В Большом полку у Я. К. Черкасского 2 стрелецких приказа и 1 солдатский полк А. Бутлера были вооружены 15 полковыми 2-фунтовыми орудиями. В Передовом полку Н. И. Одоевского стрелецкий приказ и солдатский полк Ф. Траферта имели 10 полковых пищалей. На Луки Великие в полк В. П. Шереметева отправлено 8 пищалей полковых «по 2 гривенки с станки и с колесы, к ним по 100 ядер, 108 пуд зелья», в группировку В. Б. Шереметева (4 солдатских полка) 40 пищалей полковых по 2 гривенки «с станки и с колесы» с комплектом ядер по 50 штук на ствол. В войске А. В. Бутурлина было 20 полковых орудий – по 5 в полку. В 1654 г. в полки отпущено 115 двухфунтовых пищалей полковых[290]. Но, очевидно, информация об отпущенных в полки орудиях неполная. Например, нет сведений, сколько было полковых пищалей в Сторожевом полку кн. М.М. Темкина-Ростовского (стрелецкий приказ и солдатский полк А. Фамендина) и в армии кн. А. Н. Трубецкого (7 солдатских полков, 2 стрелецких приказа), а также сколько орудий было у комарицких драгунов в войске А. В. Бутурлина.

В целом заметно стремление правительства обеспечить каждую роту пехотного полка одним орудием – на полк приходилось в среднем 5 однотипных двухфунтовых орудий.

Война 1654–1667 гг. потребовала величайшего напряжения сил и ресурсов. Громкие победы сменились чередой тяжелых поражений. Часть полковых орудий была потеряна в полевых сражениях, другая часть не выдержала длительных эксплуатаций и пришла в негодность. Доправить нужное количество пушек на театр военных действий Пушкарский приказ мог не во всех случаях, поэтому полки довольствовались тем, что хранилось в арсеналах крепостей. По этой причине полковая артиллерия «разбавилась» значительным числом разнотипных орудий, взятых с городов. Значительная отдаленность периферийных военных округов (формирование разрядов) от центра и недостаточная производственная мощность Пушечного двора не позволяли в короткий срок обеспечить артиллерией вновь сформированные пехотные части. Решали эти проблемы несколькими способами: часто направляемые на театр боевых действий полки получали полковые орудия в городах, а Пушкарский приказ готовил новую партию орудий для отправки в городские арсеналы. После окончания кампании (как правило, к зиме) полк сдавал пушки в городскую казну, а ко времени следующей кампании он мог забрать на месте сбора уже другие, новые орудия. В ноябре 1655 г. в Могилевский арсенал солдатские и драгунские полки армии А. Н. Трубецкого сдали «наряду, зелья, пушечных запасов и солдатских снастей». Имущество принимал воевода И. Репнин. Перечень показывает, что для 6 драгунских и солдатских полков было установлено одинаковое количество орудий в каждом регименте[291]:

полк Елисея Цыклера 5 пищалей полковых

полк Христофора Юнкмана 5 пищалей полковых

полк Германа Фонстадена 5 пищалей полковых

полк Лоренца Мортятуса 5 пищалей полковых

полк Якова Ронарта 5 пищалей полковых

полк Адама Готхарда 5 пищалей полковых

Чем объясняется наличие в пехотных полках большого числа артиллерии? Прежде всего это связано с исключительным вниманием русского правительства к огневой поддержке во время боя. Применение всевозможных оборонительных средств – «шпанских рогаток», пик, полупик, полковых телег в сочетании с массированным огнем артиллерии и мушкетов превращало солдат и драгун в эффективное средство борьбы не только с пехотой. В условиях сражений со знаменитыми польскими гусарами, натиск которых в сомкнутых боевых порядках на больших аллюрах выносил с поля боя любую конницу противника, частые залпы могли сорвать атаку этой таранной кавалерии, не говоря уже о легких «напусках» татарских и казацких отрядов[292].

Со значительными проблемами военное руководство страны столкнулось в годы войны с Речью Посполитой и со Швецией, когда приходилось на скорую руку формировать новые пехотные полки. Тогда же структурно оформлялись военные округа, начиная с Белгородского полка (разряда). Белгородский полк образовался в 1658 г. из ратных людей 13 городов. Пехота «нового строя» представлена 11 региментами от 1121 до 1601 чел. в полку[293].

Обеспечить 15,5-тысячный пехотный корпус «нового строя» полковыми орудиями (всего требовалось не менее 60 пушек) в условиях войны было достаточно сложно. Пушечные станки для полков готовили на месте службы, исходя из прежних наказов Пушкарского и Разрядного приказов, т. е. от 5 до 8 орудий на полк. В некоторых случаях приходилось принимать в качестве полкового вооружения даже железные городовые пищали, снятые со стационарных россошек, при этом переделывая станки под походные, хотя военачальники всегда предпочитали брать более надежные медные. Образование вслед за Белгородским Севского разряда, а затем и других военных округов потребовало от руководства артиллерийского ведомства исключительного внимания к созданию разрядной полковой артиллерии.

Менялось ли в полках количество артиллерии на протяжении 1660-1670-х гг.? Постоянной, регламентируемой какими-то уставами численности орудий в полках не было. Во многом это зависело от полковников, каждый из которых считал нужным для своего регимента определенное количество пушек. Созданные полковником Н. Бауманом казнозарядные орудия малого калибра стали поступать на вооружение солдатских полков. В 1660 г. по указу царя для «солдатцкого строя полку Миколая Бодмана салдатам на 1000 на 319 человеком» из Пушкарского приказа было выделено 8 «пушечек скорострельных с клинем» на легких станках, «да под ними 16 колес на 2 колеса…»[294].

Хотя надо отметить, что одного желания полковника иметь в своем полку необходимое число орудий было мало. Окончательное решение принимал государь и руководство Пушкарского приказа, и результат этого решения зависел от наличия в оружейных складах нужного количества пушек – в полковых росписях вместо артиллерийского перечня стоит фраза, написанная дьяческою рукою: «Сколько Государь укажет».

Большой «разброс» пушек был в «ездящей пехоте». Если ранее, в Смоленскую войну, драгунский 12-ротный полк (Александра Гордона) имел на вооружении 12 легких коротких орудий «по немецкому образцу», то в Тринадцатилетнюю войну 1654–1667 гг. количество пищалей в регименте сокращается в 1654-м до 5–6, а к 1670-м – до 2. Так, полковник Ю. Инглис в 1675 г. считал достаточным в драгунском полку иметь 6 пищалей, а полковники А. Гамолтон и К. Фанбуковен – по две, и «в прибавок» они не просили доставить в свои полки дополнительное вооружение[295]. В драгунском регименте Любима Вяземского числилась вообще только одна двухаршинная пушечка калибром ¾ фунта[296]. Два орудия имел на вооружении в феврале 1678 г. драгунский полк Патрика Гордона[297].