Андрюха вроде бы расстроился, но просить посидеть ещенемного не решился, а я покинула больницу в сильнейшем волнении. То, что япроболталась про Колю Турка, теперь не казалось мне случайностью. Не иначе какэто повеление свыше, судите сами: мало того, что Турок, или Коля Губарев, братАндрюхиного дружка, а я сама была по уши влюблена в него в пятом и частично вшестом классе, так он еще умудрился жить в одном доме с моей подругой, котораяв настоящий момент вместе с мужем работает в Дрездене, а присматривать за этойсамой квартирой поручила мне. Что бы вы подумали, узнай все это? Я подумала,что это судьба. Чем ближе я подходила к родному дому, тем больше в этомубеждалась. Если за всеми событиями действительно стоит Турок (а все свидетельствуетв пользу этого утверждения), то убийца Зюзи, очень возможно, с ним встретится.Наблюдая за Турком, я, при известном везении, его обнаружу. Правда, был ещевариант: этот самый убийца обнаружит меня раньше. Подходя к дому, япреисполнилась сознанием, что должна выполнить свой гражданский долг, причем вкрайне короткие сроки. Так что, войдя в квартиру, я деятельно приняласьготовиться к осуществлению своего плана, то есть сам план виделся мне с трудоми как бы в тумане, зато подготовка прошла блестяще. Я сделала несколькотелефонных звонков, сходила на работу, быстро разобралась со всеми вопросами идаже смогла получить отпускные, уведомила всех, кого это касалось, что впонедельник я уезжаю в Анапу, и, вернувшись домой, позвала Сеньку с Чугунком,которые слонялись по двору без видимой цели.

Мальчишки явились и замерли, настороженно поглядывая наменя, а я заявила:

— Завтра уезжаете в лагерь. — Оба переглянулись.

— На фига мне лагерь? — затянул Чугунок.

— Мать из запоя вышла? — накинулась я.

— Нет…

— А кто тебя кормить будет? Меня как важного свидетеляотдел по борьбе с организованной преступностью сажает под замок.

— Как это? — обалдели мальчишки.

— Буду сидеть в какой-нибудь квартире под неусыпнымнадзором.

— Иди ты… — ахнул Васька. — Совсем как в кино?

— Вот именно. А если я сижу под замком, значит, тыостаешься голодным, а ты без каникул, — перевела я взгляд наплемянника. — Так что выбирай: либо отдых в лагере, либо завтра с первымавтобусом…

— Лагерь, — кивнул Сенька, и Чугунок весьма неохотнопоследовал его примеру.

— Отлично. Собирайте вещи, завтра отправляетесь в 8.00.

Наутро, отправив обоих мальчишек в лагерь (мать Чугунка всееще пребывала в запое, я пробовала ей втолковать, что Ваське выделили путевку,она таращила на меня глаза и как бы слушала, то есть клясться в том, что онадействительно слышит, я бы не стала, до того отсутствующий у нее был вид. Ктому же младший Васькин брат, которому еще не было года, так громко орал,вцепившись руками в спинку железной кровати, которая, судя по всему, быларовесницей моей бабушки, что я и сама себя плохо слышала, не знаю, поняла лиТамарка, что я ей сказала, но с готовностью кивнула, а потом свалилась состула, должно быть, от счастья), так вот, отправив после всех этихнезначительных происшествий мальчишек в лагерь, я начала ломать голову: стоитли кого-то посвящать в мой план? Если честно, очень хотелось посвятитьРодионова, но он наверняка счел бы план глупостью и не дал бы мне егоосуществить. Про Колесникова и говорить нечего, оставались Петрович и Андрюха.Андрюха лежит раненный, беспокоить его совестно, а Петрович ничем не лучшеРодионова, ему мой план тоже не понравится и он, чего доброго, сообщитАлександру Сергеевичу. Пострадав еще немного, я изложила свой замысел набумаге. На это ушло два часа времени. Пять исписанных листов, я оставила их накухонном столе под хлебницей, записала на автоответчик сообщение, что я вАнапе, а затем позвонила сестре. Это заняло очень много времени, так каквыяснилось, что она в настоящий момент на базе отсутствует, в конце концовсестра сама со мной связалась, и я сообщила, что Сенька в лагере, потому что уменя романтическая поездка с человеком, имя которого я пожелала оставить втайне. Сестра минут десять распиналась в том духе, что если он женат, то ничегопутного из этого не выйдет, и тут же привела несколько примеров, только ясобралась послать ее к черту, как она вспомнила о Сеньке и началаинтересоваться, как он ест, спит и с кем во дворе подружился, хотя звонила двадня назад и с легкостью могла разжиться информацией непосредственно отпервоисточника. В общем, я вконец измучилась и решила, что с Машки вполнехватило бы автоответчика, но тут она наконец со мной попрощалась. Издавпротяжный стон, я взглянула на часы и поздравила себя с тем, что легко отделалась.Собрала кое-какие вещи и вызвала такси. В семнадцать часов пятнадцать минут помосковскому времени я стояла возле дома номер тридцать пять в Конном переулке,попеременно ощущая себя то Зоей Космодемьянской, то просто дурой, причем ковторому склонялась больше. Запретив себе трусить и забивать голову лишнимимыслями, я, набрав код на двери подъезда, взглянула на мир за своей спиной иотважно вошла в дом.