– А вот потом и началось самое интересное. Когда я лежал связанный на земле и любовался Ночными Жемчужинами, появился Атей. Я не оговорился: не прокрался, не подошел, не подполз, а именно появился. Было пустое место, а потом раз – стоит воин в черном, как ночь, доспехе и в шлеме с личиной, в прорезях которой блестят глаза. Вместе со своим дружком Саем они режут висельников, как волки овец, а потом освобождают всех нас, вернув все оружие и деньги, что у нас были. Он и караван Серебрушке вернул, оставив себе только фургон и трофеи с банды Шамрая. Потом принимает в род девчушек. Матиец признает его как хозяина, хотя сам парень говорит, что он коню всего лишь старший друг. Один из неудачников второй банды, что нам встретилась, просится к нему на службу. О нем долго можно говорить, Гурт. Правильно его Адым ряшкой назвал. Каждый день он открывался нам с какой-то новой стороны, поражая всех своими знаниями и умениями. Я не смог не только выиграть у него ни одного поединка из трех. Коснуться не смог. А как он учил своих девчат манерам? Он лорд, Леденец, и лорд довольно высокого полета, а про род Сайшат, если меня не подводит чутье, ты еще услышишь.

– А что за Сай такой? – спросил Гурт, увлеченно слушавший рассказ альва.

– Ха, – усмехнулся Лайгор. – Сая надо видеть, словами описать его невозможно. Воин, хищник, зверь, убийца, точно такой, как и Атей. У них даже глаза одинаковые.

– Брат, что ли?

– Именно так его называет Призрак, – загадочно улыбнулся Узелок. – Я думаю, скоро ты его увидишь.

– И куда вы теперь, я имею в виду вашу команду? – спросил Леденец.

– Мне надо срочно навестить Изумруда, благо тут недалеко. А по поводу того, куда мы? Есть одна мысль, только с Хальдом надо ее обмозговать… – Альв замолчал, но потом опомнился. О себе все рассказал, а делами друга не поинтересовался. – Ты как, Гурт?

– Пока держусь, Лайгор, но дела все хуже. Третья война за семь лет – куда это годится? Все деньги у народа выгребли. Бежит народ, Узелок, сильно бежит. Сынок старого герцога не только в правители не годится, я не позволил бы ему пасти своих овец. Рассказывали мне про него. Когда воины герцогства умирали на поле боя, он в своем походном шатре пил вино и развлекался с девками. А когда войско было вынуждено отступить, велел за трусость казнить командира полка, что прикрывал отход. Тогда бунта удалось избежать, но еще одна такая выходка и герцога свои же солдаты на копья поднимут. Если бы не приказ Галиона – давно бы сбежал в Лес.

– Нет, друг, Изумруд прав, ты нужен Лесу за его границами.

– Понимаю, поэтому и сижу здесь, – вздохнул Гурт.

– Свист, пройдоха, здорово, – раздался со двора зычный голос Адыма.

– А вот и Хальд, – улыбнулся хозяин.

Резен. Постоялый двор «Погнутый звонг»

Атей сидел на небольшом табурете около входа в помывочную, где сейчас плескались девчонки, визг которых был прекрасно ему слышен. Подставив лицо под последние лучи заходящего светила, он предавался неге.

Помывочная, по мнению парня, была так себе. Всего и достоинств, что есть горячая вода. Ни попреть, ни тем более попариться в ней было невозможно. Ну, не предусмотрена в ней каменка. Но отмылся он знатно. Раз пять менял воду и скреб себя грубой льняной мочалкой, пока кожа не стала скрипеть, а вода перестала менять свой цвет. Рассыпанные по плечам волосы приобрели блестящий антрацитово-черный цвет. Кожа осталась пепельно-серая, только теперь это был ее натуральный цвет, а не от пыли, осевшей на ней за время путешествия. Хоть и поливала его Даринка по утрам из кожаного ведра, но горячая вода и мыло – это не студеная водица из родника.

– Гариэр, – услышал он голос Гурта, – купальня занята. Сейчас там две уважаемые мериты моются. Как только она освободится, я прикажу добавить в бочки воды. Она быстро нагреется, тогда можете и вы идти.

– Ха, так там сейчас девки? – раздался еще один голос. – Вот подвезло мне, спинку потрут, а то Сишта грубый слишком, того и гляди кожу сдерет. Да и целовать его не по нутру мне.

И заржал, словно стоялый конь. Его смех подхватило еще несколько голосов.

Атей приоткрыл один глаз. В направлении помывочной уверенной походкой направлялся мужчина. Невысокого роста, с бледной кожей, редкими белыми волосами на голове и водянистыми глазами. Больше всего он был похож на альбиноса. На груди у него была начищенная стальная кираса, надетая поверх кольчужной куртки. На поясе прямой меч. Вслед за ним шли три воина.

Эта компания, во главе с дворянчиком, появилась на постоялом дворе совсем недавно, как только Медая и Даринка юркнули в купальню, а сам Атей устроился перед входом. Но шуму от нее было больше, чем от всех, вместе взятых до этого. Влетев на лошадях прямо на двор, они перепугали всю домашнюю птицу, чуть не задавив храброго петуха, ринувшегося защищать свой гарем. Потом поругались с кузнецом, не сойдясь с ним в оплате за предоставляемые услуги по перековке лошадей. Успели ущипнуть пару подавальщиц, которые теперь прятались в кухне и ни в какую не хотели выходить в обеденный зал. Упрекнули хозяина в том, что подаваемое им вино не достойно таких важных особ, как они, облагодетельствовавшие своим присутствием этот клоповник. И вот теперь направлялись прямо на парня.

– Чего расселся, смерд? – попытался пнуть по ногам Атея, протянутым поперек входа, дворянчик, но неожиданно потерял равновесие и опрокинулся спиной прямо в пыль утоптанного двора.

Никто, кроме Лайгора и Хальда, успевших выбежать на крыльцо гостиницы, да самого Гурта, который находился совсем рядом, не заметил, как парень подобрал под себя правую ногу, а левой, под пятку, придал дополнительное ускорение удару благородного.

– Что? – взревел завозившийся в пыли и пытавшийся вытащить в таком положении меч мужчина. – Ты как посмел тронуть благородного, скотина?

Сопровождавшие дворянина воины остановились и положили ладони на рукояти мечей. Парень медленно поднялся и своим фирменным ледяным голосом сказал:

– Атей Призрак, глава рода Сайшат, к вашим услугам, гариэр.

Смена образов – от нежившегося под лучами Хассаша полуголого мужика до высокомерного аристократа – была настолько неожиданной для бузотера, что он на некоторое время замолчал, глупо лупая глазами. Но, видимо, привыкнув к вседозволенности в своих владениях, чтобы не потерять лица перед своими людьми, этот болван успокаиваться не стал. Резко вскочив и вздернув подбородок, сказал:

– Никогда не слышал такого рода, но я, Леск барон Шарук, сделаю тебе одолжение скрестить со мной клинки и ответить за нанесенное мне оскорбление.

– А что, барон, второго имени заслужить не успел? – усмехнулся Атей. Он уже понял, что перед ним тот, кто только кричит на всех углах о своем благородстве, ни крупицы не имея его на самом деле. Поэтому и распинаться перед ним не стоит. – При твоей внешности не получить второго имени надо еще умудриться.

Народ на подворье, а его собралось уже достаточно много (развлечение все же), грохнул от смеха, а кто-то из дальних рядов выкрикнул: