В этот миг разразилась воющая буря. Ветер полоснул холодом по моей куртке, и несколько человек удивленно вскрикнули. Испугавшись, я оторвалась от Блейка и поймала испуганный взгляд Грейс. Она была всего в двух шагах и смотрела на нас с открытым ртом.

С колотящимся сердцем я попятилась назад. Это случилось снова. Проклятие взяло верх, лишив воли и Блейка, и меня. Черные тучи сгустились над нашими головами, и на нас обрушился ливень. Штормовой ветер становился все яростнее, а крики многочисленных участников хёрлинга – громче и агрессивнее.

Я лихорадочно огляделась. Часть игроков снова двинулась в нашу сторону, но на этот раз настроение было еще более агрессивным, чем раньше. Я видела, как один из мужчин жестоко ударил противника локтем в нос, а другой с явным намерением пнул своего противника в гениталии.

Зрители начали кричать, несколько детей расплакались.

– Тебе нужно убираться отсюда, – прокричала я Блейку сквозь всеобщий хаос.

В этот момент мой взгляд поймал темную фигуру. Рыжеволосая женщина в черном плаще стояла в самом центре суматохи и смотрела в нашу сторону. Внезапный холод, сопровождавший ее появление, заставил небольшое облачко пара подняться с моих губ, пока я, задыхаясь, искала глазами Престона. Он был настолько поглощен игрой, что совершенно не обращал внимания на дождь и изменившееся настроение.

– Исчезни, наконец, отсюда! – крикнула я Блейку во второй раз. Но вместо того, чтобы уйти, он, как завороженный, уставился на женщину в черном плаще. Поскольку капюшон скрывал только верхнюю половину ее лица, я могла видеть ее злорадную улыбку.

– Что здесь происходит? – воскликнула Грейс. – Как ты смеешь просто так целовать Блейка?

В эту секунду окровавленный молодой человек из середины толпы выхватил мяч и бросил его товарищу. Одновременно Престон подскочил вверх, чтобы поймать мяч в полете.

Затем все произошло очень быстро.

Престон перехватил мяч и одним мощным движением бросил его товарищу по команде, до которого, однако, он так и не долетел. Вместо этого тяжелый серебряный мяч описал в воздухе неестественную дугу, пока не полетел прямо в нашу сторону. Мое сердце болезненно замерло, а время, казалось, внезапно замедлилось. Я поспешно попыталась оттолкнуть Блейка с линии огня, но было уже поздно. Мяч со всей силы ударил его в висок.

– Блейк! – проревел Престон из толпы, в то время как я ошеломленно смотрела, как Блейк потерял сознание и рухнул на землю.

Грейс начала кричать.

Несколько человек, стоявших рядом, испуганно ахнули.

Только у меня с губ не слетело ни единого звука.

Потрясенная, я опустилась перед Блейком на колени. Он не выглядел так, будто когда-нибудь снова откроет глаза.

– Доктор Фостер, в кардиологию. Доктор Фостер, пожалуйста.

Скрипучее объявление из громкоговорителя действовало мне на нервы. Это был второй раз за несколько месяцев, когда я сидела в зоне ожидания клиники из-за чрезвычайной ситуации и испытывала дьявольский страх. Впечатления последнего часа проносились в моей голове, но, хотя образы повторялись снова и снова, я все еще не понимала, что произошло на самом деле.

Почему Блейк оказался на хёрлинге? Он знал, что Престон хочет участвовать и как это опасно для него. Почему он появился там с Грейс?

Это просто не имело никакого смысла.

Блейк все еще был без сознания. «Скорая помощь» забрала его, а мы с Престоном и Грейс мчались за ней в его «Мини». За всю поездку мы не произнесли ни единого слова, опасаясь тем самым вынести смертный приговор Блейку. Тишина внушала нам, что случившееся, возможно, не так уж плохо, и нам оставалось только надеяться или молиться, чтобы избежать плохого конца.

При этом я все время осознавала, что это несчастье было не просто трагической случайностью, а прямым действием проклятия. После того как Блейк был поражен мячом, я больше не видела рыжеволосую женщину в черном плаще с капюшоном. Но не сомневалась, что она была там только по одной причине: чтобы видеть, как мы страдаем. Возможно, ей это настолько понравилось, что она даже решила убить Блейка до истечения оставшегося времени и таким образом добиться, чтобы проклятие исполнилось еще более драматичным образом.

Одна только мысль о том, что Блейк, возможно, никогда больше не проснется, наполняла меня невыразимым ужасом, от которого к горлу поднималась тошнота.

Блейк не должен умереть.

Этого просто не должно было произойти.

Теперь я сидела вместе с Грейс и Престоном в зале ожидания с серыми стенами и большими плексигласовыми стеклами. Пол был покрыт линолеумом, стулья из жесткого пластика, а надежды практически не осталось.

Престон встал и начал расхаживать туда-сюда по комнате.

– Не понимаю, – повторял он снова и снова. – Черт возьми, что он там делал?

На этот вопрос я тоже не знала ответа, но у меня была догадка. Грейс, должно быть, заставила его отбросить всякую осторожность и отправиться с ней на хёрлинг. Мой взгляд скользнул к ней. С широко раскрытыми глазами она сидела на одном из стульев для посетителей и была так бледна, что тонкие жилки просвечивали голубым сквозь ее кожу.

– Как это случилось? – прошептала она. – Мяч сначала шел в другом направлении, это не имеет смысла.

Никто из нас не ответил ей.

– Но они все исправят, – продолжила она глухим голосом. – Я имею в виду, что медицина достаточно развита, и врачи знают, что делают.

Я глубоко вдохнула и закрыла глаза. Когда его забирали, от санитаров прозвучали слова «черепно-мозговая травма». Теперь все зависело от того, насколько серьезной была травма мозга. Со сжимающимся горлом я смотрела на тикающие часы на стене, желая, чтобы у меня была возможность все исправить.

Внезапно вошел врач. Он выглядел молодым, но лицо его было серьезным. Слишком серьезным.

– Мистер Бофорт?

Престон встал и провел дрожащими пальцами по волосам. Его движения были более нервными, чем обычно. Я встала рядом с ним и схватила его за руку.

– Мы должны были экстренно прооперировать вашего брата.

Престон держал меня за руку и кивал.

– Тупой удар привел к отеку мозга.

Грейс издала придушенный звук, а Престон сжал мои пальцы так крепко, что стало больно. Доктор сделал короткую паузу, словно подыскивая нужные слова. Больше всего я хотела крикнуть ему, чтобы он, наконец, продолжил говорить.

– Он будет… – Престон сухо сглотнул, – он будет в порядке?

– Это трудно сказать в данный момент. – Доктор, казалось, боролся с собой. – Мы смогли уменьшить давление с помощью внешнего дренажа желудочков мозга. Однако не знаем, очнется ли он когда-нибудь снова.

У меня было чувство, что земля уходит из-под ног.

– То есть он в коме? – прошептала Грейс.