За эти два разговора Макс еще больше укоренилсяв своем подозрении. Лидия очень подходит на роль той девчонки, которая бросиласвою дочь по просьбе родителей. Да и родители, по ее рассказам, имеют на неевлияние. Она вообще человек зависимый, работает адвокатом по желанию родителей,хотя у самой склонности явно к педагогике, к детской психологии. Несколько разих телефонный разговор прерывался тем, что Лида должна была объяснить то маме,то папе, с кем она разговаривает.

Расспросы о ее прошлом, чтобы не вызыватьподозрений, Макс разбавлял расспросами о ее планах на будущее, о ее настроении,о проблемах на работе... Любому человеку приятно говорить о себе, а не одругих, и Лидия не особо вмешивалась в жизнь Максима, с удовольствием болтая отом, что волнует ее саму. За эти два разговора Макс уже вжился в Лидиюнастолько, что мог бы назваться ее самым близким другом. Боялся только одного:не хотелось бы, чтобы она влюбилась. А вот как это сделать, не знал. Никогдараньше не ставил перед собой таких нелепых задач.

Потом вместе сдавали экзамен по педагогике, апосле Макс все же пригласил Лиду в кафе под предлогом празднования. Были тамнедолго: в шесть вечера Макс ушел на работу.

Кафе повторялись не раз: Макс догадался, чтоможно вместе обедать. Женщину это ни к чему не обязывает, а ему только на руку- она должна привыкнуть доверять ему.

Работу бармена вообще бросил, теперь был толькоадминистратором. Дневного сна теперь тоже не стало: клуб Фроловых уже построен,настало время подбора персонала. Макс сделал одну ужасную вещь: из курсовбарменов, которые сам проводит в 'Призраке', выбрал самых перспективных парнейи предложил им работу у себя, в 'Эго'. А в 'Призрак' взамен недавноуволившегося взял паренька попроще. Директору бы это не понравилось, но чтоподелать, таков бизнес. Теперь, дорогой Никита, каждый сам за себя...

За месяц до предполагаемого открытия 'Эго' из'Призрака' вообще уволился. Было двадцать пятое мая, Последний звонок.Некоторые девчонки-выпускницы сильно плакали, расставаясь со школой, хотя у нихеще экзамены впереди и Выпускной. Макс даже позволял себя обнять: на Выпускномего не будет, а физику сдают далеко не все, так что для основной массы этотдень был, возможно, последним, когда они видят любимого учителя. Он помнит ихсемиклассниками, такими милыми детишками... Они росли на его глазах - каждыйдень на протяжении пяти лет.

С возрастом в нем что-то меняется. Откуда-товзялось мнение, что кокетство с ученицами - это не вызов обществу, а простожизненный опыт для будущих женщин. Собственно, это сама жизнь. Пусть будутуверены в себе и в том, что нравятся мужчинам, даже таким недосягаемым, какМаксим Викторович. Директор, Владислав Сергеевич, видел это кокетство, но сулыбкой качал головой: очень мило. Дружба - это не дорога в постель.

- Нам будет так Вас не хватать! - хныкалидевчонки хором. Сказать хором 'нам' гораздо проще, чем сказать соло 'мне',потому все и говорили это смело, ничего не стесняясь. Также было и на урокахполового воспитания: в одиночку проявляешь трусость, а в толпе легко делаешь 'каквсе'.

А его 'любимица' Саша вообще обняла его за талиюи долго стояла, всхлипывая ему в грудь, пока остальные девчонки, да и пацанытоже, расспрашивали учителя, можно ли будет приходить повидаться с ним и можноли приглашать его куда-нибудь. Макс отвечал им, а сам поглаживал Сашу по спине- немного равнодушно, немного заботливо. Может быть, Сашу и убьют соперницы затакую дерзость, но ей, видимо, не жалко умереть ради этих минут. 'Это пройдет',- говорил он ей тихо и многозначительно.

Вот и пригласил Лиду в кафе отметить окончаниеучебного года. Благо, теперь все вечера свободны. Как-то случайно выбралиименно такое кафе, которое работает не круглосуточно, и в одиннадцать вечера ихвежливо выперли оттуда. И вместо того, чтобы искать очередной приют, Макспригласил Лиду к себе домой...

- Я вот удивляюсь, - подхалимно говорил Максим вмашине по дороге в Дагомыс, - ты уже столько успела: два высших, половинааспирантуры, пять лет юрисконсультом, шесть лет адвокатом... К тому же, у тебяеще перерывы в учебе были... Мне тридцать два, а ты ведь вряд ли старше меня...

- Я старше, Максим, - хмыкнула женщина. -Чуть-чуть. Мне тридцать пять.

Тридцать пять! Мысли разбежались в стороны, каки изображение перед глазами, но яркие фары встречного автомобиля ослепили изаставили прийти в себя.

- Я обычно неуютно чувствую себя с женщинамистарше меня, - соврал он зачем-то. - Но с тобой очень интересно, - и улыбнулсянатянуто от волнения: - Надеюсь, ты не станешь считать меня 'маленьким'.

Наташа сейчас в Москве. А вот про ее фотографиизабыл! Ее фотографии - это такая привычная деталь, элемент декора... Впрочем,на этой стене все четыре Наташи такие разные, даже друг на дружку не похожие,не то что на Лиду.

- Это...? - намекнула Лида, указав на стену.

- Это моя жена, - признался Максим. - Она живетв Москве, учится во ВГИКе.

Лида, казалось, не слушала дальше. Она смущенноулыбалась и не могла поверить во что-то, только ей известное. Переминалась сноги на ногу и прятала от Максима взгляд.

- Ну-ка, ну-ка! - позвал он робко и, встав к нейлицом к лицу, приподнял ее подбородок. Уточнил кокетливо: - А ты... на что-торассчитывала?

Лида только качала головой в такт своим мыслям.Никак не ожидала такой нелепой ситуации. Чувствовала себя просто дурой,хотелось провалиться сквозь землю. Бормотала сконфуженно:

- Не знаю... Я почему-то... Ну, обычно мужчинапросто так за женщиной не ухаживает... - и пожимала плечами, по-дурацкиулыбаясь. - Я, наверно, неправильно поняла: у меня не много опыта по частимужчин.

- Прости, я должен был тебе рассказать, чтоженат. Но что-то об этом речь не заходила...

Разумеется, специально не говорил ей о Наташе.По понятным причинам. Она бы и сейчас не должна была знать о его девчонке, аполучилось...

- И домой к себе просто так не приглашают...

- Черт, я даже не подумал об этом! - вздохнулМакс и чистосердечно признался: - Я пригласил тебя домой только потому, что насвыгнали из кафе! Мне просто не хотелось прощаться! И ты можешь оставаться уменя на ночь, в дочкиной комнате. Но изменять своей жене я не собираюсь.

- Разве так бывает? - удивилась женщина сиронией.

- Может, и бывает, но не со мной, - подтвердилМаксим. - Поэтому и не хочу больше изменять и мучиться со своей совестью.

Да, совесть - это то, что придется отключить...Предложил Лидии вина и был удивлен тем, что она не отказалась. Вино для Максимабыло единственной 'сывороткой правды', которую он мог на данном этапеприменить, и если бы Лида отказалась, все могло бы быть по-другому. Она сиделав кресле, на краешке, сложив руки на коленях, в позе примерной умницы, а Максим- на полу перед ней, на коленях, наполнял бокалы.