На основании вышеуказанных источников представляется возможным попытаться составить представление о стрелецкой артиллерии конца XVII в. Именно анализ подобных документов позволил рассмотреть заключительные этапы реформ по перевооружению пехотных полков старой формации к 1680-м гг., что и было апробировано в нашей предыдущей статье[312].

Московский стрелецкий приказ-полк в 1650-1660-е гг. не имел постоянной численности. Он мог насчитывать от 300 до 1400 человек. Стрелецкая артиллерия была сборной, т. е. состояла из нескольких видов орудий – скорострельных, полковых и полуторных пищалей калибром от Ч до 4 фунтов. Количество пушек зависело от численности приказов, условий боевой обстановки и наличия самой возможности обеспечения материальной частью. При решении каких-либо боевых задач воевода сам, по своему усмотрению, из приданного наряда выделял определенное количество орудий на стрелецкий приказ или отряд. Причем в некоторых случаях стрельцы вообще не имели артиллерии, к примеру, в 1655 г. в стрелецком полку Леонтия Азарьева не было ни одной пушки, в отличие от шести солдатских и драгунских полков, располагавших пятью орудиями каждый[313]. Только к концу 1650-х гг. за каждой стрелецкой частью, находящейся на театре боевых действий, были закреплено определенное количество пушек. В 1660 г. участвовавшие в боевых действиях стрелецкие приказы могли иметь от 2 до 7 разнотипных легких орудий, стреляющих дробом[314].

Заменой испорченных при стрельбе орудий занимался Пушкарский приказ по запросу из стрелецкого ведомства. Так, 27 мая 1667 г. пушкарским головам А. В. Александрову и М.И. Трофимову указывалось «принять им на Пушечный двор Герасимова приказу Соловцова две пищали, которые испорчены на стрельбе, а вместо тех пищалей дать таковых две пищали ядром». Вместо двух «рваных скорострельных пушек» стрелецкий приказ (полк) Г. Соловцова получил исправные пищали такого же типа, одну «немецкого литья» весом 12 пудов, другую – «русского литья» весом 13 пудов 35 фунтов, очевидно сделанную по немецкому образцу в России[315].

В неспокойное время «разинщины» 1670–1671 гг. входившие в состав группировок войск кн. П. Урусова, Ю. Долгорукого, Ю. Барятинского московские приказы Ф. Александрова, Ю. Лутохина, Н. Колобова, В. Бухвостова, А. Веригина, И. Полтева, А. Коптева, Ф. Головленкова, В. Пушечникова, Т. Полтева, П. Лопухина, Г. Остафьева и Л. Грамотина имели на вооружении от 2 до 10 скорострельных казнозарядных и полковых пищалей калибром в ½, ¾, 2, 3 и 4 фунта, весом от 4 до 17 пудов.

Для укомплектования остальных стрелецких полков, направляемых в качестве военно-полицейских частей в охваченные волнениями районы страны, в срочном порядке дополнительно выделялись партии полковых орудий. Все они были небольшого калибра, до 2 фунтов. В феврале-марте 1671 г. «для службы» из Пушкарского приказа в три московских стрелецких полка были переданы медные пищали «на станках и на колесах» с «ядрами, свинцом и фитилем»:

– в приказ Ивана Волжинского – 2-фунтовая пищаль «русского литья» длиной 1,5 аршина, весом 9 пуд. 30 фун.; 1,5-фунтовая пищаль «немецкого литья» длиной D4 аршина, весом 17 пуд.; 3 пищали дробовых весом от 9 пуд. 10 фун. до 9 пуд. 21 фун.;

– в приказ Осипа Салова – пищаль полгривенки ядро, длина аршин 8 вершков, «весом с вертлугом железным три пуда 16 гривенок»; пищаль полгривенки ядро, длина аршин 8 вершков, весу с вертлугом… два пуда 20 гривенок»;

– в приказ полуголовы Василия Ефимьева – пищаль немецкого литья полгривенки ядром, длина 2 аршина 10 вершков, весу 9 пудов пять гривенок; пищаль полгривенки ядро, длина 1 аршин 10 вершков, весу 4 пуда 21 гривенок; пищаль дробовая весом 9 пудов 35 гривенок[316].

В документе не приводятся данные о численности этих приказов, но можно предположить, что указанное число орудий было дано им в соответствии с количеством стрельцов в каждом. По крайней мере, другие документы показывают выдачу стрельцам орудий пропорционально их численности – 1 пушка на «сотню».

10 марта 1671 г. новые пищали получили еще два стрелецких приказа: «В Семенов приказ Родышевского к пяти пищалям по двадцати ядер по два фунта бес чети, а стрельцов в ево приказе пятьсот человек. В Семенов приказ Расловлева к пяти пушкам по двадцати ядер по два фунта бес чети ядро, а стрельцов в ево приказе пятьсот человек (выделено нами. – А. Л.)»[317]. А через 18 дней царь указал пушкарскому голове П. Б. Строеву «дать в приказы голове московских стрельцов в Богданов приказ Пыжова, да в Олексеев приказ Жукова для Киевские службы к полковым медным пищалям ядер по кружалам, зелья и пеньки по пятидесяти выстрелов к пищали, да их же приказов стрельцом дать зелья и свинцу по пятидесяти же ветрелов да фетилю о пяти сажень…». Для приказа Б. Пыжова было дано припасов «ко шти пищалям, а стрельцов иво приказу шестьсот человек», для приказа А. Жукова – «к пяти пищалям, а стрельцов ево приказу пятьсот человек» (выделено нами. – А. Л.)[318]. В первом приказе были пищали медные, калибром в ¾, 1, 2, 3 фунта, во втором – ½ и 2 фунта. В указанных двух случаях стрелецкие полки не получали артиллерию в пункте назначения, Киеве, а уже выступали в поход со своими пищалями и пушечными запасами. После окончания службы на периферии, как правило, стрельцы сдавали закрепленные за ними орудия в городские арсеналы.

В архиве Пушкарского приказа также сохранились фрагменты дела об оставленных в Шацке в январе-марте 1671 г. воеводой К. О. Щербатовым боеприпасах и артиллерии[319]. Стрелецкий корпус Щербатова в составе четырех приказов входил в состав армии Ю. А. Долгорукого, направленной против С. Т. Разина. После разгрома восставших стрелецкие приказы, отличившиеся в боях осенью 1670 г.[320], сдавали артиллерию и боеприпасы в шацковский арсенал. Так, полк головы В. Пушечникова оставил только одну «пищаль медную русского литья», которая ранее была взята в Нижнем Ломове, полк Г. Остафьева сдал 2 пушки, полк Ф. Головленкова – одну четырехфунтовую пушку, а стрелецкий приказ Л. Грамотина орудий не сдал вовсе. Кроме этого, от стрельцов поступили также 150 гранат ручных, 58 пушечных, «70 гранат пудовых без трубок и без запалов», 100 гранат по шестнадцать и по семнадцать гривенок «без трубок и запалов, 340 ядер по фунту без чети, 270 ядер по полуфунту». Таким способом Пушкарский приказ усилил вооружение Шацка, которое нуждалось в этом после осады города отрядами «воровских казаков» атамана М. Харитонова.