Сварог тряхнул виконта так, что у того лязгнули зубы. Ивиконт дрогнул. Терпеть боль не каждому дано, равно как и смотреть без страха вглаза человеку, готовому тебя убить.

– Рядом, в кабинете напротив, – напряженнопроцедил он. И не удержался: – Вам не выбраться. Вы лишь отрежете себепоследний путь к спасению…

– Слушай сюда, – грозно перебил его Сварог. –Если моего товарища не окажется в соседнем кабинете, я вернусь. Ты понимаешь?Понимаешь, что для тебя это будет означать, спрашиваю?

Гальвиг-Тарэ торопливо кивнул.

– Последний раз. Мой товарищ в кабинете напротив инигде еще?

– Да.

Ну и ладно. И Сварог приголубил его затылком о ножку стола.Приложил, в общем-то, аккуратно – не собирался же он без необходимости убиватького бы то ни было, собирался лишь обезопасить тылы…

Сварог не сразу выскочил в коридор, сперва он сорвал с виконтасерый плащ с бронзовыми застежками и надел вместо своего. Неизвестно, что ждалоза дверью. Не помешает отвлекающий фактор. Пока будут всматриваться – а кто этоу нас под плащом? – можно многое успеть. Сварог вышел из кабинета,аккуратно прикрыл дверь за собой. Коридор пустовал – вот и славно, зачем намлишние свидетели… Дернул ручку соседнего помещения, рывком распахнул дверь,ступил за порог, вскидывая шаур.

Миндальничать он не собирался. Если будет возможностьобойтись без смертоубийства – очень хорошо, однако если ж нет – звиняйте,хлопцы. Может быть, они тут бьются и за правое дело, да вот беда – самим житьохота. В конце концов, мы в гости не напрашивались.

Картина, открывшаяся Сварогу, была такова, что хоть сразуначинай палить очередями. Посреди кабинета на полу лежал охранитель Гор Рошаль.Его лицо цветом напоминало спелую сливу и было мокро от пота. Ворот трико былразорван. Изо рта шла пена. Двое конвоиров с электродубинками склонились надпленником. Третий же, в точно таком же сером плаще, что был сейчас на Свароге,сидел за столом и нервно грыз ногти.

Все трое обернулись на вошедшего, и на их лицах отразилосьнедоумение. Они как-то не могли свести воедино серый форменный плащ, незнакомоелицо и нацеленный на них предмет в руках незнакомца. А в намеренья Сварога невходило дать им куда-то что-то свести.

– Стоять на месте! Стреляю! – прокричал Сварог спорога. И показательной очередью вмазал по столу. Зазубренные серебряныезвездочки сверкающим веером пронеслись по кабинету и застряли в столешнице,заставив серого убрать руки подальше от сигнальной кнопки.

Однако, вот беда, не все послушались вооруженного и опасногонезнакомца. Один из конвоиров оказался то ли слишком отчаянным, то ли чересчурглупым. С боевым кличем он рванулся к Сварогу, замахнулся дубинкой… И рухнулзамертво, прошитый серебряной очередью. Его напарник, успевший сделать одиншаг, после этакой впечатляющей демонстрации остановился как вкопанный.

– Бросай дуру! Палку бросай, кому говорю!.. Правильно,молодец. А ты, серый, вышел из-за стола!.. Вот так. Теперь оба мордами в пол,руки на загривок, ноги в стороны.

После того, как его приказания выполнили (попробовали бы невыполнить!), Сварог отпихнул ногой от греха подальше ранец с подсоединенной кнему шнуром дубинкой и наклонился к Рошалю.

– Это вы зря, – сквозь зубы проговорил Сварог,щупая пульс на шее соратника. – Не стоило вам его трогать…

– Это не мы! – испуганно закричал серый,почувствовав в словах нынешнего хозяина положения нешуточную угрозу. – Мыего и пальцем не тронули! Поверьте! Сами не понимаем, что случилось. Сидел –вдруг повалился, и началось…

Пульс прощупывался слабый, но все-таки охранитель был жив.Сварог потряс Рошаля, потом приподнял пальцем веко. Оставалась слабая надежда,что охранитель притворяется, как иногда поступают допрашиваемые, как,разумеется, поступали допрашиваемые и в гостях у самого Рошаля. И просто покамасграм не понял, что произошли существенные перемены… Недолго, правда, жила вдуше Сварога эта надежда. До того момента, как он увидел закатившиеся глазаохранителя.

– Юнк-лейтенант говорит правду, – приподнял головуконвоир. – Болезнь какая-то навалилась, с приступом. Черная немочь,небось.

– Пасть заткни, – устало проговорил Сварог. –Станешь говорить, когда прикажу.

Сварогу некогда было дознаваться, пытали они Рошаля или нет.Это, по большому счету, значения не имело. Значение имело только одно – какотсюда выбраться. Из этого логова с его этажами, лестницами и решетками. Шаур,конечно, подспорье доброе, но ведь количеством задавят. Да просто наглухоперекроют коридоры и запрут, как зверя в клетке…

– Так. Ты, черно-зеленый, вставай. Скидывай плащик.Бросай мне под ноги. А с него плащ снимай, – шауром Сварог показал наохранителя. – Быстро, сволочь!

Пока ничего не приходило в голову – кроме того, что серый,разумеется, знает больше рядового солдата. И при солдате откровенничать можетпобояться, незатейливо рассудив, что все едино – что от серебряной звездочкипропадать, что потом от своих смерть принять, как предателю. Поэтому…

Ребром ладони Сварог вырубил склонившегося над Рошалемконвоира.

– Лежать! – крикнул он, увидев, что серый дернулсяна полу. – Тебя не трону. Пока не трону. Если будешь хорошо себя вести.Давай рассказывай, тварь, как отсюда выбра…

Сварог вдруг замолчал, прислушиваясь, и чуть нерасхохотался. Преимуществ у него и так никаких не было, а тут и последние,хиленькие, растаяли, как снег, нечаянно выпавший в пустыне. Теперь сталоневозможно выбраться наружу скрытно, какими-нибудь потаенными ходами, –пользуясь тем, что про их освобождение из плена никто не знает. Потому что задверью загудели-заверещали звонки и сирены. Твою мать! Вот уж шухер так шухер…Полная задница. В первом кабинете хлопцы очухаться не могли, в этом Сварог былуверен, разве что кто-то зашел к ним проведать, как идет допрос или стрельнутьпонюшку табаку, и вместо панорамного полотна «Допрос партизана» наткнулся насей живописный натюрморт. А скорее всего, сигнал с их «амперметра» ушел накакой-нибудь центральный пульт управления, куда спустя некое оговоренное времядолжно было поступить подтверждение или, наоборот, отмена сигнала. Так, покрайней мере, было поставлено дело в советской армии. Отмены не последовало – изакономерно взревели сирены. В общем, какая разница, отчего да почему…

Надо поднимать Рошаля на ноги, отбросив мысли о том, чтомагия может кому-то повредить.

– «Боро» в кабинете отключен? – спросил он усерого. Тот закивал в том смысле, что да.

Тогда Сварог встал рядом с Рошалем на колени, наложил ладонина голову охранителю, закрыл глаза, сосредоточился, вытолкнул из сознания всепосторонние мысли и, шевеля губами, проговорил заклинание. Еще секунду ждал, начто-то надеясь. Но чуда так и не произошло – его магическая походно-полеваяаптечка подобного заболевания не лечила… А может, и вовсе не знала. Кинуввзгляд на серого дознавателя, лицо которого было перекошено ужасом («Вот ихорошо, лишний раз баловать не станет»), Сварог вернулся к двери, приоткрыл.Пока тихо. Похоже, установить источник беспокойства им не удалось, видать,аппаратурка у них слабовата, а то иначе хлынули бы сюда бойцы, заполонили быкоридор, размахивая электрическим дубьем. Электрическим… Электричество…