Руководил разбором образовавшегося завала в бункер офицер-бородач. Он давал морякам какие-то короткие команды, значение которых Булавин не знал, но догадывался о них по ситуации. Капитан Свенгсон стоял поодаль и наблюдал за развалом завала.

Ч-черт, еще немного и они разберут завал и полезут в бункер! Эта мысль резанула по сознанию Булавина. Он быстро подполз к краю шахты, стал даже не спускаться, а падать по веревке вниз. Ладони обожгло. Они мгновенно стали горячими. Когда ноги коснулись пола шахты, посмотрел на руки, на ладонях были кровавые полосы.

В жилом модуле было спокойно, только тихо урчал движок, давая энергию двум лампам над длинным обеденным столом.

— Застава, подъем! Тревога! — непривычно громко закричал Булавин.

Через минуту вокруг него собрались все члены группы ликвидаторов, вышел даже подполковник Самойлов. Все напряженно смотрели на Булавина. Они смотрели на него как на командира, готовые выполнить любой его приказ. От этого тяжесть ответственности навалилась на Булавина почти физически. Он понял, что от того, как он сейчас поступит, какое примет решение, насколько грамотно он будет руководить этими людьми — от этого зависит не только, выполнят ли они поставленную перед ними задачу, но и жизнь этих подчиненных ему людей. Весь его опыт, как жизненный так и боевой, приучил его в стрессовых ситуациях собирать волю в кулак, трезво оценивать ситуацию и принимать единственно верное решение. Но такие решения он принимал во время учебных тревог, когда надо было действовать по инструкции, когда весь алгоритм поведения расписан по секундам. Здесь была совершенно другая ситуация, непривычная, со многими неизвестными и тем более непредсказуемыми последствиями от тех шагов, которые он предпримет. Он еще не знал, что скажет, но он знал, что сказать надо четко, убедительно, чтобы ни у кого не возникло сомнений в правильности принимаемых им решений.

— Довожу сложившуюся обстановку, — ровным голосом начал Булавин. Неожиданно он успокоился, а решение постепенно выкристаллизовалось в его голове. — Противник, норвежские моряки, сейчас с помощью техники разбирает завал к входу в бункер. Через час-полтора он расчистят проход и ворвутся в бункер. Наши действия: Первое. Оборвать лифтовой трос, чтобы они по нему не могли проникнуть через шахту лифта вовнутрь. Капитан Крутихин!

— Я, — четко откликнулся пограничник.

— Это сделаете вы.

— Есть!

— Майор Беленко!

— Я.

— Вы сейчас заложите пластид на границе между верхним этажом и жилым модулем и взорвете лаз между этими этажами.

— Есть! — четко ответила майор-химик.

— Лейтенант Иноземцев!

— Я!

— Через шахту для пуска боевых ракет выбираетесь наверх, занимаете позицию на оборудованном НП и, когда противник полезет в бункер, огнем отрезаете ему путь в бункер.

— Есть!

— Мы с Малышкиным спускаемся в помещение склада и начинаем термическое уничтожение зарина.

— Я с вами, — неожиданно воскликнула Беленко.

— Ольга Вячеславовна, мы вдвоем справимся.

— Нет! — Решительно заявила Беленко, — уничтожение отравляющих веществ на складе — это в первую очередь мое задание, и я должна присутствовать на конечном этапе операции. И, пожалуйста, товарищ подполковник, не спорьте.

— Хорошо, — устало выдохнул Булавин, — тогда я вам помогу взорвать выход на верхний этаж.

— Договорились.

— Вопросы! — резко спросил Булавин и обвел всех взглядом.

— Товарищ подполковник, — Иноземцев выступил вперед, — а если норвежцы ответят огнем на мои выстрелы, и все равно полезут в бункер, что мне делать?

— Стрелять на поражение. Вся ответственность на мне. Вы выполняете мой приказ.

— Булавин, вы что творите? — прошипел подполковник Самойлов, — вы отдаете отчет своим действиям? Это же международный военный конфликт мирового масштаба.

— Я отдаю отчет своим действиям, товарищ подполковник, — ровно произнес Булавин. — История нас рассудит. А вы можете уже начинать писать рапорт в отношении меня.

— Ну и ну! — покачал головой Самойлов и направился в свою комнату.

— Ольга Вячеславовна, берите пластид и пойдемте к лестнице наверх.

— Да конечно.

Вдвоем они быстро заложили взрывчатку. Взрыв в помещении бункера прогремел гулко. Когда пыль рассеялась, они увидели, что лестница, ведущая наверх, лежала искореженная на цементном полу.

— Ну вот, это даст нам несколько минут форы, — удовлетворенно произнес Булавин.

— Ульрих, что у вас с руками? — воскликнула Беленко.

— Спускался неправильно по веревке.

— Давайте я вам перевяжу, — она вынула из своей аптечки бинт.

— Да ерунда, Ольга Вячеславовна. Не до этого сейчас.

— Это займет две минуты, давайте руки! Быстро! — прикрикнула она на него.

Булавин протянул ей ладони. Она перевязывала ему ладони аккуратно и умело. Женские пальцы касались его рук, отчего Булавину было приятно.

— Ну вот, все, — она свернула остаток бинта, положила его в аптечку, улыбнулась Булавину, — а теперь на задание.

— Малышкин, — Булавин поискал глазами солдата.

— Я здесь, товарищ подполковник, — Малышкин вышел из тени на свет.

— Вперед! — Булавин решительно направился к складу.

Лейтенант Иноземцев занял ложбинку на возвышенности острова. Место, куда он с Булавиным перенес матрацы, для огневой позиции не подходило: матрацы дымили и воняли. Кроме того, сектор обстрела был слишком узкий. Теперь же норвежцы были перед ним как на ладони. Его они не видели, а он их видел прекрасно.

Норвежские нарушители работали упорно и методично. Они убирали большие камни с помощью крана, мелкие камни сгребали в сторону лопатами. Иноземцев напряженно смотрел за действиями противника, периодически перекладывая автомат из одной руки в другую.

Он не боялся, но волнение присутствовало. А куда же без него?! Лейтенант-пограничник не раз участвовал в патрулировании острова Франца Иосифа на пограничном катере, неоднократно задерживал норвежских рыбаков в своих водах. Но там все было ясно: нарушитель появился — задержать! Кроме того, начальство всегда было рядом, и в любую минуту он мог связаться с ним, получить, так сказать, ценное указание. Сейчас все по-другому. Он должен действовать один, без начальства, и не просто задержать гражданских лиц, а стрелять на поражение по военным морякам. А это уже другой коленкор.

Как только он занял огневую позицию, в бункере раздался сильный взрыв. Взорвали лестницу с первого этажа, понял Иноземцев. Норвежцы тоже слышали этот взрыв. Они на время приостановили работу, некоторые моряки подошли к капитану Свенгсону. Тот им что-то сказал, и они снова принялись за расчистку входа в бункер.