всей своей массой, ударилась о ствол небольшого дерева, за который, за мгновение до этого и спряталась Балара. Отчего, древесина ствола этого лесного растения не выдержала и треснула, и дерево, быстро кренясь, рухнуло вниз, и слава богу, что не на Балару, которая за мгновение до этого, откатилась вбок.

Медведь-наркоман, снова раздосадовано взревел, и кинулся добивать нашу рыцаршу, которая видимо, совершенно не желавшая себе такой участи, рыбкой нырнула, в раскидистую крону поваленного дерева и исчезла в ней. Рычащий медведь ринулся за ней, мы с тифлингессой – за ним. Балара, избегая когтей, быстро перекатилась под стволом и запуталась в ветвях с другой его стороны.

А вот, бешенный медведь, попытавшийся её достать, под ним уже и застрял. Но, тем не менее, громко рыча, он пядь за пядью, полз вперед, клацая своей зубастой пастью, уже почти что, возле самых сапог, бьющейся в ветвях, как в силках, девушки. Мы с Мейлелин, не зная, что делать, внезапно остановились, ну, не тащить же было нам, в самом деле, огромную зверюгу, за его задние лапы.

И, слава богу, что ответ на извечный, риторический вопрос – что делать и как быть, нашел наш кадавр. Который, придя в себя и наконец-то выбравшийся из кустов, в которые отправил его в полет безумный медведь, хромающий и в погнутой, рыцарской кирасе, но все же, с большим топором руках, бодро доковылял до места всеобщей суматохи и сильно размахнувшись, одним ударом, начисто снес, медведю-наркоману его косматую голову.

Огромная туша задрожала, лапы её подогнулись, и она наконец-то замерла.

– Слава Богу – только и вымолвил я.

– Слава всем десяти главным богам – в такт мне прокричала Иримира, пытаясь достать из переплетения ветвей, нашу бедовую, паладиншу.

– Слава отцу-прародителю – поддакнула рыжая тифлингесса и кинулась ей помогать.

И такими совместными усилиями, они Балару, извлекли быстро и на удивление, практически не пострадавшей, если не считать нескольких царапин на её лице.

А я, хоть и радуясь, что девушка осталась жива, всё же подумал, что не зря этот лес называют – Проклятым, так как никогда не знаешь, что в нем случиться и, что оказывается не зря, все мои крестьяне не заходили в него дальше опушки.

Хотя, насчет своего пейзажа, этот лес был самым обычным. Высоченные деревья, свечами возносившие свои зелёные ветви куда-то туда, на недосягаемую высоту, с которой вниз, прорезая их словно кинжалами, падали столбы золотого, солнечного света.

На поляны, покрытые невысокой, но густой, изумрудного цвета травой, хаотично расцвеченной созвездиями различных цветов или ягод.

Глава 32.

Подарок Проклятого леса

Вот, пересекая вот, такие чудесные полянки, чередующиеся с небольшими рощицами разнопородистых деревьев, готовые к отражению любой опасности, мы и двигались строго на восток, ещё три дня. Пока наша тифлингесса, слегка отколовшаяся от группы в поиске, как она выразилась, самого-самого красивого цветка, не взвизгнула и не свалилась прямиком на свою попу, рукой указывая на огромную штору лесных лиан, косматыми лохмотьями, густо свисавших с нижних ветвей высоченных секвой.

Мы, похватав оружие, подошли ближе к так и сидящей на траве, нашей неугомонке, чтобы, как раз увидеть, как зеленое полотно лиан, разрезает страшная морда злобного монстра, с открытой пастью полной острых, игольчатых зубов.

– Вот те раз – только и сказал я, направляя на новое чудовище этого леса свой посох и прикидывая, чем лучше его атаковать – огненным шаром или же шаровой молнией.

– А вот тебе и два – сказал мне, мой, внутренний голос, когда голова монстра, как бы передумавшего нападать, скрылась за зеленой пеленой.

– А вот теперь, не поняла – тихо произнесла Балара, по своему обыкновению, вставшая рядом со мной и своим щитом закрывавшая, правую половину моей груди.

– Что-то, это не очень похоже, на поведение местных обитателей.

– Ан, нет, всё в порядке – голова монстра вновь, высунулась из-за лиан, грозно сверкнула нам, своими, почему-то отливающими металлом, зубами и вновь исчезла за ними.

Теперь уже недоумевали все и даже Мелейлин, переставшая изображать жертву, поднялась из травы и с любопытством смотрела на зелёную занавесь, которая вновь зашевелилась, показала нам голову монстр и вновь её сокрыла.

– Да он, просто издевается над нами – тут же взвизгнула, импульсивная дочь народа тифлингов и стала формировать меж своих ладоней, свою излюбленную, огненную птицу.

– А мне кажется, что я понял – я призывно, махнул своей команде рукой и пошел по дуге в обход, огромных древесных стволов и зеленых лиан, заплетших своими тенетами всё вокруг.

– Ну, ничего ж себе! – ахнула вся наша невеликая, но могучая кучка, когда мы, продравшись сквозь сплошные заросли местного орешника, наконец-то вывалились на поляну.

В метре, над поверхностью которой, лениво подталкиваемый несильным лесным ветром, раскачивался туда-сюда, корпус огромного, деревянного корабля.

Да уж, вот вам и разрыв шаблона, вот вам и отрыв башки, корабль среди деревьев, Проклятый лес в действии – однако! А разгадывалась эта загадка природы – очень просто. Вся наша компания, дружно задрала головы к верху и увидела огромную, спущенную гондолу дирижабля, неровной тучей, лежащей на ветвях. И именно канаты, идущие от неё, и удерживали сейчас корпус корабля, в его нынешнем положении.

– Ё моё!

– Обалдеть!

– Не может быть!

– Вот повезло – так повезло!

– Угу!

Рой наших, неконтролируемых, эмоциональных восклицаний, вознесся к небесам.

И кстати да, так испугавший нас в начале монстр, оказался не чем иным, как носовой скульптурой, этого небесного корабля, которая представляла из себя, отлитую в бронзе, огромную, летучую мышь. Ощерившаяся морда которой, яростно грозила врагам, а распахнутые крылья, как бы растекались по носовой части корабля, постепенно переходя в дерево.

Очень красивая скульптура, очень, и такая же реалистичная. Ну, а под ней, такими же, потемневшими от времени, бронзовыми буквами, было выведено название корабля – Крылан. Мы по кругу обошли весь, доставшийся нам приз, вернулись на прежнее место, и я у всех спросил.

– Ну, и как мы будем на него забираться?

Вся моя команда сделала вид, что усиленно думает и только шустрая тифлингесса, метнувшись к самому большому нашему рюкзаку, притаранила мне оттуда, большой моток толстой веревки. А на мой вопрос – и что мне с нёй делать, только быстро-быстро захлопала своими честными глазами. Понятно, что ничего не понятно. Ещё, в первый мой раз, когда я только увидел в ультрамариновом небе Геланель, величественно плывущий дирижабль, я сразу же в него влюбился и дал себе обещание, со временем приобрести, себе такой же. И вот вам,