Деревья перемигивались мерцающими гирляндами, из-под них выглядывали светящиеся игрушечные фигурки: гномики, снеговики, олени, зайцы, лисы… Казалось, ещё мгновение — и из-за угла выйдет сам генерал Мороз. Посреди двора росла пушистая ёлка, блестя разноцветными шарами и мишурой.

Ноги сами просились в путь, крошечные фонарики вдоль дорожек манили, звали, обещали чудо, стоит только пойти вслед за их манящим светом…

— Впечатляет, да? — довольно ухмыльнулся Кир, глядя на наши восторженные лица.

— Потрясает! — я влюбилась в этот дом с первого взгляда. — Кто же всё это придумал?

Впрочем, зачем спрашивать, если уже знаю ответ.

— Лёнька, конечно, наш декоратор и мастер на все руки! Ну а мы со Стёпой и Петровичем, нашим сторожем, как всегда, на подхвате.

Среди всего этого великолепия я не сразу заметила красиво украшенную открытую беседку, которую боссы превратили в кухню. Скорее, мы с Леськой её учуяли, оттуда доносился сногсшибательный запах жареного мяса и специй.

Мои спутники прибавили скорости, а я вдруг вспомнила, как выгляжу.

И потащилась следом, чувствуя себя злодеем, эдаким Гринчем, затаившим злобу под Новый год. Троллить, видите ли, приехала! Захотелось испортить Леониду праздник, будь он неладен! Настроение упало практически до нуля.

М-да, обратной дороги нет. Придётся вытерпеть весь тот позор, который меня ожидает. Сама виновата, дура…

Видя, как мужчины колдуют над новогодним ужином, я потопталась на месте.

— Привет, девчонки, — Стёпа поднял голову. — Молодцы, что приехали пораньше.

— Добрый вечер, девушки, — ровным голосом поздоровался генеральный, мельком глянув в нашу сторону.

— Добрый вечер, — мы с Леськой произнесли это хором. Я — из-за её спины, чувствуя, что ещё немного, и рвану обратно к машине с воплем: «Забыла газ дома выключить».

Пряное мясо весело шкворчало на гриле, источая потрясающий аромат. Леонид ловко орудовал щипцами, переворачивая аппетитные куски на решётке.

— Через пару минут накрою крышкой. Пусть малость потомится, — произнёс он, поворачиваясь к нам.

Я нервно икнула. Бежать было поздно.

— Пойду пока покажу девочкам дом, — на выручку пришёл Кир.

— Давайте, мы скоро будем, — дал добро генеральный.

Быстро перебирая ногами, я первой поспешила по дорожке к дому. Нет, меня точно бес попутал. И как теперь себя вести дальше? Может, спрятаться куда-нибудь под ёлку и просидеть там до утра, а потом тихо вызвать такси и свалить?

Не получится! Я вдруг вспомнила, что в спешке забыла сотовый дома. Теперь даже сестру не поздравить с наступающим.

— Белоснежка, ты какая-то странная, — уже на ступеньках поймал меня за локоть Кир. — Боишься Лёнькиной реакции?

Не отвечая, я прикусила губу, почувствовав себя ребёнком в ожидании сурового наказания.

— Расслабься, ничего он с тобой не сделает, ну, пожурит малость. Он отходчивый…

Договорить Кир не успел, дверь перед нами распахнула симпатичная молодая шатенка в чёрном коротком платье. Улыбнулась, демонстрируя ослепительно белые виниры.

— Добрый вечер! С Наступающим!

— Познакомьтесь, девочки, это Наталья, — представил её нам Кир. — А это Олеся и Ника.

— Здравствуйте! И вас с наступающим, — настороженно поприветствовала я Стёпкину спутницу, ещё не зная, чего ожидать от этой особы. Надеюсь, это не вторая Полиночка.

Пока с ней здоровалась Леська, я тихонечко попятилась, подумывая сгонять за сумкой и втихаря переодеться, но Кир схватил меня за руку.

— Идём-идём, — и, взяв другой Леськину, потащил нас обеих внутрь.

Ну, внутри всё тоже вызывало восторг, кто бы сомневался. Гостиная была обставлена изысканно, даже несколько претенциозно. Вся в зелёно-красно-золотых тонах. Чувствовалось, что праздник развернётся именно здесь. Ярко горел шикарный камин. Над ним висел огромный венок из еловых лап, в нескольких местах перехваченный красными бантами с золотыми шарами. На полке стояли витые уже зажженные свечи… Нет, целая россыпь свечей, в подсвечниках и без. И в действительности они были везде: толстые, тонкие, сужающиеся, трепещущие в стеклянных плафонах. И все в той же гамме: золотые, зелёные и красные. На окнах были снежные фонарики, напротив камина — праздничный стол, в углу припорошенная искусственным снегом ёлка…

— А под ёлкой — всем подарки! Сюрпри-и-из! — протянул за спиной Кир.

Глядя на свечи и чудесное убранство, у меня слегка задрожали губы, и, кажется, начался нервный тик. Ну и подарочек я боссу приготовила на Новый год!

Ладно, что уж теперь, будь что будет.

Вторя моим мыслям, Леська всплеснула руками:

— Как мило, а у нас тоже есть подарки!

— В машине! — вот и повод нашёлся смыться. — Я принесу, ладно?

— Сначала экскурсия по дому, а потом я сам сгоняю за вещами, — Кир приобнял нас с Леськой за плечи. — Готовимся к Новогоднему чуду.

***

Под пристальным взглядом Натальи мы разделись и передали верхнюю одежду подошедшему Петровичу. Сгорая от стыда, я бодро поздоровалась с мужчиной, которого Кир представил сторожем, и последовала за нашим «экскурсоводом».

Не прошло и получаса, как мы пробежались по верхним этажам: пять спален, бильярдная, спортивный зал. Светящиеся гирлянды создавали новогоднее настроение. Они были буквально везде: на потолке и стенах, вдоль шкафов и дверных проёмов и, конечно же, на ёлочках, которые стояли на каждом этаже. Особенно поражали лестничные перила, украшенные хвойными ветвями с вплетёнными в них светодиодными лентами, которые таинственно мерцали из-под зелёного лапника. Могу представить, как это выглядит ночью!

В общем, у Арсеньевых всё и все были готовы к торжеству, кроме меня… В таком наряде я скорее смахивала на обитательницу сумасшедшего дома, чем на секретаршу, решившую бросить вызов начальнику.

Когда мы вышли на лестничную площадку третьего этажа, с которой открывался обзор на гостиную, я превратилась в сплошной комок нервов. Негромко играла приятная музыка, мужчины уже собрались у праздничного стола. Весело переговариваясь, Кир с Леськой уже спускались вниз, с тяжёлым сердцем и мрачными предчувствиями я последовала за ними.

Оставалось всего несколько ступеней, когда неожиданно раздался ехидный голос блондина:

— Наша Вероника сегодня похожа на разноцветный серпантин! Посадим её под ёлку!

Я замерла, вцепившись в перила с лапником, чувствуя, как колючие иголки впиваются в ладонь, будто в замедленной съёмке наблюдая, как взгляд генерального медленно скользит по моей радужной шевелюре, вызывающе накрашенному лицу, шее, стиснутой тугим лифчиком груди, кислотного цвета платью и останавливается на колготках в ужасную сетку.