«Эх, это не зубры из разведки или рейдовой роты. Привыкли дремать на посту!» — с грустью подумал взводный и принялся подсказывать:

— Стреляй! Не давай им поднимать головы!

Бутавичус бил короткими очередями, не успевая фиксировать башню специальным рычагом тормоза.

— Большая группа справа! Они повсюду, командир! — выкрикивал он между выстрелами. — И впереди несколько человек! Надо сматываться!

Лейтенант прекрасно это понимал, но ждал, пока последний боец не залезет в машину. Едва рядовой Хамдамов захлопнул за собой тяжелую дверь, Капитонов вдавил педаль газа.

Оба бензиновых движка взревели на максимальных оборотах. Бэтээр рванул вперед и затрясся на неровностях узкой грунтовки.

* * *

Внутри боевой машины царил сущий ад. Махоткин лежал на правом командирском сиденье и стонал. Исмаилов уже отстонался и затих навсегда.

КПВТ периодически выдавал короткие очереди, оглушая людей и добавляя внутрь машины сизого дыма. Бойцы покрикивали, подсказывая друг другу цели, и палили из автоматов, просунув стволы в специальные амбразуры для стрельбы во фланговом направлении. Двигатели подвывали, по полу, звеня, прыгали стреляные гильзы, по броне громко щелкали пули.

— Нормально. Почти вырвались, — крутил лейтенант большой черный руль — точь-в-точь как на грузовике. И, придерживая на кочках Махоткина, успокаивал: — Потерпи, парень. Сейчас выберемся на широкую грунтовку и свяжемся с нашими. Они живенько пришлют за тобой «вертушку». Через сорок минут будешь отдыхать в чистенькой светлой палате…

Когда БТР-70 отдалился от Т-образного перекрестка метров на триста, пули стали щелкать по корпусу реже. Каждый из тех, кто сидел внутри, с облегчением подумал: «Вырвались. Еще немного, и будем в безопасности».

Но как часто случается в похожих ситуациях, опасность подстерегала там, где ее не ждали.

Капитонов продолжал крутить руль, выбирая наиболее ровные участки дороги. Защитный щиток левого окна он так и не опустил. Когда выводил машину из-под обстрела — было не до него. Сейчас все «духи» остались сзади и сидевшему на водительском кресле офицеру ничего не угрожало.

Да, он действительно не замечал в переднем секторе опасности до тех пор, пока за дувалом метровой высоты не появились фигуры вооруженных людей. Один из них, повернувшись в сторону, что-то кричал. Двое других подняли автоматы и открыли огонь.

* * *

Поначалу никто из бойцов не понял, что произошло.

Сначала по лобовой броне застучали пули, и бэтээр прилично тряхнуло. Но его постоянно трясло на проселке, зажатом между кривых крестьянских участков.

Затем скошенный передок налетел на что-то твердое, и послышался скрежет и испуганные голоса афганцев.

Сидевший под башенкой Бутавичус метнулся к водительскому креслу и увидел, как боевая машина крушит каменный дувал, а вместе с ним и тех, кто пытался за ним спрятаться.

— Бери управление, — вдруг услышал он хриплый голос лейтенанта.

И только после этого заметил, как выцветшая офицерская куртка набухает от крови.

* * *

Спустя полчаса бэтээр подкатил к блокпосту. Два бойца как всегда дежурили на крыше, а два других встречали товарищей. Открыли створки ворот периметра, помогли Бутавичусу зарулить внутрь и остановиться точно в «гараже».

Затем открыли задние двери бэтээра, аккуратно вынесли на руках и уложили на заранее приготовленные носилки трех человек. Последним вынули труп Исмаилова. Медик суетился вокруг, колол раненым промедол, повторно перевязывал.

Во время работы хмурые бойцы все больше молчали. Лишь в самом начале старший сержант Григорян спросил:

— В штаб информацию передали?

— Передали, Алик, — кивнул повар.

— Когда придет «вертушка»?

— Сказали, через полчаса. Значит, через пять минут должна появиться.

Ровно через пять минут в небе действительно послышался далекий дробный звук.

— Летит, — мрачно сообщил Бутавичус.

Стоявший рядом с носилками Литвиненко вдруг припомнил:

— Месяц назад лейтенант влепил мне трое суток ареста. А позавчера сказал, что снял взыскание… Эх! Вернется ли он до моего дембеля? Какого нам нового командира пришлют?

— А я Махоткина утром зря обидел, — признался Григорян. — «Дятлом» зачем-то назвал… А он ведь, в принципе, нормальный парень, совсем не чмошник.

Транспортный «Ми-8» снижался и заходил на посадку. «Вертушки» редко присаживались возле забытого богом блокпоста, но если это случалось, то для посадки выбирали обширную пустошь севернее периметра.

Бойцы приготовились транспортировать носилки к зависшему над дорогой вертолету, прощались с погибшим Исмаиловым, пожимали руки раненым.

— Скорее возвращайтесь, товарищ лейтенант! Держись, Махоткин! Не дрейфь, салага!

ДРА; район в семи километрах к юго-западу от селения Руха

Ночь выдалась настолько холодной, что под утро Воронову пришлось всеми силами отгонять сон. Он просто боялся уснуть и не проснуться.

В районе шести утра он решил подкрепиться и съел пару галет с шоколадом. Разжигать сухое горючее для чая или кофе не решился, так как руки не слушались.

Стало немного полегче. В этот момент Андрей поймал себя на мысли, что во второй половине ночи он совсем не думает о возможной встрече с душманами. Самым опасным врагом в данный момент для него являлся холод.

В семь часов утра он включил фонарик и подобрался к выходу из разлома.

Снаружи еще было темно. Снегопад закончился, а насыщенный влагой воздух стал плотнее.

— Наверняка садится туман, — заключил Воронов. — Значит, эвакуация вертолетом отменяется. Это надолго…

Осторожно миновав булыжник, под которым покоилась граната без предохранительной чеки, он подошел к другому тайнику и достал аварийную радиостанцию. Она долгое время работала на передачу при отрицательной температуре.

Андрей засунул радиостанцию с блоком питания под одежду и вернулся в свое убежище.

— Все-таки надо согреть чайку, — присел он на сумку НАЗа и, подышав на ледяные ладони, принялся колдовать над горелкой.

* * *

Через час ему удалось вскипятить немного воды, всыпать в «кастрюльку» все необходимое, размешать и с неимоверным наслаждением выпить настоящий растворимый кофе с сахаром. По телу тотчас разлилось приятное тепло, голова посвежела, а на душе стало веселее.

Согрелась на его теле и радиостанция с аккумулятором. Проверив работу, Воронов убедился в ее исправности. Дабы источник питания быстро не остыл, он засунул его в свою шевретовую перчатку и понес прятать на прежнее место — метрах в пяти-шести от входа в пещеру.