— И что, вы один на всех?

— Да нет, я — старший, у меня еще три человека вподчинении, чтобы в каждом помещении, где работают на компьютерах, былконсультант.

— Значит, вы — главный по компьютерам? — уточнилаНастя.

— Нет, главный у нас Михаил Львович, он отвечает за то,чтобы компьютеры приобретались, ремонтировались, чтобы покупались иустанавливались программы и все такое. В общем, главный — он, а я емуподчиняюсь. К закупкам и оплате счетов я отношения не имею, мое дело —обеспечить возможность членам клуба и обучающимся нормально пользоватьсямашинами, помогать, подсказывать, показывать. К ротонде пойдете?

Настя поежилась. Ей хотелось поскорее закончить прогулку,оказаться в тепле своего номера, принять горячий душ и выпить кофе.

— Я отсюда посмотрю, мне хорошо видно. А тамчто? — Она указала влево, где у самого забора виднелось еще одно небольшоестроение.

— Там второй пункт охраны и боковой въезд, я же вамговорил, — в голосе Кости прозвучала досада. — Вы меня совсем неслушаете?

— Простите, — виновато проговорила она, — яне сообразила. Далеко до реки?

— Минуты две-три. А что, устали?

— Замерзла, — призналась она. — Просто дообморока.

Костя критическим взглядом окинул ее одежду и хмыкнул.

— Ну да, ну да… Ну, если не хотите, можем до реки неходить, повернем обратно.

— Нет уж, — решительно произнесла Настя, —давайте дойдем до конца. Только темп чуть прибавим, ладно?

Они дошли до конца территории и повернули назад. Обратныйпуть показался Насте короче и веселее, ведь впереди маячила приятнаяперспектива тепла. Когда они дошли до главного дома и стали огибать его, Настявдруг попросила:

— А можно еще раз зайти к собаке?

Костя молча пожал плечами и кивнул. Они зашли в зверинец, иНастя чуть не кинулась к дальнему вольеру со старой собакой.

— Ты будешь моей подружкой, пока я здесь, ладно? —ласково заговорила она, просовывая пальцы сквозь прутья вольера. — Воттакое у тебя теперь будет имя: Подружка. Я буду приходить к тебе каждый день ирассказывать про свою жизнь, а ты мне расскажешь про свою. Только ты не умирай,пока я не уеду, ладно?

Собака медленно встала, сделала пару шагов в сторону дверцыи лизнула Настины пальцы, У Насти в горле стоял ком, она едва сдерживалась,чтобы не расплакаться от умиления и жалости к этой дряхлой, никому не нужнойсобаке.

— Костя, чем ее можно порадовать? Что ей можно?

— Старым собакам уже можно всё, — негромко ответилтот. — В этом преимущество старости. Нет никаких ограничений. Только скостями ничего не приносите, у нее зубы уже плохие, слабые совсем. Котлеткуможно, колбаску, сосиску, пирожок, печенье. А вообще-то, если вы хотите сделатьдля нее что-нибудь полезное, то лучше водите ее гулять. Движение всегдаполезно, да и воздух свежий тоже.

— А она не убежит?

— Так вы возьмите ее на поводок Там в кладовой висятповодки специально для таких случаев, у нас гости постоянно выводят собак напрогулки. Вы разве не видели?

Ничего такого Настя не видела, но она ведь и не ходила вчерав парк, первую половину дня провела в компании оперативников, вторую — сТамарой, Муравьевой, Полосухиным и собственным компьютером. Когда ей было этозаметить?

Она твердо решила, что, как только придумает, какутеплиться, сразу же придет и возьмет Подружку на прогулку.

* * *

Журналистка Наталья Малец, написавшая ту самую статью«Страсти по усадьбе», оказалась, против ожиданий, очень славной и симпатичнойдевушкой, совсем молоденькой, всего девятнадцать лет, но производящейвпечатление основательности и серьезности. И хотя одета она была так, какпринято одеваться в молодежной среде, то есть в растянутый, сползающий с плечсвитер, потертые джинсы и тяжеленные ботинки на толстой подошве, еевнимательные глаза за стеклами очков смотрели вдумчиво, а речь была наудивление правильной и не замусоренной сленгом и новоязом. Она охотносогласилась встретиться с Анастасией Павловной Каменской — социологом, которуюзаинтересовал феномен внезапного отказа ряда членов клуба от посещений«Золотого века».

— Вы допускаете, что всему виной — ваша статья, котораяпосеяла панику не только среди пенсионеров — членов клуба, но и средисотрудников, которые начали увольняться? — строго спросила Настя.

— Но я ничего этого не хотела, — испуганнопроговорила Наталья. — Я не подумала о последствиях. Просто материалпоказался мне интересным, и я не была бы журналисткой, если бы пропустилатакое.

К ней обратился некий ученый из Петербурга, историк, докторнаук, у которого есть многолетнее хобби — семейные истории и предания русскогодворянства. Историю рода Румянцевых-Лобановых он знает давно и, услышав, что вТомилине произошли два убийства, косвенно связанные с их бывшей усадьбой,приехал, чтобы выяснить подробности. В ОВД с ним, разумеется, разговаривать нестали бы, и он решил туда не соваться, а обратиться к журналистке, котораядавала в газете короткую информацию об этих преступлениях. Наталья рассказалаему все, что знала, а историк, в свою очередь, поделился знаниями о семейныхтрагедиях рода Румянцевых и о том, что не все они уехали во время революции.Кто он такой? Как его зовут? Наталья фамилию запамятовала, вообще-то оноставлял свою визитку, но девушка ее куда-то засунула или даже выбросила.Конечно, это не очень-то профессионально — выбрасывать или терять визитныекарточки источников информации, но… А зовут его Аркадием Вольдемаровичем, этоНаталья Малец помнила совершенно точно.

— Имя достаточно яркое, — задумчиво проговорилаНастя, — можно попытаться его найти.

— А зачем? — Наталья удивленно посмотрела на Настюповерх узеньких очков. — Вы мне не верите? Вы думаете, что всю эту историюя сама выдумала? У меня есть диктофонная запись, вы можете сами прослушать.

— Да нет же, я верю, что вам все это рассказали.

— Значит, вы думаете, что эта история — неправда? ЧтоАркадий Вольдемарович меня обманул?

— И снова нет. Мне неважно, правдива ли сама по себеистория, важен тот факт, что в городе живет наследник Румянцевых, который можетбыть психически неадекватным и верить в свое право на усадьбу, и вот этот фактнуждается в обязательной проверке. Возможно, Аркадий Вольдемарович знает что-тоболее точно. Может быть, ему известна нынешняя фамилия этого наследника или ещекакая-то информация о нем.

— А почему вы этим так интересуетесь? —нахмурилась девушка. — Тоже проводите журналистское расследование, хотитепопробовать раскрыть два убийства в пику нашей милиции?

«Ты расслабилась, Каменская, — сердито одернула себяНастя. — Увидела перед собой молоденькую девочку и решила, что можно ненапрягаться, что она еще глупенькая и ничего не соображает. Да, ей еще нетдвадцати, но кто сказал, что это мало? Вполне достаточно, чтобы разобраться втвоем вранье».