место. Хорошо трясу, в голове как будто булькает. Зато смысл слов Валерии доходит.

Мои босоножки на шпильке со стразами! Которые я надела, чтобы подколоть Ремезова. Он был шокирован и купил мне приличные туфли и заставил надеть прямо в магазине. Пакет с босоножками я на автомате притащила в кабинет Валерии, да там и забыла.

— Ой, спасибо большое! Я сама к вам заеду сегодня, можно? Когда удобнее?

— Давайте часам к трем. Видите ли, Татьяна… мне бы заодно хотелось с вами поговорить, — выпаливает Валерия очень строго. Слишком уж строго. Как будто она строгостью маскирует волнение и неуверенность.

У меня под ложечкой появляется холодок.

Так. Вот и важный разговор. С невестой мужчины, с которым я весело провожу время.

Ежу понятно, что тревожит Валерию и какие претензии она мне предъявит.

Она ревнует.

Интересно, она из ревности может двинуть сопернице в глаз или выдрать волосы?

Но хоть я трусиха, понимаю — я должна с ней поговорить. Успокоить ее. Потому что Ремезов, видно, свою невесту не убедил.

— Хорошо, я приеду.

— До свидания.

Валерия отключается. Я продолжаю задумчиво сидеть на полу. Встать невозможно, потому что на мои колени забрался Сема, чтобы с удобствами умыться после туалета.

— Таня, завтракать будешь? — интересуется бабушка, заглядывая в комнату. — Есть растворимая каша из пакетика.

— Нет, домой поеду. У меня сегодня деловое свидание, надо подготовиться, — объясняю хмуро. И тут в голову приходит идея. Валерия в офисе с заместителем. А заместитель у нее Анна Антоновна…

— Ба, у тебя есть какое-нибудь прикольное, но ненужное растение в горшке? Хочу подарок сделать одному хорошему человеку. Она любит экзотическую растительность.

— Конечно! Есть лишний «Каролинский жнец». Уже и плоды поспели, можно пробовать. Сильная вещь. Съешь кусочек, и как заново родился. Пойдет?

Не знаю, что такое «Каролинский жнец», но звучит красиво. Он сладкий, наверное. Как комнатный бабушкин ананас, который она вырастила из верхушки с листьями от магазинного ананаса.

— Давай, если не жалко.

— Для родной внучки ничего не жалко!

Пока наскоро привожу себя в порядок, бабушка хлопочет в комнате. Выносит огромный непрозрачный пакет размером с ведро. Внутри сверху растения уложены слои бумаги. Под ними видны очертания веток.

— Неси осторожно, чтобы веточки не сломать! Не распаковывай, а то повредишь. Вот, инструкцию по уходу написала. Держать на свету, регулярно подкармливать. Пакетики с удобрениями тоже положила.

Она сует листок. Бабушка даже латинское название растения написала. У нее все четко, по-военному.

Дома занимаюсь привычными делами: успокаиваю и кормлю сердитого Афоню, которому пришлось провести ночь в одиночестве и питаться защечными запасами, навожу порядок, просматриваю почту и новые сообщения от Эдика, работаю с заказами… У нас, фрилансеров, ведь тоже выходных четких нет.

Тревожный холодок в животе растет. Я волнуюсь перед встречей с Валерией. И чувствую также острую вину. Как будто я правда увела у нее жениха. Как будто я влюбилась в чужого мужчину.

Но ведь это не так?! Конечно, не так! У нас с Ремезовым чисто деловые, пусть и нетрадиционно деловые отношения.

В офис Валерии приезжаю вся на нервах. Понятия не имею, чего ждать от разговора с ней.

Да ладно, не стоит волноваться, успокаиваю себя. Валерия женщина интеллигентная. Не кинется расцарапывать мне рожу. Максимум — будет отчитывать холодным тоном. Что, впрочем, тоже неприятно.

Наверное, надо ей посоветовать разобраться с ее женихом и его причудами, а не со мной. Я-то при чем? Я тоже пострадавшая сторона.

…Но понимаю — страданиями с моей стороны и не пахнет. Мне нравится проводить время с Ремезовым. Я жду наших встреч с нетерпением. И от этого понимания мне становится еще более стыдно. И перед Валерией, и перед Эдиком.

Охранник приветствует меня, как старую знакомую.

— Валерия Андреевна у себя в кабинете, — говорит он и косится на пакет в моих руках. — Работает даже в выходные, себя не жалеет…

Он вздыхает с сочувствием.

— А Анна Антоновна тоже здесь?

— Вроде у себя. Ее кабинет третий от кабинета Валерии Андреевны, там табличка, найдете сразу.

Поднимаюсь на второй этаж. Все пусто, тихо. Нормальные люди все дома, отдыхают. В этом офисе есть как минимум два ненормальных человека.

Сначала иду к Анне Антоновне.

Стучусь в кабинет, услышав строгое «Входите!», робко просачиваюсь внутрь.

И окунаюсь во влажную, теплую, но свежую атмосферу. В глазах словно зеленый фейерверк вспыхивает: все подоконники, столы, полки в ее кабинете заставлены цветами, и даже специальные лампы есть, и системы полива!

Вот уж увлеченный человек!

— Татьяна Павловна! — удивляется хозяйка офисной оранжереи и одергивает нелепую вязаную кофту. — Какой сюрприз! Вы все-таки решили принять мое предложение? Но мы уже взяли девушку на эту вакансию. Однако можем подыскать для вас что-то еще.

— Да нет, я к Валерии Андреевне заехала по делам. Вот… это вам. Небольшой подарок. От меня и моей бабушки.

Ставлю пакет на стол, освобождаю растение от упаковки.

И вместе с Анной Антоновной с удивлением изучаю подарок.

Это развесистый куст, увешанный красными, сморщенными плодами. Которые, по уверениям бабушки, нужно есть, если хочешь испытать незабываемые ощущения.

— «Каролинский жнец»! — ахает Анна Антоновна. — Вот это да! Всегда мечтала его вырастить! Ох, Татьяна, от такого подарка не откажусь. Смотрите-ка, уже и плоды поспели.

Она любовно оглаживает листики, поправляет веточки.

— Я пробовала «Тринидад Скорпион», но он не такой острый. Но все же ух! — она передергивает плечами от воспоминаний.

— Острый?!

И тут я прозреваю. Да это же перец! А никакой не домашний ананас.

— А давайте попробуем! — азартно предлагает Анна Антоновна. — Это то, что нужно, чтобы взбодриться. Когда приходится работать по выходным, я чувствую себя не в своей тарелке.

Анна Антоновна осторожно снимает один красный стручок и разрезает его пополам канцелярским ножом.

Выковыривает семечко, кладет в рот, разжевывает и багровеет.

— Ух, красота! — говорит она. — Вы к острому как, привычны? Я-то закаленная. Люблю мексиканскую кухню, и в Индии жила с мужем. Он там электростанцию строил.

— Остренькое я тоже люблю.

Вряд ли эта штука острее китайского соуса, который я держу в холодильнике и люблю намазывать на бутерброд с колбасой. Да и отказываться неудобно.

Беру предложенный кусочек, кладу в рот и разжевываю. И тут мою голову разносит атомным взрывом.

Не могу сделать ни вдоха. Выплюнуть перец тоже не выходит — челюсти свело. Из глаз потоком текут слезы, огонь струится по жилам, из носа льются сопли вперемешку с лавой, из ушей бьют струи раскаленного пара.

— Ммм! — мычу я, кое-как открываю рот и судорожно втягиваю воздух. — Воды!

— Лучше молока! — Анна Антоновна срывается к мини-холодильнику