— А, ну да, конечно, — снова откликнулся Ар, — я так и подумал, вот честное слово.

— Лия, всё равно ты своим отрицанием, ничего уже не изменишь, — присаживаясь за стол, справа от меня, выдал Эл, — мы связаны друг с другом.

— Как не грустно признавать, но так оно и есть, — закивал Ниэль, присаживаясь слева, — эх, и почему хорошие девушки достаются всегда кому-то другому. Налейте мне, пожалуйста, побольше чая, лорд Саруш, напьюсь с горя.

— Ну, а если серьёзно, — вступила в разговор Такана, — может, всё-таки объясните, что к чему?

— На мне знак первенца императорской семьи, — не стала лукавить, сказав, как есть, — поэтому лорд Элерандиэль вбил себе в голову, что заключённый пятнадцать лет назад брачный договор, между двумя империями, даёт ему право считать меня своей невестой. Хотя точно неизвестно, что в этом договоре говорилось именно обо мне.

— Ничего себе новости! — присвистнул Тхар.

— Скорее всего, Элерандиэль прав, — сказал лорд Саруш, — но не стану отрицать, что проверить сей факт, всё равно, надо будет обязательно. Кхм… А из чего же мы будем пить чай? Друг любезный, не мог бы ты вернуть всю посуду к первоначальному виду?

Из угла раздался тяжкий вздох и невнятное бормотание, но возмущений не последовало. Из кучи стали подниматься в воздух осколки посуды и складываться то в тарелку, то в чашку, то в цветочный горшок.

— Лорд Саруш, а какое имя у домоворуса? — озвучила я, пришедший в голову вопрос.

— Эм…, - было мне ответом, — признаюсь, никогда об этом не задумывался.

Из угла раздалось громкое шмыганье носом, и шлёпанье босых ног проследовало в мою сторону.

— Деточка, ты, моя милая, — появившийся перед всеми домовой, достал из воздуха носовой платок и громко в него высморкался, — живу столько столетий, а имя то собственное и не нажил. Эх, горе — горькое, видимо не заслужил я, трудясь верой и правдою.

— Ну, будет тебе так убиваться, — пытался успокоить его ректор, но добился лишь того, что из глаз существа брызнули слёзы.

— Надо же, какой сентиментальный попался, — улыбнулся Ниэль, рассматривая мохнатика, который, проигнорировав его высказывание, заголосил громче прежнего.

— Давай сейчас придумаем тебе имя, — сказала я, пытаясь успокоить домового.

— Да-да, давай, — слёзы у того, исчезли, как и не бывало, похоже, кто-то неплохо владел актёрским мастерством.

— Элмин, Домрус, Колхир — начала перечислять я, что приходило в голову.

— Что я тебе, эльф какой или дракон, — насупился домоворус.

Друзья стали помогать, перечисляя имена, но чем больше предлагали, тем больше тот хмурился.

— Нет-нет и нет, — пробухтел он, — моё имя должно быть особенное, чтоб ни у кого такого не было, а вы тут мне предлагаете не пойми что. Пошёл я от вас, толку всё одно никакого.

Раздавшееся за этим «шлёп-шлёп», натолкнуло меня на мысль.

— А что если Шлёп Шлёпыч, или просто Шлёпик? — предложила я, вслед направлявшемуся в угол домовому. — Такого точно не у кого нет.

Мохнатик на миг замер, потом потоптался на месте, прислушиваясь к звуку шагов, и повернул ко мне счастливое лицо.

— Ты ж моя деточка, — кинулся он ко мне, и ловко забравшись на колени, стал обнимать, — вот не зря я лорду Сарушу сразу сказал, что ты очень хорошая.

— Да? А как же — растяпа, неряха, — засмеялась я, поглаживая его по голове.

— Не пререкайся со старшими, — откликнулся домовой, и забавно сморщив нос и закатив глазки, прошептал, — Шлёп Шлёпыч — это прям точно я. Порадовала, деточка, старика, теперь и я тебя порадую.

Спрыгнув на пол, домовой тут же исчез, но через минуту вновь появился, с множеством различных пакетов из которых пахло вкусненьким.

— Вот, кушай, моя, хорошая, поправляйся, а то ты такая худющая, что невзначай можно спутать с ректорскими пособиями по некромантии, — бормотал он, отправляя на стол пакеты по воздуху.

— Неожиданно, — улыбнулся ректор, — мне он ни разу таких гостинцев не приносил.

— Значит, не заслужил, — буркнул ему Шлёпик в ответ и, покосившись на старшего из эльфов, добавил, обращаясь ко мне, — золотце, ты это, если кто обидит, только скажи, вмиг изведём ирода, даже пикнуть не успеет.

— Я и сама справлюсь, — засмеялась, глядя, как меняется выражение лица у Элерандиэля, — но, всё равно спасибо за предложение.

Оставшийся вечер прошёл с шутками и смехом, словно и не было тех неприятных минут, наполненных яростью. Парни общались, как ни в чём не бывало, и меня это, несомненно, радовало, ведь ещё неизвестно с чем придётся столкнуться в будущем, а дружба самый лучший помощник в борьбе с неприятностями.

Засиделись за беседой до поздней ночи, поэтому стоило голове коснуться подушки, как я сразу же заснула. Только вот сон был не из тех, которые хотелось видеть.

«Клубящаяся тьма наступала, пронзаемая яркими всполохами молний. Огни, мерцающие в её глубине, казались похожими на зловещие глаза неведомого чудища, тянущего ко мне свои щупальца. Сердце замирало от страха. Надо было бежать, но ноги не слушались. Ещё миг и тьма настигнет меня: уже чувствовался могильный холод, исходящий от неё. Секунды тянулись, словно само время замедлило бег, давая шанс избежать прикосновений. Но только сил для борьбы уже не осталось. Всё отчётливее становились видны завихрения тёмной энергии, словно всё пространство впереди состояло только из них.

Внезапно, чуть в стороне что-то засветилось, присмотревшись, мокрыми от слёз глазами, я увидела маленький магический шар, который был лишь сверкающей каплей в чёрном море ужаса и отчаяния. Жуткий вой резанул слух: тьма отпрянула назад. За первым магическим шаром, возник второй, потом третий… и вот уже всё вокруг залито светом, теснящим тьму в неведомые закоулки, в которых она пряталась до этого дня…»

Проснувшись, я долго не могла прийти в себя. Стук сердца отдавался болью в висках. Во рту чувствовался солоноватый привкус крови. Тело сотрясала крупная дрожь. Поднявшись с постели, я открыла окно. Ночная прохлада овеяла разгорячённое лицо, мокрое от слёз. Но хотелось большего — ступить босыми ногами по влажной, от росы, траве, скинуть с себя бремя ужаса, засевшего в подсознании.

Поддавшись порыву, я открыла дверь и, сбежав вниз по лестнице, оказалась в гостиной. Огонь в камине уже погас, и от этого комната стала казаться не уютной, хотя на самом деле это было не так. Будто отголоски сна, омрачали собой всё то, что до этого радовало взгляд. Подойдя к входной двери, попыталась её открыть, но замок будто заклинило.

— Тебя нельзя оставить одну ни на минуту, — раздался за спиной голос Эла.

Вздрогнув, я обернулась. Похоже, он ещё даже не ложился.

— Лорд Саруш отправил ведь вас всех по домам. Как ты здесь оказался? — спросила с дрожью в голосе.

— Хотел узнать то же самое у тебя, — в голосе эльфа слышалась усталость. — Почему ты не в своей комнате?