«Случается и так, – невозмутимо согласилась между тем Оши. – Отсюда бессмысленные, как некоторым кажется, разрушения, чинимые чудовищами. Так они тоже получают пищу, хотя, конечно, куда более скудную, чем убивая человека, животное или другого духа».

«Короче, хана теперь черни», – заключила моя проницательная сестренка.

«А вот когда некому будет сеять и жать – тогда и придет настоящий, не астральный голод», – заметила Каратова.

«Только девяноста процентам жителей подлунного мира будет уже до этого самого астрала», – добавила Юлька.

– Если вообще раньше не явится четвертый Центраврус – и не подведет итог всему сущему… – буркнула вслух Муравьева.

* * *

С момента появления Вороного Центавруса минуло три дня. За это время лишь один наш поход в «зараженные земли» обошелся вовсе без столкновения с чудовищами. Еще дважды духи попадались нам в небольшом числе, и мы без труда с ними справлялись. Но гораздо чаще, нарвавшись на серьезное сопротивление, мы были вынуждены спешно уносить ноги. Благо, порталы работали исправно, не то что при пробоях.

Сам кремль бестелесные злыдни покамест обходили стороной, избегая приближаться к крепости ближе, чем на версту. Должно быть, дело заключалась в защищавших наши стены артефактах, но с уверенностью этого не брался подтвердить ни признанный специалист в данной сфере майор Артемьев (один из немногих, он выжил при погроме китайцами лазарета), ни Оши – тоже своего рода эксперт, только по духам. А вот окрестная чернь мудреных объяснений, похоже, и не искала – просто поняв, где безопасно, тут же стала стекаться к кремлю со всей губернии.

Опасаясь нападения на убежище – а среди искавших спасения на «благословенной версте» мелькали и мундиры Легиона, и повязки Черной гвардии, виднелись винтовочные стволы и дуги арбалетов – вплотную к крепости мы никого не подпускали, установив условную границу в ста саженях от стен. Нарушителей отгоняли магией, на первый раз – просто отталкивали, но записные упрямцы могли напроситься и на небольшой файербол. Чернь достаточно быстро усвоила пределы дозволенного и образовала вокруг кремля своего рода живое кольцо. Пока что у них там имелась какая-то еда, но едва ли запасы были велики. Вот он и на подходе – голод?

Ну а мы, как могли, пополняли наши собственные закрома. Вот и сегодня всей «выездной» четверкой отправились на миссию – в разрушенную подмосковную усадьбу, в подвалах которой хранились мука и бочки с соленьями. Ну и напоролись тут на целый зоопарк – точнее, духопарк: до двух дюжин серых сколопендр, целый рой ковидл, минотавроидов – вовсе без счета, ну и несколько редких тварей, некоторых я раньше видел только на уроках в Федоровке – в виде голограмм. Например, ярко-алой расцветки шестиаршинную змею, струившуюся по снегу словно поток крови, или не сильно уступавшего ей в размерах бледно-голубого кальмара – будто что-то по рассеянности перепутавшего и вместо морских глубин свалившегося в русское поле.

Как ни заманчива была намеченная добыча, но под напором этого сонмища чудовищ нам ничего не оставалось, как только поскорее убраться восвояси. Чай, не последний «вкусный» погреб! Пока я, Светка и Юлька кое-как сдерживали еще толком не «раскачавшихся» бестелесных злыдней, Муравьева привычно провесила портал и уже крикнула нам отходить. Но тут упоминавшаяся мной красная змея высоко подняла треугольную голову размером с добрый комод и смачно плюнула в «длинноножку» чем-то ядовито-желтым.

Плевок без труда прошел почти случайно оказавшийся у него на пути мой щит, затем так же спокойно пронзил Машкин – и угодил Муравьевой в плечо. Будто бы не причинив заметного вреда, вышел у девушки откуда-то из-под лопатки – и уже беспрепятственно достиг серебристого прямоугольника портала. Миг – и астральный тоннель захлопнулся. Даже не прахом осыпался, не медленно растаял – просто разом исчез.

– Ты как?! – метнулась к «длинноножке» Светка.

– Я-то, как ни странно, в порядке, – пробормотала Машка. – А вот портал… Ладно, сейчас новый сделаю. А вы пока уберите эту гадюку-переростка!

– Сама точно цела? – уточнил у Муравьевой я.

– Да точно, точно! Оши подтверждает!

«Мы целы, займитесь серпенсоидом!» – вторила ей фамиляр.

Ну да, вспомнил я: точно, так эту мерзкую тварь майор Всеслав Дональдович Шэнь и называл! И сами по себе человеку ее плевки и впрямь не страшны – опасаться следует шипа на кончике хвоста – но щиты наши они действительно пробивают на раз. И вот, оказывается, еще и порталы закрывают. Про последнее нам на уроках не говорили – должно быть, потому, что при пробоях через астрал так или иначе не сбежать…

Я послал в серпенсоида колобок, способный при удаче сжечь серую сколопендру, но на пути огненного шарика, успевшего увеличиться с размеров вишенки всего до крупного яблока, неудачно встал какой-то минотавроид – и принял удар на себя. Я швырнул следом серию файерболов, Светка с Юлькой поддержали меня чистой магией из кукишей, но все, чего мы добились – развоплотили еще полдюжины рогачей и сбили неосторожно подвернувшуюся ковидлу, до змеи же ни искры не долетело!

– Мне одной кажется, что они ее защищают? – буркнула мелкая, яростно продолжая атаки – с тем же невразумительным результатом.

– Разве так бывает? – нахмурилась Каратова.

– Чудовищ на снегу вообще не бывает, тем более – столько сразу! – угрюмо бросила моя сестренка. – Так нам монахи в Шаолине говорили, а они в этом секут!

– Готово! – сообщила нам сзади Машка. – Можно уходи… Твоего ж астрала! – новый плевок неуязвимого серпенсоида одним махом порушил все ее труды.

– Так нечестно! – констатировала Юлька, наплевав на щит и атакуя змеюку с обеих рук.

Почуяв легкую добычу, к мелкой ринулись стразу три минотавроида – с ними пришлось разбираться нам со Светкой. А серпенсоиду – хоть бы хны: другие рогачи с ковидлами его снова надежно прикрыли.

После третьего уничтоженного змеюкой портала мы окончательно поняли, что дело плохо. После четвертого впору было начинать паниковать – чудовища перли на нас уже сплошной стеной, а за их спинами по-прежнему совершенно вольготно себя чувствовала плюющаяся тварь. Ни достать ее издали, ни пробиться для удара в упор не выходило никак – последняя попытка прорубиться к серпенсоиду с Огненным Мечом закончилась тем, что меня царапнула по левому локтю когтем ковидла. Пренеприятная штука – пальцы раненой конечности тут же онемели, оставив меня, по сути, одноруким.

Еще через минуту боя недетской бранью разразилась мелкая: по только что залеченной