смерти Гаары, Наруто успел перебрать всех знакомых и усомниться в их верности.

Одно Наруто для себя выяснил четко: Шикамару его не ненавидит и не боится. Он убедился в этом в тот момент, когда вылетел из Резиденции в крайней степени негодования и ярости, готовый бить морды и разрушать города, а заметивший его Шикамару не поспешил убраться подальше. Наоборот, подошел и спросил своим обычным лениво-встревоженным голосом: «Эй, Наруто, ты чего?»

Наруто рассказал. Вывалил все, что накипело. Все то, что хотел сказать баа-чан тогда в кабинете и не сказал.

— Все равно пойду, ттэбайо! Мне все равно, что…

Но Шикамару остановил его жестом руки и покачал головой.

— Это неправильно.

— Почему это еще?! Сакура-чан, Ино, Какаши-сенсей… и эта… которая твоя… Я бы смог им помочь!

— Она не моя, — раздраженно ответил Шикамару. — Пойми, Наруто. Ты им помогаешь уже тем, что не идешь с ними. Если «Акацуки» охотятся за тобой, будет лучше, если они пойдут без тебя.

— Черт, да почему, даттэбайо?!

— Мендоксе… Ино, Сакура, Темари и Какаши-сенсей не интересуют «Акацуки». У них есть шанс без лишнего гемора добраться до Суны. Пойдешь с ними — вполне вероятно, что вы столкнетесь с «Акацуки» и ввяжетесь в ненужный бой. Эти двое уничтожили целую Скрытую Деревню. Уверен, что справишься?

— Я… — Наруто начал и запнулся.

Уверен ли он? Как можно быть в чем-то уверенным?

— Если не уверен, не только себя погубишь. Подставишь всю команду, а также людей в Песке, которые ожидают помощи медиков: Сакуры и Ино. Понимаешь?

— Считаешь, нужно простить им все? — жестко спросил Наруто.

Шикамару прищурился.

— Нет. Я считаю, что сейчас первостепенная задача — помочь пострадавшим в Суне. Бросаться в бой с «Акацуки» немедленно — стратегически невыгодно.

Наруто сник. Как бы ни обидно было это признавать, но Шикамару был прав.

— Эй, Наруто... Ты точно в порядке?

Наруто рассеянно кивнул ему и поплелся домой, пытаясь проглотить отчаяние и обиду.

Он вернулся домой, распахнул окно на кухне и по пояс высунулся наружу. Щеки все еще горели. Наруто неведомо отчего вспотел, в костюме стало жарко. Он рывком расстегнул молнию на куртке, едва не оторвав язычок.

В дверь постучали. Наруто вздрогнул и настороженно прислушался. К нему редко когда заглядывали гости. А тут только вернулся домой, и сразу ломятся, будто тайком ожидали его возвращения где-то поблизости и наконец дождались.

— Открыто!

Он медленно пробрался из кухни в коридор. В прихожую вломился Конохамару.

— Эй, лидер!

— Конохамару? — удивился Наруто.

Давно уже думал извиниться, но что-то… Как-то не до того было. Но Конохамару вроде бы и не обиделся вовсе.

— Братишка, ты… это… — Конохамару перекинул через плечо размотавшийся длинный шарф и упер руки в бока. — Все говорят, ты стал сильнее!

Наруто чуть приободрился.

— А то!

— Тогда… это…

— Чего?

— Научи меня какой-нибудь крутой технике!

****

Тентен шагала за Неджи и закрывала уши руками. От нытья Томбо раскалывалась голова.

— Да хватит уже! — простонала она. — Мы уже вернулись в деревню. Можешь хоть последние полчаса до того, как нам выдадут вознаграждение, не ныть?

— Где твоя сила юности? — ворчливо отозвался Гай, но как-то без огонька.

Он остановился, дождался, пока Томбо, плетущийся в хвосте команды, поравняется с ним, и отвесил ему шутливый подзатыльник. Тем не менее силу сенсей как всегда не рассчитал.

— Ай, больно же! — возмутился Томбо, потирая затылок. — И вообще, мы бежали с самого утра и не делали привал! Так нельзя! Это эксплуатация!

— Воспринимай это как тренировку. Ли бы на твоем месте лишь загорелся еще большей силой юности!

— Да сколько можно? — негромко проворчал Томбо, чтобы сенсей его не услышал. — Только и слышно «Ли» да «Ли». И где этот «Ли» теперь?

— Наруто? — сказал вдруг Неджи и остановился.

Тентен тоже замерла. И правда, в толпе им навстречу шел Наруто в сопровождении сияющего Конохамару.

Томбо перестал ныть и презрительно фыркнул:

— Наруто?

— Он вернулся, — пробормотала Тентен, не веря своим глазам.

Наруто изменился. Стал выше и… взгляд как-то посерьезнел. В его глазах поселилась печаль. Такую же печаль Тентен видела в глазах Ли, когда ему запретили тренироваться до окончательного диагноза.

— Неджи? Тентен? — произнес Наруто как-то осторожно, будто его собирались бить, и скривился, заметив Томбо: — А ты кто? Тебя я не знаю.

— Это Томбо, — сказала Тентен и вздохнула. — Он теперь с нами, вместо Ли.

Тоска во взгляде Наруто на мгновение стала острой, даже какой-то болезненной.

— Вот как… — ответил он тихо.

— Томбо, это… — Тентен хотела представить и Наруто, но Томбо ее перебил.

— Ты тот самый Наруто, да? — сказал он с вызовом.

— Да, я «тот-самый-Наруто», — ответил Наруто, чуть хмурясь, и весь напрягся.

Да что это с ним? Будто и не рад нас видеть.

— Что же, удачи тебе на экзамене на чунина, — выдал Томбо с язвительной насмешкой.

— Чего? — не понял Наруто и нахмурился еще больше.

Тентен устало вздохнула, шлепнула себя рукой по лбу и простонала:

— Боги, не начинай!

Томбо, к сожалению, присутствовал в тот момент, когда Конохамару, притворившись Наруто, пытался пробраться на экзамен. Тогда его попытку разоблачил Неджи и развеял детское хенге, ударив мальчика по макушке ребром ладони.

Томбо запомнил. Еще бы не запомнить. Последние полгода чунинский жилет здорово питал его самооценку, а еще более самолюбие Томбо грело то, что «тот самый Наруто, который победил Неджи и покойного Казекаге» все еще генин.

— Эй, ты чего пристал к лидеру! — рассердился Конохамару. — Да он… Он…

— А ты вообще кто? — напал в ответ Томбо. — Мелочь, ты техники вообще знаешь?

«Такое чувство, что они одного возраста с Конохамару», — устало подумала Тентен.

— Знаю, корэ! Узри мою мощь!

Тентен заметила, что Наруто запоздало открыл рот, чтобы что-то сказать своему младшему другу. Не успел. Конохамару сложил печати и перевоплотился в полуобнаженную девушку. Лоб все еще пек от прошлого шлепка, но Тентен все равно хлопнула себя рукой по лбу. Получалось как-то само собой. Рефлекторно.

Только не это. Снова…

Томбо густо покраснел. Неджи со вздохом покачал головой. Его возмутительные техники Наруто и Конохамару никогда не впечатляли,