Мать недовольно оглядела каждого. Завела руку за спину, дёрнула завязку фартука.

– Мам, – возмутился Толик.

– Какая-никакая, а одежда, – тряхнула она рукой. – Не голым же тебе по селу идти. Люди засмеют.

Толик обернул тёмную материю вокруг ног, два раза обмотал тесьму, стал завязывать, путаясь в неудобной завязке. Вспомнил, что уже делал так. С передником бабы Светы. Только ткань там была светлая и как будто бы дряхлая.

– Теперь-то можно? – спросил он.

– Теперь и подавно нельзя, – отрезала мать. – Подготовиться надо. Кто ж на чёрта с голыми руками?

– Ну да, – согласился Игорёк. – Мне говорили, что туда так просто не войдёшь. А что делать?

– Говорю же, завтра праздник. Завтра самый удобный момент. А сейчас? – Она снова на всех посмотрела. – Ну, придёте вы? Да вы даже калитку не откроете. Что будете делать? Вам покажут обманку и уведут в лес, побежите туда и не заметите. А там ловушки на каждом шагу. Почему колдун-то не взялся? Испугался.

– Но он же следит, – напомнила Сонька.

– Он, может, и следит. Да где его помощь-то? – Мать развела руками. – Ау! Слова одни.

Толик кусал губы. Он видел, что ребята слушают мать, что она их убедила. Он стал теребить завязки фартука. Фартук, фартук… почему опять фартук?

– Тут ведун особый нужен, такой же могущественный. Силища-то в этом проклятии какая! Вы же погорите ни за что. А за вас родители переживают.

При упоминании родителей лицо Игорька вытянулось. Неплановый выход на лодке мог стоить ему завтрашней регаты.

– Не дурите, идите домой. Спасибо вам за помощь! Поверьте, завтра всё получится.

– Ну ладно, – согласился вдруг Игорёк и полез в лодку. – Я тогда лодку отгоню. Коль, толкни!

Колян толкнул лодку на воду, запрыгнул в неё. Соня растерянно посмотрела на всех.

– Но говорили же – три дня, – крикнула она. – А три дня это сегодня. Завтра уже всё.

Наступила неожиданная тишина. Она надавила на уши, прошила головы. Лодка с ребятами беззвучно двигалась прочь от берега. Игорёк и Колян смотрели вопросительно. Толик опустил руки, фартук сполз с него. Он вспомнил. Вот что было странно – фартук для бабы Светы. Его ткань. Такая же, как и в вытащенной рубахе. И цвет.

– Сама говоришь – три дня. – Мать подхватила сползший передник и затянула его на талии Толика. – И ничего. Ничем всё и закончилось. Проклятия не всегда срабатывают. Иногда мимо проходят.

Игорёк опустил вёсла. Плеснулась вода. Включился общий звук.

– Но как же?.. – не успокаивалась Сонька. Но мать отмахнулась, пошла по дороге к селу. Не чувствуя под собой ног, Толик зашагал следом. По коленям била ткань, путала шаг, старые сапоги сваливались с пятки.

Иринка всё твердила про этот фартук. Что бабка подарила, требовала хозяйничать. Маринка рассказывала, как они смеялись, когда разглядывали его. Фартук. Иринка потом боялась, что его отберут. Загад на рубаху. Половина в озере, а вторая дома была, пока из неё фартук не сделали. Спасая себя, бабка прокляла внучек. Вот тебе и закон родства.

Сонька шагала впереди рядом с мамой и всё пыталась уговорить её доделать всё сегодня.

– Я же знаю этот приворот! – быстро говорила она. – На вещь. Её крадут, отчитывают и рвут пополам. Приворот на крови злая штука. От неё никакие силы не уберегут.

Толик заметил, как напряглись руки матери. Подумал, что она сейчас этот кусок рубахи в деревья забросит. Но она держалась. Чуть щурила глаза. Чуть быстрее шла.

– Её почему пополам порвали? – Сонька неутомимо бежала с матерью наравне и чуть оборачивалась, чтобы слышал идущий сзади Толик. – Одну часть пачкают своей кровью и топят в воде. Вода самый сильный проводник заклятий. А вторую дома оставляют. Под матрас кладут.

– Откуда ты всё это знаешь? – прошептал Толик. Информация про «под матрас» его впечатлила. Такой трэш и совсем рядом.

Сонька пожала плечами и посмотрела на мать. Та произнесла мрачно:

– Как откуда? От матери. Мы с её матерью, Машкой, в детстве и не такие истории слышали, пострашнее этих будут. В каждой смерть, через одну про покойников. Мы ж раньше и ворожить ходили, и гадали, и свечи в бане жгли. Тогда нормальным делом было к колдуну сбегать или на судьбу погадать.

Нормальным – ага. Через чугунок в озере оказываться, плескать водой на стену с нарисованной лодочкой и ещё чёрт знает что. А весело они тут жили. Жгли по полной.

– И ты всё это знала? – спросил он Соньку.

– Ну, не всё. Но если хочешь, я могу и Пиковую Даму вызвать.

– Не хочу, – быстро ответил Толик. – Вот знать, да, хочу. А я ничего не знал.

– Это не то, о чём за столом хвастают, – сухо произнесла мать. – Тихо сделали, тихо результат получили. Злое дело в каждой семье творилось. Всегда кто-нибудь кому-нибудь соль на порог сыпал или иголки в рушники втыкал. Чего тут болтать? Зачем кому-то чужие проблемы? Своих хватает.

Толик остановился. Своих? А сейчас-то это чья проблема? Его одного или всего села?

Из-за поворота навстречу идущим вырулила невысокая круглая фигура.

– Соня!

Это была Сонькина мать, тётя Маша.

– Вот ты где! Домой. – Она стремительно подошла и схватила Соньку за руку.

– Ой, ма! – запоздало дёрнулась Сонька. – Я сейчас. Мы тут с Толей…

– Сейчас ты идёшь со мной домой, – жёстко произнесла тётя Маша и потащила Соньку в проулок.

– Как домой? – ещё не верила случившемуся Сонька. – А мы тут… – она показала на Толика.

– Тем более! – Тётя Маша была категорична.

– Но ведь он… – ещё сопротивлялась Сонька.

Тётя Маша повернулась к Толику:

– Ты нас прости, Анатолий. Спасибо, что вчера помог найти Соню, но сейчас она пойдёт домой. Нечего её впутывать во всё это. Домой!

От крика матери Сонька сжалась, втянула голову в плечи, почти заплакала.

– Прости, – сквозь кривящий рот плач прошептала Сонька.

Толика вновь окатило холодом понимания. Узколицый гад уводит от него всех, хочет, чтобы он остался один. Потому что в одиночестве у него не получится сопротивляться.

– Всё правильно, – похлопала его по плечу мать. – Всё правильно. Каждый за себя. Так всегда было.

Толик шёл за матерью на деревянных ногах. Как за себя? Почему? Они вместе. И всегда были вместе.

– Ты их не вини, – быстро говорила мать. Кажется, она даже не удивилась, что так произошло. Её больше напрягало, когда Сонька шагала рядом и строила планы. А теперь всё было нормально. Как всегда. Как обычно. – Зачем нам? Мы и вдвоём справимся. Да?

Они уже были на своей улице. Ещё несколько шагов – и калитка. Через двор, и вот оно, крыльцо. Доски скользкие. В доме натоплено – печь со вчера держит тепло. В ней же они сожгут рубаху. Но без другой половины история не закончится.