Гипертуннель заискрился вновь – гораздо ярче, чем когдасквозь него прошел Артур. Обычная реакция на металл.

Женщина с серебрянным лицом и хрустальными линзами глаз вошлав павильон. Поклонилась Грею, молча поставила на столик бутылку желтогомршанского вина. Пальцы из сизого пластика разжались с едва ощутимым гулом –словно что-то вывело механистку из равновесия.

– Странно для сына Кертиса иметь в телохранителях киборга, –заметил Грей.

– Мы старые знакомые, – сказал Артур. – Спасибо, Маржан.Иди.

Император смотрел на Лемака. У того заметно подергивалосьлевое веко.

– Я надеюсь, твой доклад будет очень подробным, Карл, –сказал Грей. – Налей и мне желтого, Артур. Я выпью за разнообразие вкусов, окоторых не спорят… и за встречу двух… нет, вероятно трех?.. старых друзей.

Не голографическая копия, которой можно коснуться – простоэкран, даже не объемный. Гораздо легче обеспечить секретность, когда передаетсямалый объем информации.

– Я не могу принять тебя, брат, – сказала Сейкер. Ее лицобыло бледным, усталым. – Семья ищет тебя наравне с СИБ. Я не смогу сохранить визитв тайне.

– А этот разговор?

– Попытаюсь.

Дач кивнул. Он сидел, почти прижавшись к экрану. Томми спалв соседнем кресле. Полтора суток полета вымотали их одинаково – но Кейзаставлял себя держаться.

– Тогда приходи ко мне. Корабль на геостационарной орбите.

– Тот самый, с коллапсарным генератором?

– У меня нет другого. Я включил блок маскировки, но тебя дамточные координаты.

– Что ты творишь, Кей? Ты главный преступник Империи ныне.Ты вне закона, и вне прощения. Сегодня утром Патриарх официально отлучил тебяот Единой Воли.

Кей засмеялся:

– Приходи, Лика. Ради нашей любви, которая почти была.

Сейкер молчала. Она постарела за эти четыре года… и,наверное, стала менее сентиментальна.

– Не знаю, можно ли тебе доверять, Кей.

– Я же тебе доверяю.

– У тебя нет выбора… Ладно. Координаты?

Пока Кей диктовал, проснулся Томми. Заглянул ему черезплечо, стараясь не попасть в поле телекамеры, но разглядеть собеседника. Когдаэкран погас, тихо сказал:

– Ты же знаешь, что она посоветует. Убить моего отца.

– Не отца. Человека, из чьих клеток тебя клонировали.

– Угу. Когда ты так говоришь – все становится вполнепонятным.

Дач поерзал в кресле, раскладывая его поудобнее.

– Томми, я посплю часок? Когда появится ее корабль, разбуди.

– Ладно.

– Я могу быть уверенным, что проснусь?

– Да. Наверное.

Кей не глядя пошарил по пульту рукой. Свет в рубке погас,лишь несколько экранов продолжали мерцать, погружая помещение в неясныйполумрак.

– Я не хотел бы убивать твоего отца, – пробормотал он. – Этонарушение Кодекса Лиги – работа против прежнего клиента. К тому же… я абсолютноне представляю, как это сделать. Кертис неуязвимее Императора… ему нескучножить.

Томми сварил себе кофе – сервисные блоки никогда не умелиготовить его по настоящему. Выпил его, сидя у контрольных экранов. На орбитахГорры было оживленное движение – неуклюжие танкеры и лихтеры, юркие корабликивольных торговцев, частная мелюзга. Несколько военных кораблей, кружащих почтина грани атмосферы – с их двигателями это не доставляло проблем.

На стационарных орбитах тоже хватало железа. Станции, доки,десяток кораблей, по той или иной причине не желающих приближаться к планете. Сполчаса Томми сканировал то один, то другой, пытаясь понять, какие лишьпритворяются мирными торговцами, подобно их кораблю укутавшись в маскировочныеполя. Потом занялся стартующими с Горры кораблями, просчитывая их курс.

Когда одна из пунктирных линий на дисплее пересеклась с ихкораблем, он сварил еще кофе. Поставил джезву на свободный от кнопок уголокпульта, где темные круги пересекались с въевшимися пятнами, и тронул Кея заплечо. Дач открыл один глаз.

– Летят, – сказал Томми. – Кофе выпьешь?

– Спасибо… Летят?

– Два корабля. На синхронизированном курсе. Идущий первым –боевого класса, но не имперский.

Кей криво улыбнулся:

– Знаешь, когда мы с Ликой были еще малышами, у нас былаигра – «веришь-не веришь». Слышал про такую?

Томми пожал плечами.

– Игра простая. Один купается в море, подальше от берега,без биодетектора, репеллента и оружия – только с приемником. Другой стоит наскале с биодетектором, и выискивает лезвийных мурен и рифовых акул. Если что –кричит, что пора плыть к берегу, или выбираться на ближайшую отмель.Предупреждать об опасности обязательно. Но и ложную тревогу подымать невозбраняется. Веришь – не веришь. Почувствуй, когда друг шутит, а когдапытается тебя спасти.

– И что?

– Ну… мы оба живы. Пороли нас правда неоднократно… игратьтак разрешается лишь с десяти лет… – Кей помолчал. – Знаешь, Лика ни разу неподала ложной тревоги. Ни разу. Даже когда я полдня гонял ее к берегу иобратно.

– Веселые у вас были игры, на Шедаре.

– Еще бы… – Кей включил передатчик. Помолчал секунду, даваяканалу установиться. Сказал:

– Лика. Не верю.

Ответа не было. Дач принялся что-то насвистывать.

– Активировать оружие? – спросил Томми.

– Мы слишком близко от планеты. На орбитальных станцияхзасекут прогрев генератора. Расслабься.

Приемник ожил. Изображения не было, только голос:

– Помнишь день эвакуации, брат?

– Да.

– Сутки на сборы, личные вещи – четыреста грамм… Так вот,вещей – сколько унесете. А на сборы тридцать минут. Выбрасывайтесь вскафандрах, мы подберем. Шлюз оставишь открытым, пароли на пульте снять. И учти– вы на прицеле.

– Хорошо.

Кей прервал связь. С легким удивлением посмотрел на Томми:

– Верю…

Из охранников Кей узнал лишь Андрея. Киборг изряднотрансформировался за прошедшие годы – манипуляторы стали гораздо крупнее,утратив всякое сходство с человеческими руками. Наверное, в них было встроенноеоружие – потому что внешнего у Андрея не было. Трое остальных были людьми,явными шестерками… и у Кея появились нехорошие предчувствия о их дальнейшейсудьбе. Вероятно, Лика и впрямь старалась сохранить встречу в тайне.