– Так увольте ее, и дело с концом! – раздраженно отмахнулся родитель.

Развернувшись всем корпусом в сторону собеседника, он вдруг замер, во все глаза уставился на пока безмолвствовавшего Натана. На лице сменился целый калейдоскоп эмоций, среди которых я с удивлением заметила страх и подобострастие. Но отец быстро спохватился, надел на лицо светскую маску.

– Рад снова видеть вас, милорд. Надеюсь, вы, ваш отец и прочее семейство пребывают в добром здравии?

Навострила уши. Выходит, этот Натан действительно крупная шишка – узнаю папенькин тон для общения с высшей аристократией. Все эти вопросы, фальшивое беспокойство за здоровье незнакомых людей… Отец явно опасался вызвать неудовольствие Натана, будто настроение того могло ему как-то навредить. Однако я не помнила, чтобы лорд Арен попадался мне на балах. А ведь в столице я ни одного не пропустила, не могла прозевать человека, превосходившего в знатности или должности лорда Арена-старшего.

– Благодарю, стараниями Всевышнего.

Натан удостоил собеседника едва уловимым кивком головы. Он держался подчеркнуто надменно, но, странное дело, отец не роптал. Только не говорите, будто лорд-фермер – внебрачный сын короля! Наш монарх, как и многие мужчины, не отличался верностью покойной супруге, вполне мог как-то ночью зачать род Рурков, заодно передать по наследству спесь и сказ про десятки поколений предков.

– Я слышал, – Натан оттер Эрика плечом и встал между мной и отцом, – что вы притесняете леди Джейн, силой выдаете ее замуж.

– Боюсь, вашу… – Под тяжелым взглядом собеседника родитель проглотил конец обращения. – Боюсь, вас дезинформировали, – скомкано закончил он фразу.

– Ой ли? – покачал головой Натан и оперся ладонью о край стола в опасной близости от дракончика. – Вы говорили достаточно громко, сложно было не расслышать.

Задумалась: стоит ли предупредить лорда об острых когтях ящера. А, он взрослый мальчик, в случае чего не умрет от пары царапин. Да и разговор больно интересный, жаль прерывать. Дик, очевидно, придерживался того же мнения, слушал, а не пытался укусить, оцарапать или поджарить нарушителя личного пространства.

– Так или иначе, это семейное дело, – оправившись от бурного натиска, отец занял глухую оборону.

– Я знаю младшего Олбани, – будто не слыша его, продолжил Натан. – Не лучшая пара для девушки!

Родитель метнул на меня короткий взгляд с красноречивым вопросом. Состроила кривую рожицу. Какая там помолвка! Милорд мной брезгует, пока дюжиной новых именитых предков не обзаведусь, могу не беспокоить.

«Но тогда какой у него интерес?» – продолжил наше молчаливое общение родитель.

– Вот у него и спросите! – утомленная комедией в десяти актах, вслух раздраженно ответила я и отправилась на рынок, за едой для Дика.

Сегодня как раз среда, он открыт.

* * *

Спустя пару минут в обществе увязавшегося следом дракончика я осознала, что не создана для материнства, даже если ребенок сразу ходит, разговаривает и разумен. Дик напоминал профессора, всеми силами старающегося завалить студента на экзаменах. А еще старую деву, лет двадцать прожившую в полном одиночестве на краю света и теперь неожиданно попавшую в люди. «А это что?», «а это почему?» сыпались из дракона ежеминутно. Попутно он умудрялся пугать прохожих и делиться ценными, с его точки зрения, замечаниями. Немудрено, что к моменту, когда я, наконец, добралась до рынка, я всерьез подумывала продать его бродячим артистам. К счастью для Дика, они не спешили разбить балаган на окраине Брекена, зато на прилавках нашлось то, что это чудовище ело. И, главное, когда ело, оно молчало!

Надо отдать должное продавцам, они не полезли под прилавки, не выгнали меня вон и спешно не перенесли рынок в другой город. Все же хлипкие нервы у домохозяйки Эрика! Подумаешь, дракон! Маленький же, не плотоядный. Да-да, мои кровожадные подозрения не оправдались, Дик, курлыча, набросился на фрукты, а вовсе не на мясо. Так же ему по вкусу пришлись перепелиные яйца и почему-то мед. Банку последнего он умял за считанные минуты. Эх, плакали мои денежки! Все жалование уйдет дракону под хвост. Но избавиться от него рука не поднималась. Отдать его другим… Нет, лучше сама убью, если крыластик доконает. Или он меня, что более вероятно. Это пока мы в равных весовых категориях, я даже выигрываю, но скоро превращусь в глазах Дика в докучливого комара. Так что шутки шутками, а пора задуматься о будущем, пока будущее не задумалось обо мне. В мире людей дракону явно не место, не в Брекене точно.

Нагрузив полную корзину еды, пожалела, что не одолжила у кого-то из торговцев тележку. Но ничего, провинция на то и провинция, что даже лорды работают конюхами, а леди – грузчиками. Прикупив заодно обед для себя, едва ли составлявший пятую часть от общей поклажи, мужественно двинулась в обратный путь и по закону подлости столкнулась с той, кого предпочла бы не видеть и не слышать. Видно, кухарка приболела, слуги в один день уволились, раз сама Марианна Барет надумала почтить рынок своим присутствием.

– Веди себя смирно! – цыкнула на дракончика. – А еще лучше спрячься, пока злая ведьма не скроется из глаз.

– Может, ее лучше сжечь? – внес рациональное предложение Дик.

Над плечом стало подозрительно тепло – не иначе, практиковался.

Эх, соблазнительная картина – горстка пепла вместо доставшей даже Рональда Марианны! Выбросила бы останки дамочки по-тихому в бочку с дождевой водой, но нельзя. Марианна при всей ее склочности – дворянка, за ее убийство наказание полагается. Может, для всех я уже падшая женщина, но точно не нуждалась в украшении в виде петли на шее. Посему растянем губы в улыбке и постараемся, чтобы она не походила на оскал.

– Нельзя! – вздохнула я и, поискав глазами укрытие для Дика, указала на груду ящиков из-под фруктов: – Туда!

Крыластик послушно упорхнул, разминувшись со спешившей ко мне со всех ног, словно на пожар, Марианной.

– Ах, милая Джейн, чудом вас нагнала!

Запыхавшись, она поправила шляпу с крашенным петушиным пером и задумчиво покосилась на небо. Там, вроде, все то же: солнце, облака.

– От жары, наверное, привиделось, – пробормотала Марианна. – Будто какая-то огромная птица над вами кружила.

– Да, тепло сегодня, – поддакнула я.

Пусть и дальше думает, что ей голову напекло.

– Я так вам сочувствую, прямо от всей души!

Мигом позабыв о Дике, Марианна набросилась на новую жертву, то есть меня. Картинно приложила ладонь к груди, добавила в голос патоки, едва не прослезилась. Ясное дело, нельзя упустить шанс поглумиться над дочкой баронета, которая отняла у нее трон самой-самой в городе. Будь воля Марианны, она втоптала бы меня каблучками в землю и придавила могильной плитой, чтобы не выбралась. Но окончательные похороны моей репутации тоже сойдут. Вон как глаза блестят, злорадно, в предвкушении.

– По поводу? – притворилась, будто не понимаю, о чем речь.