необходимо помнить, что существуют и другие опасности. Одним из наиболее распространенных последствий работы с бессознательными содержаниями является то, что Фрейд назвал «переносом». Строго говоря, перенос – это проецирование бессознательных содержаний на человека, анализирующего бессознательное. Термин «перенос», однако, используется в гораздо более широком смысле и охватывает все чрезвычайно сложные процессы, которые связывают пациента с аналитиком. При неумелом обращении эта связь может обернуться чрезвычайно неприятными последствиями. Известны случаи, когда все заканчивалось самоубийством. Одна из главных причин такого развития событий – осознание бессознательных содержаний, проливающих новый и тревожный свет на семейную ситуацию. Некоторые сведения, например, вполне способны преобразовать любовь и доверие пациента к родителям в сопротивление и ненависть. В результате он оказывается в невыносимом состоянии изоляции и отчаянно цепляется за аналитика как за последнее звено, соединяющее его с миром. Если в этот критический момент аналитик вследствие какой-либо технической ошибки оборвет связь, это может привести к суициду.

261 Посему я придерживаюсь мнения, что такое радикальное вмешательство, как анализ бессознательного, должно осуществляться, по крайней мере, под надзором и руководством врача, имеющего соответствующую подготовку в области психиатрии и психологии.

262 Каким же образом бессознательные содержания могут быть доведены до сознания? Как вы понимаете, в рамках одной лекции описать все способы едва ли возможно. На практике наиболее эффективным и одновременно самым трудным методом является анализ и толкование сновидений. Безусловно, сновидения суть продукты бессознательной психической деятельности. Возникая во сне без всякого замысла и содействия с нашей стороны, они появляются перед нашим внутренним взором и могут, благодаря смутному остатку сознания, внезапно всплыть в бодрствующем состоянии. Их странная, часто иррациональная и непонятная природа вполне способна внушить недоверие к этим ненадежным источникам. В самом деле, попытки понять сновидения едва ли согласуются с каким-либо общепринятым научным методом расчетов и измерений. Скорее, мы напоминаем археолога, расшифровывающего письмена на неизвестном языке. Но все же, если бессознательные содержания вообще существуют, сновидения, несомненно, могут многое о них поведать. Фрейду принадлежит честь первым показать эту возможность в наши дни, хотя тайной сновидений человечество интересовалось во все времена, и интерес этот не всегда был сугубо суеверным. Трактат Артемидора Далдианского (II в. н. э.), посвященный толкованию сновидений, представляет собой своего рода научную работу, которую отнюдь не следует недооценивать. Не стоит считать бесполезными и толкования сновидений, предложенные ессеями и записанные Иосифом Флавием (37 г. н. э.). Тем не менее, если бы не Фрейд, наука, вероятно, не вернулась бы так скоро к сновидениям как источнику сведений, несмотря на то большое внимание, какое им уделяли античные врачи. Даже сегодня мнения по этому вопросу существенно расходятся. Многие медицинские психологи отказываются анализировать сновидения: одним метод кажется слишком ненадежным, произвольным и сложным, другие вовсе не чувствуют необходимости погружаться в бессознательное. Сам я придерживаюсь противоположного мнения, ибо на собственном богатом опыте убедился, что во всех трудных случаях сновидения пациента имеют для психиатра неоценимое значение как в качестве источника сведений, так и в качестве терапевтического инструмента.

263 Процедура анализа сновидений, вызывающая столько споров, мало чем отличается от процедуры расшифровки иероглифов. Прежде всего мы собираем весь доступный материал, который может предоставить сам сновидец в отношении сновидческих образов. Далее необходимо исключить любые утверждения, которые опираются на конкретные теоретические допущения: последние, как правило, представляют собой не более чем произвольные попытки истолкования. Затем мы расспрашиваем о событиях предыдущего дня, а также о настроении, общих планах и целях сновидца в дни и недели, предшествовавшие сновидению. Равно важно получить более или менее полное представление о его жизненных обстоятельствах и характере. Данная подготовительная работа требует большого внимания, если мы хотим проникнуть в подлинный смысл сновидения. Я не доверяю толкованиям, сделанным под влиянием момента и сфабрикованным на основе какой-либо заранее сформулированной теории. Не следует интерпретировать сновидение, опираясь на какие-либо теоретические предположения; лучше действовать так, будто сновидение вообще не имеет смысла – это поможет исключить возможную предвзятость. Анализ сновидений способен привести к совершенно непредвиденным результатам. Иногда в ходе анализа обнаруживаются факты весьма неприятного характера, от обсуждения которых пациент, несомненно, постарался бы уклониться любой ценой. В других случаях полученные результаты могут показаться неясными и невразумительными, ибо наше сознание еще не проникло в тайны психики. В подобных обстоятельствах лучше занять выжидательную позицию, чем предлагать какое-либо вымученное объяснение. В такого рода работе приходится мириться с большой неопределенностью.

264 По мере того, как мы собираем этот материал, некоторые фрагменты сновидения постепенно проясняются. В бессмысленной мешанине образов мы начинаем различать проблески сценария – сначала только разрозненные предложения, затем более широкий контекст. Возможно, будет лучше, если я приведу несколько примеров сновидений, имевших место в ходе индивидуального «просветления» под медицинским надзором[94].

265 Сперва, впрочем, я должен немного познакомить вас с личностью сновидца, поскольку без этого знакомства будет трудно прочувствовать особую атмосферу его сновидений.

266 Некоторые сновидения представляют собой чистую поэзию, а потому могут быть поняты только через настроение, которое они передают как единое целое. Сновидец – молодой человек чуть старше двадцати лет и мальчишеского вида. Есть даже что-то девчачье в его облике и манерах. Последние выдают хорошее образование и воспитание. Он умен и питает выраженные интеллектуальные и эстетические интересы. Эстетизм буквально бросается в глаза: мы мгновенно убеждаемся в отменном вкусе юноши и тонком понимании всех форм искусства. Его чувства нежны, проникнуты энтузиазмом, типичным для пубертата, но отдают излишней женственностью. Подростковой черствости нет и следа. Несомненно, сновидец слишком юн для своего возраста, что свидетельствует о явной задержке развития. Посему неудивительно, что он обратился ко мне в связи со своей гомосексуальностью. Накануне своего первого визита он видел следующий сон: «Я нахожусь в величественном соборе, в котором царит таинственный полумрак. Мне говорят, что это Лурдский собор. В середине находится глубокий, темный колодец, в который я должен спуститься».

267 Данное сновидение явно представляет собой связное выражение настроения. Комментарии самого сновидца таковы: «Лурд – мистический лечебный источник. Естественно, вчера я вспомнил, что иду к вам лечиться и ищу исцеления. Говорят, в Лурде есть такой колодец. Было бы весьма неприятно погрузиться в эту воду. Колодец был очень глубоким».

268 Итак, о чем же говорит это сновидение? На первый взгляд оно кажется весьма прозрачным, и мы могли бы удовлетвориться трактовкой своего рода поэтического выражения настроения предшествовавшего дня. Однако на этом останавливаться не следует, ибо опыт показывает, что смысл сновидений гораздо глубже и значительнее. Некто мог бы предположить, что сновидец пришел к врачу в крайне поэтическом настроении и воспринимал лечение как некое священнодействие в мистическом полумраке внушающего благоговейный трепет святилища. Однако это абсолютно не согласуется с фактами. Молодой человек пришел к врачу с тем, чтобы вылечиться от неприятной ему гомосексуальности, в которой нет ровным счетом ничего поэтического. В любом случае, даже если мы решимся принять за источник сновидения столь прямое установление причинной связи, в настроении предшествовавшего дня не обнаружится никаких причин для этого поэтического сна. С другой стороны, мы можем предположить, что сон нашего больного был спровоцирован мыслями о в высшей степени непоэтических отношениях, которые и побудили его обратиться за помощью. Мы даже могли бы допустить, что именно в силу непоэтичности своего вчерашнего настроения он и увидел столь поэтическое сновидение – так, человеку, который постился днем, ночью снится вкусная еда. Нельзя отрицать, что мысль о лечении, исцелении и связанной с ним неприятной процедуре действительно воспроизводится в сновидении, но в поэтически преображенном виде, в форме, которая наилучшим образом отвечает эстетическим и эмоциональным потребностям сновидца. Этот заманчивый образ вызывает у него неудержимое влечение, хотя колодец во сне – темный, глубокий и холодный. Настроение, сопровождавшее сновидение, сохранится и после пробуждения, вплоть до того момента, когда юноше придется исполнить свой неприятный и непоэтический долг – посетить меня. Вероятно, серая действительность будет окрашена золотистыми отблесками чувств, испытанными во сне.

269 Возможно, в том и состоит назначение сновидения? Разумеется, это не исключено, ибо, по моему опыту, подавляющее большинство сновидений носят компенсаторный характер. Они всегда подчеркивают и выпячивают противоположное,