Берег.

Плыву изо всех сил. Песок, наконец, царапает колени на мелководье. Частично ползу, частично гребу. Волна слабеет, но и я тоже. На секунду кажется, что больше не могу. Море тащит к себе, отказываясь отпускать.

Меня вытаскивают из воды. Руки обхватывают мои плечи и колени. Холодная атака воздуха – агония. Вижу его лицо и губы, зовущие кого-то. Наверное, меня. Пытаюсь сказать… «Герой»… но рот не слушается.

Кожа на голове натянута. В любой момент череп разорвется и…

И…

И…

И…

* * *

Прихожу в себя в полутемной спальне М.М. Вспоминаю все, что случилось. Как проснулась в океане. Как плыла к берегу. Как потеряла сознание от боли, самой острой, что когда-либо чувствовала.

Теперь боли нет. И чувств тоже. Конечности словно желе. Руки не держат, когда пытаюсь сесть. Голова бьется об изголовье, когда решаю лечь. Проклятья слетают с моих губ. Дверь скрипит открываясь. Герой подбегает к кровати. Помогает сесть. Протягивает воду. Я не знала, что хочу пить, пока стакан не очутился в моих дрожащих руках. Осушаю его. Парень убирает пустой стакан и садится рядом. Матрас под ним проваливается.

Смотрю на Героя. Он смотрит на меня. Знаю, о чем мы оба думаем: я проснулась в океане. Я предупреждала его прошлой ночью, что такое может случиться. Но теперь, когда это произошло, становится страшно. В десять раз страшнее, чем упасть со скалы. Я должна сказать ему.

– Сегодня…

Внезапно теряюсь, опускаю глаза. Я лишена привычной защиты, и тогда Герой протягивает руки. Позволяю обнять себя. Зарываюсь лицом в жесткий трикотаж его свитера и чувствую себя, как в колыбели.

Меня не нужно спасать… Но если только время от времени, то я согласна. Не возражаю и сейчас, если честно. Я устала. Устала рубить деревья, носить уродливые свитера и есть одно и то же. Я скучаю по Кей. Скучаю по жизни в платьях с блестками, по вкусному картофельному пюре и по юношам…

Вычеркнуть последнее. Рядом со мной отличный парень.

– Итак, – начинаю я, чувствуя себя снова более или менее собой.

Отрываюсь от груди Героя:

– Готов к пляжной йоге?

Он пялится на меня из-под ресниц.

– Так вот чем ты сегодня занималась?

– Суперпродвинутый уровень. Что, страшно?

– Очень. Внеси меня в список.

– Готово. Начинаем в восемь утра.

Кстати, о времени…

– Тебя не было целый день, – замечает Герой.

День. Смотрю в окно. Внутренности сжимаются. Даже если то, что случилось, всего лишь сон, то страх опоздать и не найти Кей слишком реалистичен. Лунатизм ставит ультиматум: найти сестру или утонуть.

Хорошо, что Леона почти закончена. Осталось связать бревна и сделать весло. Когда чувствую себя лучше, выхожу с Героем на крыльцо. Мы спускаемся по ступенькам, обходим дом, где… песок рядом со скалами пуст. Леоны нет. Нет бревен. Мы ищем часами. Обходим пляж вдоль и поперек. Никаких кусочков, никаких следов.

Я стою на том месте, где должна быть Леона. Ее нет. Она не вернется. Леона ушла. Нужно смириться.

* * *

У меня нет сил даже на отчаяние. Хочу побыть одна. Иду к затонувшему причалу и смотрю на горизонт. Мозг кипит.

Серьезно? Леона – всего лишь плот. Потерять ее не так больно, как потерять Хьюберта. Однако с ним все понятно: я видела собственными глазами то, что от него осталось. А как объяснить исчезновение Леоны? Плоты не ходят. Или ходят здесь, где лунатизм тоже в порядке вещей? Буду винить остров. Вынуждена. Потому что если не… Опять же, плоты не ходят, в отличие от людей…

Я или он? Я. Наверное, я. Потому, что уже совершала дерьмовые поступки в бессознательном состоянии. Осматриваю свои руки и не нахожу следов. Никаких признаков того, что тащила плот к морю до того, как чуть не умерла в нем. Прижимаю ладони к глазам, прижимаю сильнее и вижу его лицо. Оно исчезает. Вспоминаю тепло его губ на своих, влажный песок под моими плечами, сияние звезд, удаленных от нас на тысячи световых лет. В тот момент я была счастлива, поэтому все пошло не так. Счастлива без Кей. Черт, дайте мне еще пару таких ночей, и можно забыть о Леоне.

Что означает: с меня хватит. Хватит думать о парнях, хватит откладывать поиск. Я должна найти Кей. Сейчас. Мне нужна лодка. Сейчас. Я смогу ее построить.

Решение перед моими глазами. Просто раньше я его не видела. Врываюсь в дом. Спотыкаюсь о Ты-ю. Попутно ударяюсь заживающим плечом о дверь спальни. Даже не поморщившись от боли, иду прямиком к кровати. Смахиваю на пол одеяло, простыню, подушки. Добираюсь до матраса. Срываю с него полиуретановый чехол цвета хаки. Отступаю на шаг и отряхиваю руки от пыли.

Знакомьтесь: Дженева. Лодка-матрас. Мой пропускной билет на свободу. Дженева падает на пол, когда я вытаскиваю ее из корпуса кровати. Стучит по полу, когда проталкиваю ее в узкий проем двери, а затем волоку через гостиную.

– Абсолютно не согласна. – Ты-я катится рядом.

– Не суди о книге по ее обложке, – фыркаю я.

Отталкиваю ногой диван, увеличивая проход для Дженевы.

Самая тяжелая задача – спустить ее со ступенек. Остальное – проще некуда. Паяльной лампой расплавляю дно мусорных баков и прикрепляю к противоположным краям матраса. Теперь он выглядит как кресло без спинки. Наматываю веревку на верхние части баков. С обеих сторон получаются импровизированные перила, за которые смогу ухватиться в случае шторма. Но очень надеюсь, что его не будет.

Заполняю контейнеры припасами – свитер, кувшин с водой, столько печенья таро, сколько могу с собой взять, чтобы не обрекать Героя на верную смерть.

Испытываю Дженеву пробным погружением. К тому времени, как заканчиваю, солнце уже садится, а Герой все не возвращается. Сижу на крыльце и жду его, присматривая за Дженевой.

Когда он наконец появляется, вскакиваю.

– Где ты…

Предмет в его руках привлекает внимание. Весло.

Я осматриваю его: гладкая рукоятка, плоская и тонкая лопасть.

– Сам сделал?

– Нет, арендовал в пляжном магазине.

Он запомнил и выдал мой саркастический ответ на его вопрос о Хьюберте.

– Ты…

Не должен был?

Замечаю грязь на свитере Героя и царапины, бегущие по его предплечью, исчезающие под закатанным рукавом. Внезапно моя рука, держащая весло, наливается свинцом.

Пусть останется на твоей совести, Герой.

Может, он перелезал через хребет ради древесины для весла? Парень так старается быть кем-то, кого я не хочу подозревать в исчезновении Леоны. Медленно привязываю весло к Дженеве.