Задумавшись, Грейсон оперся на свой кий. Вообще-то я была не в настроении играть в бильярд, но он меня уговорил, используя свое лицо терьера.

– Попробуй еще раз с нами. Я считаю, что нужна еще одна попытка, – сказал Грейсон.

– Мне кажется так же, – поддержала его Лили. – Может быть, тебе просто нужно больше попыток, Джун.

Я опустила плечи.

– Ребята, это явно не работает. Но если вы так считаете, – я мельком взглянула Лили в глаза, прежде чем посмотреть на Грейсона и использовать свой дар.

Бильярдная застыла, но не так, как они себе представляли.

– Должно быть, это из-за способности Престона. Иначе я, конечно, не смогла бы взять его с собой, – объяснила я им, когда снова оказалась в настоящем.

Лили фыркнула.

– Способность Престона. Как будто она у него есть.

– Дорогуша, он может заставить людей лгать. Это выдающаяся способность, – возразил Грейсон.

Лили нацелилась на зеленый шар.

– Сатанинские силы тоже выделяются, но вряд ли их кто-то хочет иметь.

Я подняла брови.

– Красивое сравнение.

Лили метнула вперед белый шар, который рикошетом отскочил от борта и остался лежать рядом с левой лузой.

– И подходящее. Но вернемся к твоим силам: ты выяснила, на что еще способна?

– Думаю, что на самом деле я уже довольно далеко зашла. – Я прислонила свой кий к темной угловой барной стойке. – Кое-что еще остается неизвестным, но думаю, что с Престоном я видела абсолютную правду.

– Ты имеешь в виду сцену, которая указала вам на шляпную коробку? – спросил Грейсон.

Я кивнула.

– Да, в тот момент коридор светился совсем по-особенному. Видимо, Престон каким-то образом дал толчок моему дару. Тетя Катарина смогла увидеть абсолютную истину только спустя много лет.

– И только в абсолютной истине ты можешь прикасаться к предметам и останавливать время? – спросила Лили.

После того как вчера нашла записную книжку, я еще раз испробовала свой дар на Бетти и Уилфреде. При этом я не перешла в абсолютную истину и не могла прикоснуться к каким-либо вещам.

– Похоже на то. Абсолютная истина действительно кажется особенной.

– И поэтому я считаю ужасным, что ты не можешь взять нас с собой, – застонал Грейсон, прислонившись к стене. – Я имею в виду абсолютную истину. Это как Святой Грааль, сияющая сущность нашей жизни. У каждого из нас есть своя версия истины, но на самом деле существует только одна.

– Звучит почти пафосно, – сказала я, опускаясь на темно-зеленый табурет. – Самое главное сейчас – найти документы тети Катарины.

Грейсон кивнул.

– Но ведь Блейк и Престон уже все обыскали?

– Да, но записную книжку при этом упустили. Возможно, у тети Катарины еще где-то был тайник. Или… не знаю. Скорее всего, перевернуть все поместье вверх дном не принесет особой пользы. Думаю, разумнее использовать свой дар.

– Это очень глупо, что ты не можешь напрямую спросить свою тетю, – сказала Лили, почесывая щеку. – А как же твой дядя?

Я покачала головой.

– Он наверняка ничего об этом не знает, и пусть так и остается. Ведь у него сейчас другие проблемы.

Грейсон посмотрел на меня.

– Он все еще с Блейком в больнице?

Я кивнула. Все были с ним – Престон, дядя Эдгар и Грейс. Только не я.

– Как он сейчас? – спросила Лили.

– По словам Престона, его состояние не изменилось.

– Тебе плохо от того, что Грейс с ним? – осторожно спросила она.

– Мне придется солгать, если я скажу, что мне все равно.

– Но она действительно тупая корова.

– Ты не должна этого говорить, Лили.

– Однако именно это я и имею в виду. Я терпеть ее не могла с самого начала.

Грейсон кивнул.

– Я тоже. И так и останется. Тогда мы должны были выбрать новенькую, и выбор пал на тебя.

Было мило, как эти двое пытались подбодрить меня. Но это не очень помогало.

– Брук говорила сегодня в автобусе о Грейс и Блейке, – сказала я. – Для нее абсолютно ясно, что эти двое – пара. Она все время говорила только о парне Грейс и о том, как все это ужасно.

Лили взяла в руки бильярдный шар.

– У каждого своя версия истины, Джун.

– Думаю, что она права. Эти двое вместе. И я в порядке. – В этот момент на мой телефон пришло сообщение. Я быстро вытащила из кармана свой смартфон.

– И? Новости о Блейке? – спросил Грейсон.

Даже Лили, судя по всему, немного нервничала.

Я покачала головой.

– Нет, только сообщение в WhatsApp от Карлы.

– И чего она хочет?

– Она говорит, что не хочет давить на меня, но решила держать меня в курсе, поэтому регулярно предоставляет мне последние сплетни из моей старой школы. Я думаю, это ее попытка показать мне, что она действительно серьезно настроена.

Грейсон потер лоб.

– Девушка в самом деле не знает границ. Тебя это раздражает?

– На самом деле нет. В последнее время было даже очень интересно узнать, что учитель математики якобы завел роман с директрисой, – пожав плечами, я выглянула в окно.

Грейсон проследил за моим взглядом.

– Немного солнца нам тоже не помешает. Как будто кто-то украл солнце с неба.

Лили недоверчиво посмотрела на Грейсона.

– Эй! Я думала, что твои шутки про клептоманию закончились.

– Верно. Но после того, как Джун снова увидела эту женщину в темном плаще во время несчастного случая с Блейком, колдовские шуточки почему-то перестали быть уместными. – Он поднял брови. – Жуть. Надеюсь, ты действительно не имеешь к этому никакого отношения, Лили Бейкер.

Лили сжала губы, но вместо того, чтобы что-то ответить, предпочла сосредоточиться на игре.

– Теперь мы, наконец, продолжим играть?

После того как Лили выиграла партию в бильярд и они ушли, я удалилась в свою комнату, чтобы привести в порядок свои мысли. В моей голове все еще стучал вопрос, где тетя Катарина могла хранить свои документы, когда в дверь постучали. Это был Престон. Он был одет так же, как и вчера, и взгляд его был полон печали. Я искренне надеялась, что он пришел не для того, чтобы сообщить мне плохие новости.

– Эй, все в порядке? – спросила я. – Как Блейк?

– Без изменений. – Усевшись ко мне на кровать, он оперся локтями на ноги и наклонился вперед. – Я ненавижу ожидание, эту чертову неопределенность.

– Что говорят врачи?