Впрочем, Тайши не нуждалась в компании. Она устроилась поудобнее и подала знак толстяку, который походил на трактирщика.

— Хозяин, поди сюда.

Краем глаза она заметила, что на нее продолжают пялиться.

Добродушный на вид толстяк приблизился и несколько раз быстро, хотя и смущенно поклонился.

— Чем могу служить, госпожа?

— Четыре порции горячих булочек. Что-нибудь мясное. Рис, завернутый в банановые листья. — Она помедлила. — И сладкие пышки, если вы их делаете.

Прищурившись, хозяин взглянул на нее:

— А деньги у вас есть?

Тайши побренчала связками медных монет, которые забрала у телохранителей Цзяня. Трактирщик неохотно подал знак такой же пухлой женщине, которая устремилась на кухню.

Сначала подали сладкие пышки. От запаха у Тайши подогнулись пальцы на ногах. Она немедленно сунула пышку в рот. Затем подали хлебцы на яичном желтке, свиную грудинку, лотос, батат и, наконец, булочки с красной фасолью. Тайши немедленно на все набросилась, оставляя по паре порций каждого блюда для Цзяня.

Жуя, она жестом велела трактирщику подойти. Не с первой попытки ей — с набитым ртом — удалось членораздельно выговорить:

— Добрый человек, мой внук заболел в пути. Сами понимаете, дождь, холод, насекомые. Нет ли в вашей славной деревушке лекаря? Я заплачу. — И она вновь побренчала монетами.

Глаза хозяина на мгновение расширились. Он поклонился, качая головой.

— Мне страшно жаль, госпожа, но в нашем убогом поселке нет лекарей. Ближайший живет в Цзяи, в шести часах езды на телеге. Прошу прощения.

Он отошел и заговорил с компанией молодых работников. Те поднялись и ушли, в зале стало просторней и чуть менее зловонно.

Цзяи. Одно из командорств княгини Сунри. Тайши и не догадывалась, что они подошли так близко к землям Каобу. Государство Каобу было самым маленьким из пяти — оно состояло лишь из четырех командорств, — зато княгиня владела самой большой армией. По сути, только солдат Каобу и производило. Сунри любила пересчитывать своих воинов, отправлять их на смерть, набирать новых. Лучше бы она нашла себе другое развлечение! Вся жизнь в ее государстве вращалась вокруг создания смертоносной армии. Тайши не сомневалась, что в командорствах Сунри — хорошо укрепленных и вооруженных — описания беглецов висели на каждой караулке. Так себе гостеприимство.

Тайши вновь поманила трактирщика.

— Ну хозяин, раз у вас нет лекаря, не знаешь ли ты человека, у которого можно было бы нанять повозку? Мой внук совсем расхворался.

Трактирщик с излишней поспешностью помотал головой.

— Простите, госпожа. Сами видите, какая погода на дворе.

Говорил он чересчур уклончиво. Резкие слова так и рвались с языка Тайши. Она уже собиралась задать этому собирателю яиц изрядную взбучку, как вдруг поняла, в чем дело. Тайши хлопнула ладонью по столу.

— Ты уже послал за ними.

Трактирщик смутился.

— Сюда приходил Немой. Он искал старуху и мальчика лет пятнадцати. Воин передал мне сигнальную ракету и велел известить их, если в округе появится кто-то подозрительный… — покачал он головой. — Мы мирные люди. Чуть что — княгиня нас изничтожит. Сами понимаете…

Тайши в этом не сомневалась. Сунри до совершенства довела искусство тирании. И все-таки…

— Может, ты подождешь хоть немного, прежде чем подать сигнал?

Послышался громкий хлопок, а за ним еще несколько потише — уж точно это был не дождь. Резкий желтоватый свет ударил в окно. Тайши вздохнула. Вот и всё.

— Прекрасно. Тогда хотя бы скажи им, что мы бежали на восток.

Он красноречиво взглянул на нее:

— Простите, госпожа. Они нам вырежут языки, если узнают, что мы соврали.

— Большое тебе спасибо, — буркнула Тайши, быстро встала и ссыпала оставшиеся булочки в корзинку.

— Рис будет готов вот-вот, госпожа. С вас причитается…

Трактирщик принялся считать, но Тайши устремила на него убийственный взгляд и прошла мимо, словно предлагая окружающим бросить ей вызов. Желающих не нашлось. Когда она приблизилась к двери, из кухни вышла полная женщина с рисом на тарелке из банановых листьев. Тайши прихватила и его заодно.

Она выбежала из трактира и устремилась к свинарнику, держась вплотную к стенам домов. Даже сквозь дождь Тайши чуяла запах серы от сигнальной ракеты. Если повезет, она заберет Цзяня и будет уже далеко, прежде чем явятся Немые…

Она почти добралась до свинарника, когда увидела группу всадников в черных плащах, которые галопом влетели в деревню. Тайши прыгнула, взлетела с потоком воздуха на ближайшую крышу и прижалась к черепице. Люди в черном описали круг и разделились. Она насчитала одиннадцать человек, среди них четыре женщины. Какая дискриминация.

Немые разделились: одна группа поехала в дальний конец поселка, а четверо направились к трактиру. Двое остались на дороге, ведущей к свинарнику, где спал Цзянь. Тайши лежала неподвижно и ждала, когда воины уйдут.

Они не уходили.

Время шло. Тайши не торопилась. В бою спешат только глупцы. Они либо усваивают урок, либо погибают в процессе. Немых было слишком много даже для нее, хотя, честно говоря, она не знала, хорошо ли они дерутся. Однако Тайши не горела желанием проверять, когда на кону стояла жизнь Цзяня.

Возможно, боги подавали ей знак, намекая, что надо бежать, пока голова цела. Тайши изо всех сил старалась защитить мальчика, но она ничем не была ему обязана. Она выплатила свой долг государствам Чжун и потеряла на войне руку. Может быть, князья с самого начала были правы? Может быть, убив мальчишку, они избавились бы от большой опасности и сохранили мир между Просвещенными государствами? Может быть, правители вели себя благоразумно, а Тайши нет?

Судьба давала ей шанс выпутаться. Она положится на милость правителей. Или просто уедет домой и перестанет показываться на люди. Если они получат мальчишку, кому будет дело до однорукой старухи? Вероятно, ее повесят, если схватят, но уж точно поленятся долго выслеживать. В конце концов, до сих пор Тайши не совершила никакого тяжкого преступления. Строго говоря, расправа с телохранителями и наставниками Цзяня считалась лишь небольшим проступком. Но нанести удар Немому было все равно что нанести удар правителю. Этого бы Тайши не простили. Немые не знали жалости. Они охотились бы за ней до последнего.

Тайши очень хотелось пойти простым путем. Даже если ты один из лучших воинов своей эпохи, это еще не значит, что ты полностью избавлен от сомнений. Тайши чуть не поддалась страху, она уже собиралась слезть с крыши и сдаться, но тут перед ее мысленным взором встало лицо спящего Цзяня и начало расплываться — от слез или от дождя, лившегося с неба…

Вскоре вместо него возникло другое лицо.

Эти два мальчика так походили друг на друга. Тайши горячо любила Сансо и мирилась с его многочисленными недостатками, потому что он был ее сыном — и потому был безупречен. Молодой, талантливый, порывистый. Он нуждался в руководстве и защите, в том числе от самого себя. Тайши — в своей слепоте и гордыне — подвела сына так, как может подвести только любящая мать. У нее ничего не осталось, кроме воспоминаний и сожалений. И осознания того, что исправить совершенные ошибки невозможно.