда-то прихорашивалась королева, всё ещё лежали крема для ухода за кожей в виде желе и средства из водорослей. Всё было нетронутым, будто сохраняя дух погибшей владелицы. Тритон сунул руку под туалетный столик и вытащил жёлтую коробку.

– Что это? – спросила Ариэль.

Король открыл крышку шкатулки, и знакомый звук наполнил комнату. Ариэль ахнула. Это была одна из тех мелодий, которую напевала мама. Не русалочья песня, а другая. Королева любила музыку. Ариэль повернула диск на коробке, и мелодия изменилась. Русалка её узнала. Мать распорядилась, чтобы все её дочки занимались пением и тренировали голос с самого детства.

– О, папа! – Ариэль переполняли эмоции.

Он вложил шкатулку ей в руки.

– Теперь это твоё.

– Правда? – Ариэль не верила своим ушам.

– Конечно, – успокоил её отец.

Губы Ариэль расплылись в улыбке, и по телу разлилось тепло. На мгновение ей захотелось заплакать, но светлая радость затмила любой проблеск печали. Теперь у неё есть музыкальная шкатулка мамы!

«Тук-тук». Это был Усенгу.

– Ваше величество, принцесса, – сказал